Арабы. История. XVI–XXI вв. - Юджин Роган

Войску Абд аль-Кадира становилось все труднее выдерживать натиск французов, а местное население от поддержки перешло к неприкрытой враждебности. Семьи его солдат подвергались нападениям со стороны алжирцев, и Абд аль-Кадир собрал жен, детей и пожилых родственников в огромном лагере, который назывался зимала. По описанию самого Абд аль-Кадира, он представлял собой целый город с населением не меньше 60 000 человек. Чтобы дать представление о размере зималы, он утверждал, что «когда араб терял место стоянки своей семьи, порой ему требовалось два дня, чтобы отыскать ее [среди множества других]». Зимала также служил для тылового обеспечения армии Абд аль-Кадира, поскольку там имелись оружейные мастера, седельники, портные и другие ремесленники.

Неудивительно, что зимала стал главной мишенью французов, которые хотели подорвать боевой дух алжирских солдат и оставить войско Абд аль-Кадира без помощи из тыла. Благодаря точным разведданным о местоположении французской армии и хорошему знанию местности Абд аль-Кадиру целых три года удавалось прятать зималу от врага. Но в мае 1843 года кто-то выдал французам расположение лагеря. Абд аль-Кадир и его люди слишком поздно узнали о нападении французов, чтобы вмешаться. «Будь мы там, — впоследствии сказал он на допросе, — мы бы защитили наших жен и детей, и для вас это был бы страшный день. Но Всевышний не пожелал этого. Я узнал о несчастье лишь через три дня. Было уже слишком поздно!»{8}

Нападение на зималу возымело желаемый эффект. По оценкам Абд аль-Кадира, французы убили десятую часть населения лагеря. Гибель родителей, жен и детей оказалась для его воинов сокрушительным ударом. Кроме того, Абд аль-Кадир лишился большей части имущества и казны. Это стало началом конца его войны против французских захватчиков. Абд аль-Кадир и его сторонники отступали до тех пор, пока в ноябре 1843 года не были вынуждены искать убежища в Марокко.

В течение следующих четырех лет Абд аль-Кадир со своим небольшим войском совершал набеги на французов в Алжире, скрываясь от преследования на марокканской территории. Султан Марокко Мулай Абд ар-Рахман не хотел вмешиваться в алжирский конфликт, однако за укрывательство своего врага французы атаковали марокканский город Уджда недалеко от алжирской границы и отправили флот, чтобы обстрелять порты Танжер и Могадор. В сентябре 1844 года правительства Франции и Марокко подписали договор о восстановлении дружеских отношений, по которому Абд аль-Кадир официально объявлялся вне закона на всей территории Марокко{9}. Лишившись безопасного убежища и ресурсной базы, Абд аль-Кадир был не в силах противостоять французам и в декабре 1847 года сдался властям.

Франция праздновала поражение Абд аль-Кадира как победу над крупным противником. Один из биографов алжирского эмира (и его поклонник) скептически заметил: «Не укладывается в уме, что нашей величайшей в мире армии потребовалось целых семь лет и 100 000 солдат, чтобы разгромить войско ополченцев, созданное этим эмиром за два года и пять месяцев»{10}. Эта война дорого обошлась алжирскому народу. Количество жертв среди мирного населения исчислялось сотнями тысяч.

Абд аль-Кадир был перевезен вместе с семьей во Францию и заключен в тюрьму. Король Луи Филипп I собирался воспользоваться популярностью своего узника, чтобы даровать ему милосердное прощение. Но эти планы были сорваны революцией 1848 года, приведшей к его отречению от престола. В политическом хаосе смены власти про алжирского эмира просто забыли. Только в 1852 году новый президент Французской республики Луи Наполеон (позже ставший императором Наполеоном III) объявил об освобождении Абд аль-Кадира и пригласил его в качестве почетного гостя посетить французскую столицу. Бывший алжирский эмир вместе с президентом торжественно проехал по улицам Парижа на белом коне и принял участие в смотре французских войск. Хотя французы запретили Абд аль-Кадиру возвращаться в Алжир, они назначили ему пожизненную пенсию и предоставили пароход, чтобы отвезти в любое место изгнания по его выбору. Абд аль-Кадир решил поселиться в Дамаске, где его встретили как героя. Он и его семья были приняты знатью Дамаска, и на протяжении нескольких лет эмир играл важную роль в местной политике. В конце жизни Абд аль-Кадир посвятил себя занятиям литературой, богословием и исламским мистицизмом. Он умер в Дамаске в 1883 году.

Победа над Абд аль-Кадиром была только началом французской колонизации Алжира. В течение следующих десятилетий французы продвигались на юг страны, расширяя свои владения. В 1847 году в Алжире проживало почти 110 000 европейских поселенцев. В следующем году они добились права избирать своих депутатов во французский парламент. В 1870 году, когда количество французских поселенцев достигло 250 000, Алжир был официально присоединен к Франции, получив статус департамента, и его неевропейские жители стали подданными (но не гражданами) французского государства. Помимо сионистской колонизации Палестины, на Ближнем Востоке больше не было примеров поселенческого колониализма таких масштабов, как французский в Алжире.

За исключением французской колониальной войны в Алжире европейские державы до Берлинского конгресса 1878 года оставались верны закрепленным Лондонской конвенцией в 1840 году обязательствам сохранять территориальную целостность Османской империи. Официальная колонизация Северной Африки возобновилась в 1881 году с французской оккупацией Туниса.

Многое изменилось в период между 1840 и 1881 годами в Европе и Османской империи с появлением новой мощной идеологии — национализма. Продукт европейского Просвещения XVIII века, национализм в течение XIX века распространялся по Европе. Первая волна националистического движения поднялась в Греции, которая в 1830 году, после десяти лет войны, добилась независимости от Османской империи. В Германии и Италии общественно-политические движения, вдохновленные национальной идеей, на протяжении нескольких десятилетий трансформировали эти раздробленные союзы в единые государства, приобретшие свой современный вид только в начале 1870-х годов. Австро-Венгерская империя столкнулась с обострением националистических настроений внутри страны, и это было только вопросом времени, когда национально-освободительные движения охватят восточноевропейские провинции Османской империи.

С 1830-х годов балканские страны — Румыния, Сербия, Босния, Герцеговина, Черногория, Болгария и Македония — повели борьбу за обретение независимости. Европейские державы все активнее поддерживали османских христиан, стремящихся освободиться от турецкого «ига». Политики в Великобритании и Франции обсуждали возможные меры помощи балканским националистическим движениям. Российская империя покровительствовала православным христианам и славянам на Балканах. Австрийцы надеялись извлечь выгоду из сепаратистских движений в Боснии, Герцеговине и Черногории, чтобы расширить свою территорию за счет бывших османских владений (тем самым они способствовали усилению националистических движений, что в 1914 году привело к началу мировой войны, а затем и к распаду самой Австро-Венгерской империи).