Якудза из другого мира. Том IV - Алексей Калинин

— Где мой мотоцикл, уебан? — рявкнул босодзоку, когда старички выпили во второй раз и сразу же закусили.

— Изаму, ответь мужчине, где его мотоцикл и пусть проваливает, а то он начинает мне не нравиться, — чуть пьяным голосом попросил сэнсэй Норобу.

Хотя голос был и пьяным, но вот глаза сэнсэя были абсолютно трезвыми. Да уж, чтобы споить такого опытного в попойках человека, Аяке нужно будет не раз смотаться на кухню за пополнением.

— Он остался в районе Нэгима, возле моста Печали. Ключи я выбросил в ручей, так что без тебя мотоцикл не заберут, — пожал я плечами. — На этом всё?

— Не всё! Ты мне не ответил за моих ребят! — грозно прорычал мордатый.

— Ты их мотоциклы тоже спер? — удивленно спросил сэнсэй. — Нет, Изаму-кун, воровать нехорошо! Так и якудзой можно стать.

— Да-да, и жизнь твоя тогда не будет стоить и ломаной иены, — поддакнул Нагаи, отправляя очередной ломтик лосося в рот.

— Лучше учись, молодой хинин. Ведь молодым у нас везде дорога, а старикам у нас везде почет, — с укоризной проговорил Бизон. — Правда же, молодой человек с револьвером в руках?

— Да чего вы несете, старичьё? — не выдержал мордатый. — Или вам сакэ в голову ударило?

— Эх, похоже, что сегодня мы где-то подхватили проклятие грубости, — покачал головой Норобу. — Сначала нагрубил хозяин «Такашито», потом нагрубил ученик, а теперь ещё и мускулистый мужчина с лицом красивого красного цвета… Друзья, нужно срочно поставить благовония для отведения такого проклятия.

— Да-да, я слышал, что однажды один почтенный самурай был так проклят, — подхватил Змей. — Он слышал со стороны только грубость. Даже соловей на цветущей ветке сакуры посылал его на хуй, а не пел, как обычно, тоскливые красивые песни…

— И я слышал эту историю… В итоге самурай был вынужден сделать себе сеппуку. Вот до чего довели его грубые слова, — поддержал Кот.

— Давайте же выпьем, братья, за мир во всем мире. За вежливость, благородство и такт. Кампай! — воскликнул Ягуар.

— Кампай! — отозвались старички.

Мордовороты, которые пришли с лидером, переводили взгляд с одного пожилого человека на другого. Я молчал. Давил в себе лыбу и молчал. Пока мордатый злится, он напряжен и растерян. Он хочет показаться злым и агрессивным, но его мелкое подергивание левого глаза выдает растерянность.

— Заткнитесь! А ты… — зрачок револьвера снова дернулся вверх-вниз, пристально глядя на меня. — Выходи наружу!

— Позвольте поинтересоваться, а чем наш друг заслужил такое обращение? Мы только сели, а он за…

Ягуар не успел договорить — нервы мордатого не выдержали. Его ладонь тыльной стороной шарахнула в ухо сидящего Ягуара. Улыбки тут же исчезли с лиц «старой гвардии».

— Ты ударил нашего брата, щенок, — медленно проговорил Бизон.

— Да я вас сейчас всех тут положу, ебанутое старичьё! — чуть ли не взвизгнул мордатый. — Я же хотел по-хорошему, но вы так не хотите! Значит, будет по-плохому!

— Кто это, Изаму? — спросил Норобу.

— Этот мужчина схватил Минори Матисуда. Он схватил её за волосы, угрожал зарезать и даже немного пустил кровь, когда прислонил нож к горлу, — ответил я.

Вот сейчас пришла пора напрячься, так как револьвер в руках мордатого отчетливо задрожал.

— Держал девушку за волосы? Угрожал зарезать? Хммм… Изаму, похоже, что мы нашли убийцу той массажистки, — подмигнул мне сэнсэй.

