Богиня, шпион и тайны техномира - Юлия Фирсанова

Элегор внимательно выслушал собеседницу, умудрившись ни разу ее не перебить. Герцогу никогда и в голову не приходило рассматривать действия Элии с такой стороны, но тем не менее он поверил ей сразу. Что ставило в тупик – информация совсем не вязалась с образом леди Ведьмы, который Элегор тщательно выпестовал в душе, дополняя отрицательными чертами собственного изобретения. Глубоко вздохнув, герцог вынужден был признать, что, идя на поводу у собственного самолюбия, вечно уязвляемого кажущимся превосходством Элии, судил о принцессе немного необъективно.

«Но она все-таки стерва – сама призналась», – эта мысль слегка успокоила Элегора, и он с новой подозрительностью спросил:

– А почему ты мне все это рассказала?

– Почему? А почему бы и нет. Ты никому не расскажешь, не сможешь использовать эти слова, чтобы повредить мне или извлечь какую-то выгоду, зато спасешь себя от многих заблуждений касательно женщин в целом и меня в частности, кроме того, не будешь мешать жить Лейму, – обосновала свою позицию Элия и, допив кофе, вышла из кухни.

Лейм сделал пару глотков кофе, показавшегося ему абсолютно лишенным вкуса, и поставил чашку на стол. Боль сковывала грудь, сдавливала голову стальным обручем. Доведется ли ему еще когда-нибудь испытать такое счастье: провести целую бессонную ночь у изголовья спящей Элии… Когда Гор ворвался в спальню, Лейм был взбешен – друг разбудил кузину. Успела ли она увидеть, как он смотрел на нее? Что скажет ему теперь? Что, если отругает, запретит видеть себя? Или будет презирать?.. Тысячи вопросов один другого мучительней одолевали несчастного бога романтики. Юноша закрыл глаза, чтобы не дать пролиться слезам…

– Дорогой, к тебе можно? – Не дождавшись ответа, принцесса легко вплыла в кабинет и аккуратно прикрыла за собой дверь.

Лейм сидел за столом, сгорбившись, словно старик под тяжестью прожитых лет. Его плечи слегка вздрагивали. Волны гнетущей тоски, горечи, желания, любви и страха накрыли богиню с головой.

– Ох, мальчик мой сладкий, – нежно прошептала она и, подойдя к кузену, положила руки ему на плечи.

Лейм поднял на кузину взгляд, полный беспросветного отчаяния и безнадежной мольбы, тяжело вздохнул и снова поник.

«А герцог в чем-то, пожалуй, был прав. Для своих юных лет малыш увлекся слишком серьезно, пожалуй, нужно немного поработать силой», – с легким беспокойством подумала богиня и призвала свой талант, желая освободить юношу от чрезмерной тяжести безнадежной любви.

Но едва ее сила коснулась души кузена, как получила мощнейший отпор. Перед ней встала не просто стена – непробиваемый монолит, через который невозможно прорваться. С таким богиня еще не сталкивалась ни разу, даже когда пыталась «врачевать» твердолобого Нрэна.

– Нет, Элия, это мое, не забирай! – взмолился Лейм и, упав перед сестрой на колени, обнял ее ноги. – Пожалуйста, накажи по-другому, но не забирай.

– Милый мой, дорогой мальчик, дело не в наказании, я ни в чем тебя не виню и никогда не стала бы сознательно причинять тебе боль. Но ведь тебе плохо, а может, станет еще хуже, я уберу ровно столько любви, чтобы тяжесть чувства в будущем не омрачала радости жизни, – ласково пояснила принцесса, удивляясь той силе, с которой столкнулась, и буре чувств юноши.

– Не надо, – твердо ответил бог, поднялся на ноги и посмотрел прямо в глаза кузине. – Это мой выбор, и я имею на него право. Тебе ли этого не знать?

