Продана криминальному авторитету - Лана Дэй

Девчонка вся трясется. Едва можно слова разобрать.

Я замираю в дверях комнаты. Лиза оборачивается на меня с торжествующей улыбкой. Но когда она смотрит на Саида, то корчит жалобную мину.

— Убирайся, Аня! Ноги твоей в этом доме не будет! — приказывает она. — Ты же не против? — уточняет у Саида.

— Ни капли. Ты всё верно сделала. Убирайся! Совсем охренела! Скажи спасибо, что я сейчас добрый, настроение хорошее, — поти сдержанно цедит глава дома.

В полной тишине слышны торопливые шаги Ани. Но она не выглядит расстроенной. Елизавета подкупила её, догадываюсь я, чтобы разыграть представление перед Саидом. Наверно продажная врушка получит денег на три года вперёд. Поэтому может в служанках больше не работать.

— Теперь Ли… кхм… Алиса нуждается в одежде. Завтра днём тебе возместят ущерб… — обещает Саид.

Лиза подходит ко мне и скорбно обнимает, гладит холодной, склизкой ладонью мой живот.

— Саид, если позволишь, я сама помогу нашей сурромаме с выбором. Женские штучки, ты же понимаешь!

Лиза сочувствующе гладит меня и смотрит в глаза.

— Если ты хочешь, — удивленно прыскает Саид.

— Я поняла, что нам лучше подружиться! — воодушевлённо врёт Лиза. — Я буду часто общаться с малышом через животик сурромамы, чтобы он знал свою настоящую мамочку!

Настоящую…

Сердце резко и больно пронзает иглой от этого гадкого слова.

Саид думает над чем-то. Мне кажется, он так быстро не поверил словам Лизы. Но кто знает, вдруг я ошибаюсь. Внезапно телефон бандита начинает громко звонить. Он достаёт его.

— Решено. Пусть так и будет. Завтра купишь Алисе всю необходимую одежду! — говорит Саид. — Извини, мне звонит Тамерлан. Я должен ответить. Договорись на завтра с водителем и охраной!

— Разумеется, любимый! — сладко обещает Лиза. — Передавай братишке привет.

— Обязательно передал. Он обещал приехать на свадьбу.

— Отличная новость! Твой брат самый желанный гость на пиршестве. А он тоже будет со своей невестой?

— Нет. Он всё ещё холост.

— Ох, — мечтательно вздыхает змея. — Такой горячий красвчик и всё ещё холостяк…

Саид выходит из дома. Лиза быстро переводит взгляд на меня, который меняется за секунду, наливаясь ядом.

— Я тебя одену так, что всем понравится. Особенно восточным мужчинам! — грозит мне закрытой одеждой. — В платье до пят и у тебя не получится соблазнять моего будущего мужа!

***

На следующий день я отправляюсь в магазин вместе с Лизой. Поневоле в голове крутятся грустные мысли. Любому дураку ясно, что Лиза просто желает поквитаться со мной. Неужели Саид не замечает этого или ему просто плевать?

Вернее — второе. Ему плевать на то, как будет выглядеть сосуд, вынашивающий его ребёнка. Недавнее происшествие, когда он подкараулил меня и окатил похотью, лишь всплеск его мужских гормонов. Горячая восточная кровь не даёт ему остыть ни на секунду! Возможно, он и в бизнесе такой же — властный и жёсткий в делах, неистовый — когда трахает какую-нибудь секретутку. Так и вижу девку лежащей на столе, а её ноги — на плечах Саида.

— После нашей прогулки Саид больше тебя не захочет, — говорит Елизавета, позёвывая.

— Может быть. Но это не означает, что он ТЕБЯ захочет! — делаю упор на последних словах.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Пусть подавится своей желчью, стерва проклятая!

— Одежда — это всего лишь одежда, Елизавета. Её всегда можно снять!

В этот момент продавец-консультант подаёт мне безобразную хламиду, длиной в пол, размером как для беременного бегемота. Разумеется, эту уродливую вещь болотного цвета выбрала для меня Елизавета.

Услышав мою реплику, она выхватывает вещь из рук продавца и мнёт её в своих кулаках, вонзая ногти-пики в ткань, будто хочет продырявить.

— Не думай, что тебе всё позволено! — шипит она. — Я не могу причинить тебе вреда лично, но я могу позаботиться о другом. Скинешь ребёночка, как миленькая!

— Это прямой вред, — бледнею от ужаса.

— Я не дурочка, чтобы вредить тебе напрямую, — прыскает надменно, задрав свой нос. — Обращусь к знахарке и наведу на тебя порчу. Будешь загибаться ещё при жизни! — хвастается.

Елизавета так делает точно не от большого ума. Скорее, от бессилия что-то изменить. Какая же она жалкая! Ей во много раз хуже меня. Она ничего не может сделать, не может выгнать из дома своего мужа его бывшую любовницу. Поэтому пакостит мелочно — портит одежду, кидается оскорблениями. Ведёт себя, как маленькая, избалованная и глупая девочка.

Мне становится её жалко. Я глажу Елизавету по плечу. Она оторопело смотрит на мою руку, но не сбрасывает её.

— Не горюй, — говорю с глубоким вздохом. — Травма и отвратительные шрамы на животе — это ерунда. Главное, что ты жива. Только не забудь посещать психолога. Посттравматический стресс — это не шутки.

Елизавета затыкается, прикусив свой острый, но гнилой язычок. Она раскрывает рот как рыба и сразу же захлопывает его, блея бессмысленные звуки. Не может подобрать слов.

Я принимаю одежду, стараясь не зацикливаться на мелочах. Может быть, черноглазый монстр, увидев меня в этих ужасных мешках перестанет глазеть на меня так, словно трахает даже глазами!

Это к лучшему!

— Я сделаю пластику!.. Мне сделают пересадку кожи и шрамов не останется! — запоздало выдаёт Лиза.

Кому она обещает быть красивой? Мне точно плевать на неё! Пусть обещает своему муженьку стать красоткой.

Разумеется, на меня Лиза потратила от силы полчаса, не больше. Сгребла в одну кучу самых-самых уродливых тряпок и расплатилась за всё на кассе. В другой жизни я бы на этот кошмар без слёз взглянуть не смогла. В особенности, на бельё — бабушкины труселя с высокой посадкой, лифчики как для старух. Ужас, одним словом. Я же знаю, что моя фигура достойна большего и лучшего!

Но сейчас я не слишком расстроилась. Всего лишь тряпки — подумаешь! Мелкая пакость… Мою жизнь присвоили — это настоящий повод для расстройства, над которым можно горько рыдать. Как только я останусь одна, так и сделаю — зароюсь под одеяло, упаду лицом в подушки и горько проревусь!