— Что-то я не совсем понимаю? — поднял я бровь. — Как так?

— Хватит пиздеть! Ты, белобрысое говно, а ну встал и вышел! Я не буду больше таким мягким! Сейчас я начну убивать твоих престарелых любовничков по од…

Хлоп!

Мордатый не успел договорить. Норобу хлопнул в ладоши, отчего мужчина, увешанный цепями, как новогодняя елочка гирляндами, замер с приоткрытым ртом. Он не видел, как Норобу под столом плел хитросплетения мудр. Хлопок завершил всё это сложение оммёдо.

— Молодой человек, не стоит нападать на стариков. А тем более не стоит им грубить. Иначе всё может закончиться очень и очень плачевно, — неторопливо произнес сэнсэй.

— Буйвол, что с тобой? — осторожно коснулся плеча лидера один из его приспешников. — Ты чего завис?

— Буйвол? — поднял бровь Бизон. — Странно, а ведь похож. И хайло такое же…

— Заткнитесь! Вам слова не давали, — огрызнулся другой. — Эй, Буйвол! Что вы с ним сделали?

— Вы слышали когда-нибудь о Ядовитом Кулаке? — замогильным голосом спросил Змей.

— Ч-чего?

Голос так хорошо удался Змею, что босодзоку невольно чуть отшатнулись. Все, кроме лидера. Тот так и замер с остекленевшим взглядом и ниточкой слюны, протянувшейся от губы до блестящей заклепки на груди.

— Ядовитый Кулак — это техника ниндзюцу, благодаря которой одно прикосновение руки ранит противника, а потом причиняет ему неимоверные страдания. Чтобы приобрести это свойство, рука воина целый месяц подвергается воздействию специального яда, вывариваемого из ядовитых насекомых, растений и грибов, — говорил Змей неспешно. Он словно загипнотизировал босодзоку и те слушали его, чуть приоткрыв рты. — Боль при этом такая ужасная, что многие не выдерживают и порой отрубают себе кисти, лишь бы остановить этот кошмар. Но тот, кто выдерживает, приобретает ни с чем несравнимое оружие, которое постоянно находится при нем. Правда, рука при этом приобретает цвет свежесорванного салата…

— Зачем ты это нам рассказываешь? — спросил босодзоку.

Его расширенные зрачки ясно говорили о том, что он сейчас предпочел бы оказаться как можно дальше от этого места. Чтобы не видеть ни шестерых старичков, ни меня, ни своего застывшего в странном оцепенении лидера. И чтобы не слышать этот замогильный голос, который низкими вибрациями пробирает до печенок.

— А затем, чтобы ты знал, как отличить мастера Ядовитого Кулака от простого обывателя. Чтобы не нарваться на такого и не умереть в страшных муках от случайного прикосновения, — Змей вытащил правую руку из-под стола и приветственно помахал.

Она и в самом деле приобрела зеленоватый оттенок! Вот прямо как он и рассказывал…

— Вы… вы… вы… — заикаясь, попятился один из босодзоку.

— Я против вас ничего не имею. Вы можете уходить, но вот ваш приятель останется. Не беспокойтесь, он будет жить, это я вам обещаю, — сказал Норобу убедительно.

Да, когда нужно, сэнсэй может убеждать без труда. Под его взглядом из-под насупленных глаз босодзоку начали отходить.

— Но как же… — начал было один из них.

— Вам же сказали, что Буйвол будет жить. Он оскорбил одного из стариков действием и стремлением убить. За это должен понести кару. Но жить он будет, грешно убивать такого здорового мужчину, когда он сможет принести пользу стране. Старость нужно уважать, а не херачить её по уху. Вот как раз уважению он и научится. Чего непонятного? Он вернется к вам, но позже, — проговорил Бизон. — Сейчас же убирайтесь или разделите его судьбу!