– Знаю, – печально вздохнула богиня и, коснувшись ладонью щеки кузена, утонула в бездонной зелени его глаз. – Что ж, пусть будет по-твоему, – через вечность молчания сказала принцесса. – Это действительно твой выбор. Только как бы тебе не пожалеть о нем. А когда пожалеешь, будет поздно, и я уже ничего не смогу сделать.

– Не пожалею, – счастливо улыбнулся юный лорд, страдание и страх исчезли, смытые мощной волной самого светлого и искреннего из чувств. – Спасибо. Мне ничего не надо, только позволь видеть тебя и любить. Ты не сердишься на меня?

– Разве это возможно, солнышко мое, – мягко ответила принцесса и взъерошила волосы кузена.

– Благодарю тебя, – проникновенно прошептал Лейм и поцеловал руку своей любимой, прижатую к его щеке.

– Пойдем-ка, дорогой, перекусим, – предложила богиня, когда Лейм слегка успокоился. – Не знаю уж, как ты, а я просто умираю от голода! И мне нужно что-нибудь существеннее кефира и кофе!

Юноша поспешно согласился. В обществе кузины он был готов делать все, что ей заблагорассудится, даже пить вчерашний кефир! Вскоре уже вся компания сидела на кухне, с аппетитом – естественным следствием нравственных переживаний – уминая тосты со всякой всячиной, оставшейся от ужина в холодильнике, и запивая их горячим кофе, приготовленным Элегором вторично.

Увидев, что с другом все в порядке (вид не бледный и мрачный, будто перед виселицей, а вполне счастливый и странно умиротворенный), герцог Лиенский облегченно встряхнулся. С его бесшабашной души словно камень свалился. Пакостить своим врагам молодой бог любил и занимался этим весьма регулярно и на редкость профессионально, с гениальной изобретательностью, но подвести друга вовсе не хотел.

«Ох, леди Ведьма, не знаю уж, что ты ему наговорила или наобещала, но, похоже, помогло, – думал юноша со сложной смесью удивления, неприязни и невольного восхищения, искоса поглядывая на Элию. – Умеешь ты все-таки мужикам головы крутить, ничего не поделаешь. Стерва!»

Через некоторое время на аппетитный хруст и аромат кофе, доносящиеся с кухни, потихоньку начали подтягиваться остальные бодрые, выспавшиеся и, разумеется, ужасно голодные родственники. Увидев, что все тосты практически съедены, братья недовольно забурчали, на что получили вполне справедливую отповедь сестры из разряда: «Кто первый встал, того и тапки».

Пришлось добряку Кэлеру вновь накручивать номер телефона ресторана «У Робертсонны», выученный наизусть за вчерашний день, проведенный в ожидании возвращения Рика и Элии. Бог пиров осчастливил круглосуточное заведение очередным крупномасштабным заказом на всю компанию.

После еды, которая была доставлена на редкость оперативно (а кто бы захотел терять таких клиентов, заказывающих такое (!!!) количество пищи, с такой (!!!) регулярностью и дающих такие (!!!!!) чаевые!), лоулендцы перекочевали в гостиную, и принцы насели на сестру, требуя немедленной выдачи обещанной информации по делу Регъюла.

Поудобнее устроившись в кресле, принцесса начала кратко излагать суть дела:

– Что ж, мальчики, наша простая работа по розыску странного артефакта превращается в легендарное «пойти туда, не знаю куда, и найти то, не знаю что», хорошо только одно: радиус «не знаю куда» не слишком велик.

– Это как? – не понял Джей, рассчитывавший на несколько большую конкретику.

– Вызванный Риком призрак Регъюла сказал, что добытая информация ясно указывает на то, что искомое «нечто», превращающее любую попытку поворожить в Сани-Рейсте Джокер знает во что, находится где-то в районе Гравиладж. Возможно, даже на территории Технического университета имени Э. Джойсина, где учится Лейм. Но точное место определить невозможно. Кроме того, он установил, что это «нечто» может быть чем угодно, но только не артефактом, поскольку характер проявлений и широта их диапазона артефакту явно несвойственны, так же как и изменяющийся радиус действия.