Пират. Капитан - Командор - Андрей Посняков

Но! Он все же любил слушать, а не болтать, а молодой лекарь Генрих Штамм к болтунам, похоже, не относился.

Камилла быстро поправилась, но тут же нашла у себя еще какие-то недомогания, которые нужно было лечить — доктор Штамм стал в особнячке постоянным гостем, и Бьянка прекрасно понимала — почему, о чем и говорила Громову с мягкой улыбкой.

— О, наша рыжая бедняжка наконец-то обрела любовь!

— Боюсь, дядюшка оторвет этому аптекарю-доктору ноги, как только узнает, — ухмыльнулся Андрей. — Думаю, он вряд ли считает нищего и во всем зависящего от него самого парня достойной партией для своей чудной племянницы. Так что я б на месте наших влюбленных — если уж речь действительно идет о любви — вел бы себя весьма осмотрительно!

— Они и так осторожничают, — искоса взглянув на возлюбленного, Бьянка повела плечом. — Камилла просила меня, чтоб я никому ничего не рассказывала… ну и чтоб об этом же попросила тебя.

— Зачем и просить-то? — улегшись на ложе, потянулся капитан Гром. — Болтать о чужих радостях — совсем уж последнее дело. Разве что позавидовать…

— Позавидовать?! — синие глаза баронессы сверкнули обидой. — Тебе есть чему завидовать, милый?

— Ах, душа моя! — вскочив на ноги, молодой человек привлек к себя девушку и крепко поцеловал в губы. — По ходу, это нам все завидовать должны.

— Слава богу, Камилла теперь не завидует…

— Ах, милая…

Андрей уже расстегивал на Бьянке платье, развязал на спине шелковые тесемки, туго стягивающие лиф… Обнажил спинку и сахарные плечики, погладил, поцеловал, нежно поласкал ладонью грудь, пропустив между пальцев сосок — быстро твердеющий, упругий…

Шурша, скользнуло к ногам платье… Скрипнуло ложе… И в прикрытых от неги глазах влюбленных вспыхнул яростный свет всепоглощающей страсти, уносящейся ввысь, к небесам!

Погода постепенно налаживалась, капитаны и шкипер совещались все чаще — готовили корабли к рейду, задумав повторить недавний успех. Еще поднабрали немного людей из местных — с этим никаких проблем не возникло, слава об удачливом капитане Громе уже давно бежала впереди него самого. Совещались в этот раз на «Саванне», в просторной кормовой каюте брига, на стенах которой висела какая-то карта… островки, море… быть может — именно Багамские острова?

— Да, Багамы, — отзываясь на тихо заданный вопрос, пояснил шкипер. — Нью-Провиденс и множество островков помельче, — оглянувшись на бывшего боцмана, француз повысил голос: — Старина Сэм, что означают вот эти крестики?

— Какие еще крестики? — старый пират скривился, словно от зубной боли. — Ах, эти… это я… я помечаю места, где есть пресная вода.

Шкипер весело засмеялся:

— Вижу, почти на всех островках она есть. Даже на самых маленьких.

— Есть, есть, а как вы думали? — махнув рукой, пробурчал капитан Хопкинс. — Где ручьи, а где просто большие лужи. Недавно ведь шли дожди. Ну что? Прошу к столу, друзья мои! Посидим, помозгуем — как, с кем и куда.

— Что значит — с кем? — Антуан удивленно прищурился. — Разве у нас не хватает людей и судов?

— Для серьезного дела — не хватает, — покивал дядюшка Сэм. — К тому же ко мне приходили посланцы от неких местных людей, помнящих меня еще… в общем — со времен давних. Просили поговорить с тобою, Эндрю, — как бы ты отнесся к совместному рейду, такому, чтобы взять хороший куш, такой, чтобы на всю жизнь хватило?

— Хорошо бы отнесся, — не задумываясь, отвечал молодой человек. — Вполне положительно. Только вот хотелось бы знать подробности.

— Подробностей пока не знает никто, — вздохнув, пояснил квартирмейстер. — Просто у некоторых здесь есть свои глаза и уши в мексиканском порту Веракрус.

— Откуда отправляются «серебряные» галеоны?! — с блеском в глазах уточнил Антуан.

Дядюшка Сэм ухмыльнулся с видом человека, только что выигравшего в лотерею автомобиль:

— Именно так, мои господа! Но! Покуда мы ничего толком не знаем… надобно ждать гонца, а он не замедлит прибыть — погода-то наладилась. Совсем скоро весна.

— Да, весна, — улыбнулся Громов. — По нашим меркам — ваша весна это самое настоящее лето. Впрочем, оно же и сейчас, только малость дождливое… Что ж, будем ждать вестей! Однако все равно какую-нибудь небольшую вылазку сделать надо — взбодрить поистратившийся за зиму народ!

— А вот тут ты прав, Эндрю! — старый пират всплеснул руками. — Взбодрим! В такую-то погодку чего зря ошиваться в порту?

Простившись, Громов и Антуан сошли с борта «Саванны» и какое-то время шли вместе по узенькой припортовой улочке, полной носильщиков, мелких торговцев и деловито таскающих камни и балки чернокожих рабов.

— Небось, наш Спиридон дом кому-то строит, — негромко промолвил Андрей.

— Кто строит?

— Да плотник, земляк.

— Это хорошо, когда есть земляки, — француз покусал усы и вдруг предложил Громову заглянуть сегодня вечером на «Жозефину»: — Приходите с супругой, дорогой Андрэ. И прошу вас, не берите с собой никого лишнего.

«Лишней», судя по всему, была Камилла, которую обычно Громов и Бьянка брали на «Жозефину» с собой. Наверное, сейчас девушка обиделась бы, что не пригласили… хотя нет, не должна. Как раз сегодня племянница старины Сэма встречалась с лекарем.

Андрей как в воду глядел — Камилла ничуть не обиделась тому, что друзья не берут ее с собой, наоборот — едва скрывала радость, и тому, верно, имелись причины. Простившись с девушкой, Громов и баронесса отправились на «Жозефину», где их уже дожидался француз, читая какую-то толстую книгу.

— Рад, рад видеть вас, друзья мои! — отбросив чтение, Антуан тут же пригласил гостей за стол.

Впрочем, Громов тут все же был за хозяина, хоть и собрались они нынче в шкиперской не шибко-то просторной каюте.

— «Американские морские разбойники», — кивая на книгу, француз ловко откупорил пузатую бутылку вина, похожую на большую аптекарскую склянку. — Сочинение господина Александра Эксквемелина, моего земляка из Онфлера. Издана в Голландии лет тридцать назад и кое в чем уже устаревшая — того пиратского раздолья, что было еще не так давно, в Америке уже почти нет. А скоро и совсем трудновато придется… Ну выпьем же, друзья мои, выпьем за то, чтобы все наши мечты сбылись поскорее!

Громов подозревал, что шкипер пригласил их не зря, не зря завел разговор об Эксквемелине и о пиратском промысле, все время подливая гостям вина, надо сказать — весьма неплохого. Вообще же, француз не любил тратить время даром и вскоре приступил к делу.

— Ах, господа мои, если б вы знали, как часто вспоминаю дом. Родной дом у себя в Нормандии, в Онфлере… Кстати, я давно заметил, что и вы, друзья мои, тоже тяготитесь нынешним своим положением… Не то чтоб оно вам совсем не в радость, но все же, думаю, вы — как и ваш покорный слуга — хотели бы его изменить.