Пробуждение - Марк Фрост

№ 59: ПОРОЙ УЗНАЕШЬ БОЛЬШЕ, ЕСЛИ ЗАДАШЬ ВОПРОС, ОТВЕТ НА КОТОРЫЙ ТЕБЕ ИЗВЕСТЕН ЗАРАНЕЕ.

– Мои соседи по отсеку кое-что говорили о мальчике по имени Ронни Мурзо.

По выражению лиц Макбрайда и Роббинс Уилл понял, что застал их врасплох. Он снял трубку и нажал «ноль». Телефонистка ответила немедленно.

– С кем вас соединить? – произнес очередной женский голос – веселый, со среднезападным выговором.

– Говорит Уилл Вест. Кто-то вызвал меня по пейджеру.

– Минутку, пожалуйста.

Послышался строгий мужской голос.

– Мистер Вест, говорит доктор Куява из медицинского центра.

– Это вы меня вызывали по пейджеру, сэр?

– Да. Мы виделись вчера, но в это время вы были без сознания. Я наложил швы на рану на вашей голове. Как вы себя чувствуете?

– Намного лучше, спасибо.

– Рад это слышать. Мистер Вест, я получил результаты анализов и хотел бы поговорить с вами о них. Вы могли бы прямо сейчас прийти в мой кабинет?

– А что-то не так? – спросил Уилл.

– Мы это обсудим, как только вы сюда придете. Пожалуйста, попросите доктора Роббинс придти вместе с вами. Мне бы хотелось, чтобы она тоже это увидела.

Уилл положил трубку.

– Доктор Куява хочет видеть меня и вас, доктор Роббинс, – сказал он.

– Поговорим по пути, – кивнула Роббинс. – Я расскажу тебе о Ронни Мурзо.

Уилл с трудом поспевал за доктором Роббинс, когда они шагали через кампус. Поднялся ветер, его порывы били в лицо. А доктор Роббинс этого словно бы не замечала.

– Ронни Мурзо в прошлом году пришел к нам в десятый класс, – сказала Роббинс. – Он с трудом привыкал к жизни вне дома. Так бывает со многими. Кроме того, в его семье были серьезные проблемы: его родители только что развелись. Когда закончился учебный год, Ронни пришлось разделить каникулярное время пополам, чтобы пожить и у отца, и у матери. Как только закончился семестр, он сначала отправился к отцу, и они поехали рыбачить в отдаленный район Канады. Когда за ними прилетел небольшой самолет, их не оказалось в условленном месте. Были организованы поиски. Подключилась полиция. Короче говоря, их так и не нашли. Ронни и его отец исчезли.

№ 92: ЕСЛИ ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ ТЕБЕ РАССКАЗАЛИ ПОБОЛЬШЕ, САМ ГОВОРИ ПОМЕНЬШЕ. ОТКРОЙ ГЛАЗА, НАВОСТРИ УШИ, А РОТ ЗАКРОЙ.

– Есть ряд предположений, – продолжала Роббинс. – Ронни были единственным ребенком, и его мать убеждена, что отец похитил Ронни, чтобы не выполнять решение суда. Она думает, что отец бежал с Ронни куда-нибудь и начал новую жизнь. Если это и так, пока что их никто не обнаружил.

– А вы как думаете?

– Это возможно, но полагаю, более вероятно то, что они заблудились или попали в беду, и произошла какая-то трагедия. Но до тех пор, пока их не найдут, никто не скажет наверняка, что случилось.

– Так вы поэтому ждали и никого не поселяли в его комнату?

– Отчасти. Когда люди сталкиваются с чем-то таким, порой труднее не знать, что случилось, чем узнать наверняка.

– Но почему же вы поселили туда меня?

Роббинс остановилась и пытливо посмотрела на Уилла.

– Почему это так важно для тебя?

– Пожалуй, я немного нервничаю сейчас, – признался Уилл. – Только что, добираясь сюда, я пережил самые пугающие сутки в своей жизни. И вдруг обнаруживаю, что живу в комнате парня, который таинственным образом пропал шесть месяцев назад.

Роббинс положила руку ему на плечо.

– Я понимаю твою тревогу, Уилл. Это совершенно естественно. Но то, что случилось с Ронни, ни в коей мере не касается тебя.

«Она чего-то недоговаривает». – Уилл не понимал, откуда это ему известно – инстинкт, интуиция, мало ли что. Но сейчас не время было выспрашивать.

№ 60: ЕСЛИ ТЕБЕ НЕ НРАВИТСЯ ПОЛУЧЕННЫЙ ОТВЕТ, ЗНАЧИТ, НЕ НАДО БЫЛО ЗАДАВАТЬ ВОПРОС.

Больше они по дороге к медицинскому центру не разговаривали. Здание стояло в стороне от каре кампуса и было самой современной постройкой на территории Центра. Шестиэтажная башня из голубоватого стекла и стали. Какой-то спонсор выписал щедрый чек, чтобы здесь было увековечено его имя: большие серебристые буквы над входом извещали о том, что перед вами – Медицинский Центр имени Хэксли.

Роббинс и Уилл поднялись на лифте на пятый этаж. Доктор Куява встретил их и провел в смотровую палату. Он был в белом халате, над левым верхним карманом которого было вышито: «Д-Р КЕН КУЯВА». Куява был аккуратным и подтянутым. Уилл решил, что ему немного за сорок. Тронутый сединой «ежик». Деловая, немногословная манера говорить.

– Прошу вас, садитесь вот здесь, мистер Вест, – сказал доктор Куява, кивком указав на стул. – Как ваша голова?

– Сейчас – отлично, – ответил Уилл.

– Давайте посмотрим.

Куява наклонился, раздвинул пряди волос выше виска Уилла и осмотрел рану.

– Я так и думал, – загадочно изрек он, знаком пригласил Роббинс сесть, и они воззрились друг на друга.

– В чем проблема? – спросил Уилл.

– Пойдемте в мой кабинет.

Они пошли в его кабинет. Там Куява сел за письменный стол и ввел какую-то информацию в тонкий лэптоп – уменьшенную версию общепринятого в Центре планшетника.

– В твоей анкете сказано, что ты бегун. Это так, мистер Вест? – спросил врач.

– Да. Занимаюсь кроссом.

– Вы когда-нибудь принимали сознательно или под принуждением какие-либо стимуляторы?

– Что-что?

– Препараты, которые официально именуются ЭСВ – «эритропоэз-стимулирующие вещества». Фармацевтический продукт. Вводится путем инъекции.

– Нет, – ответил Уилл, с тревогой взглянув на Роббинс. – Никогда. Честное слово.

Куява спокойным тоном продолжал:

– Эти препараты стимулируют выработку в организме гормона под названием эритропоэтин – сокращенно «ЭПО». ЭПО значительно усиливает выработку красных кровяных телец, что приводит к радикальному повышению количества кислорода в мышцах. Это помогает спортсменам достигать больших успехов в видах спорта, требующих высокой выносливости – типа велосипедных гонок, гребли или бега.

Уилл начал понемногу закипать.

– Это называется «допинг».

– Ты слышал о ГРЧ – гормоне роста человека? Я спрашиваю, потому что уровень этого гормона у тебя в крови почти вдвое превышает средние показатели для твоего возраста и роста…

– Если вы обвиняете меня в приеме запрещенных лекарств, я клянусь: этого никогда не было.

Куява на протест Уилла никак не отреагировал. Он только смотрел на него – нейтрально, оценивающе. Он ждал.