Сердце Вербарии - Дмитрий Савчатов

одной руке он сжимал короткий, натертый графитом нож, в другой — последнюю гранату.

Перестрелка за стенами дома не прекращалась ни на квик. Она лишь изредка терялась в громовой ругани взрывов, методично охаживающих жилище президента. Каждый взрыв разносился по всему дому трескучим эхо. Со стен падали картины, потолок осыпался массивной лепкой, пол трещал, а воздух полнился густой зеленой пылью, из-за которой видимость непреклонно ухудшалась.

Из темноты к нему навстречу вынырнули два луча света. Они тряслись, метались по стенам и приближались. Сейвен поспешил укрыться за подвернувшийся доро́гой столик. Охрана благополучно не заметила его и пронеслась мимо.

Поворот коридора, еще один и, наконец, нужная дверь у которой стоял караул из шести человек. Лучи их фонарей лихорадочно ощупывали пыльную темень, искали, в кого разрядить боезапас. Сейвен раздавил предохранитель и из-за угла метнул гранату под ноги охране. Истошное: «Ложись! Граната!» кануло в грохоте, от которого в голове зазвенело. Не дожидаясь, пока уймется пыль, Сейвен шагнул из укрытия. В полу, аккурат напротив двери зияла дыра. Удивительно, но сама дверь оказалась целехонькой. Сейвен толкнул ее и пораженно замер: она с легкостью широко распахнулась.

Президент, в шелковом халате с золотистым поясом, стоял возле окна и смотрел на разыгравшееся у дверей его дома сражение. В комнате было тихо. Неправдоподобно тихо. У потолка тлела хрустальная люстра, в чьем свете без труда различался шик обстановки. Сейвен шагнул, еще и еще. Президент не оборачивался, не шевелился. Сомнения, родившиеся у дверей комнаты, утроились. «Ловушка?!» Когда их отделяло шага три-четыре, президент круто развернулся. Это был он, несомненно он. Властное, немного одутловатое лицо, пронзительные серые газа, густые черные брови… Он не был напуган, нет. На его лице застыла кривая ухмылка. Сейвен заметил, что в руке у президента бокал вина.

— Молодец, — одобрительно кивнул Делио. — Одно то, что тебе удалось невредимым подобраться ко мне, достойно похвалы. Хотя… — он вновь обернулся к окну, безбоязненно подставив спину. — Хотя слово «пробраться» тут неуместно. Прорыв! Вот — то самое слово.

Пол под ногами вздрогнул, но тишина осталась тишиной. Какая-то странная сила удерживала его комнату в спокойствии.

Сейвен замахнулся, бросился на президента, но… Рука замерла на излете. Почти у самой ключицы нож точно врос в воздух. Как бы Сейвен ни дергал его, с места он не сдвигался.

— Как тебя зовут, безумец?

Вместо ответа он размахнулся свободной рукой, но занесенный кулак, как и нож, увяз в пустоте, обездвижив Сейвена лучше всяких оков.

Президент развернулся к Сейвену, усмехнулся и, глядя ему в глаза, допил вино. Пустой бокал он запросто швырнул себе за спину.

— Айро. Покажись.

Перед глазами Сейвена воздух замиражировал, уплотнился, и через квик возникла обнаженная женщина, крепко сжимавшая его запястье. Высокая, стройная, длинноволосая и невыносимо прекрасная. Ее взгляд был холодней гранита.

— Это Айро. Познакомься, безумец. Айро, предложи гостю сесть.

Силуэт нагой женщины точно ветром сдуло и Сейвена, без единого звука, сорвало и впечатало в противоположную стену с такой силой, что в груди у него что-то хрустнуло. Он сдавленно кашлянул и почувствовал на губах кровь. Тело будто попало под пресс, горло сдавила невидимая сила и медленно волокла его к потолку.

— Айро — квинтэссенция моей крепости, — президент похлопал ладонью по стене, подошел к вновь материализовавшейся женщине и приобнял ее за талию. — Она мой самый верный друг, на которого я всегда могу положиться.

То, что звалось Айро, ответило президенту взаимностью. Женщина прильнула к нему всем телом и долго поцеловала. «Как дико…» Обрюзгший старик и свежая, пылающая красотой женщина…

Наконец Делио отстранил ее и она покорилась, отступив без единого слова. Президент подошел к Сейвену и, глядя на него снизу вверх, презрительно спросил:

— Ты думал, что так просто сможешь прийти в мой дом и убить меня? Ты ведь и предположить не мог, что в своем доме я неуязвим? Все это, — Делио обвел комнату руками. — Стоило двух Сотлехтов! И ты вообразил, что сможешь здесь меня убить?! Ты безумец!

Президент посмотрел на Айро, та кивнула в ответ, и невидимые тиски сдавили грудь Сейвену еще сильней. В глазах потемнело, поплыли красные пятна. Дышать стало невыносимо тяжело. Он боролся за каждый вздох, возвращая его кровавой пеной, капавшей под ноги президенту Гелионии.

— Невероятно, правда? Эта комната — пандемониум, где владычит она. А я — ее хозяин. Здесь я — хранитель, оживляющий любые свои фантазии. Айро воскрешает их для меня из пустоты, как я воскресил ее за фонды.

Как будто забывшись, Делио Флаби сел в воображаемое кресло, но воображаемое тотцикл стало реальным.

— Ко мне не часто заходят гости на откровенную беседу. Я как тот мастер, который сначала приглашает в гости, а потом перебирает черепа. Улавливаешь перспективу? — он отставил руку, и в ней возник бокал наполненный вином. — Так вот, за многие годы я понял, что живым доверять нельзя. Никому и никогда. А вот ей — ей можно. Я не стану прямо сейцикл выкручивать руки и ждать от тебя имен, хотя мог бы. Зачем? Я и так все знаю. Ты ларг, ведь только ларг способен на твой подвиг. А раз так, то ниточки ведут к куполам и волнениям, прокатившимся там. Я ждал чего-то подобного с того дня, как ко мне пришла делегация инвесторов. Вот. Теперь городская армия не даст уйти твоим друзьям. Впрочем, попытается. Если мой дом гробят такие же ларги, как и ты, то я усомнюсь в факте ареста. Если бы только Айро могла сойти и присоединиться к ним… — квик помедлив, он мечтательно добавил: — Тогда от них, там, внизу, осталась бы густая кровавая каша. Но, увы, она заключена здесь, в этой комнате, в стенах, породивших ее и наполнивших до краев могуществом. Но это ничего. Я уже близок к тому, чтобы освободить ее.

С нежностью, на которою только было способно его резкое, жестокое лицо, Делио посмотрел на Айро. Та улыбнулась и томно облизнула верхнюю губу.

— А когда это случится, она станет моей армией. И мир упадет на колени. Ниже! Он будет ползать в моих ногах и молить о пощаде! Молить, чтобы она ушла, чтобы все стало как раньше. О, после того, как она выйдет отсюда ни одно живое существо не посмеет встать на моем пути. Ни в мыслях, ни на деле. Никогда!

Пока Делио говорил, невидимая хватка слабела. В рукаве, у запястья, Сейвен берег единственный метательный нож. Он попробовал пошевелить рукой. Это ему удалось, но с натяжкой. «Попробовать бросить? Эх, гранату бы». Взмах руки вышел