Серый волк. Бегство Адольфа Гитлера - Джерард Уильямс

Этот инцидент привел прямо к разработке ВВС США операции «Люсти»[255](англ. Lusty – «здоровый», «сильный», «энергичный»), целью которой был захват немецких авиационных секретов, технологий, оборудования и сотрудников, занятых проектированием и разработкой летательных аппаратов на реактивной тяге и ракет. Кроме того, в июле 1945 г., через два месяца после капитуляции Германии, британцы развернули операцию «Хирург» (англ. Surgeon) специально для того, чтобы лишить подобных трофеев Советский Союз, в котором многие на Западе теперь видели серьезную угрозу целостности Европы. Вся эта деятельность вошла как составная часть в операцию «Облачность» (англ. Overcast), начатую по инициативе Объединенного комитета начальников штабов. Ее конечной целью были найм германских ученых и технических специалистов перспективных направлений или их убеждение в том, что обращение к Союзникам за защитой и возможным трудоустройством было в их интересах и в интересах их семей. В частности, американцы хотели воспользоваться опытом немецких ученых, занимавшихся разработкой баллистических ракет и ядерного оружия. Некоторые аналитики пришли к разумному выводу, что будущее за комбинацией этих двух систем вооружения, и поэтому тем более важно было лишить СССР доступа к ним.

В марте 1945 г. использование немецких технологий[256]приобрело для SHAEF столь большое значение, что Подразделение групп специального назначения и EPES были отданы под непосредственное командование генералу Уолтеру Беделлу Смиту, начальнику штаба генерала Эйзенхауэра. Точно так же все спецподразделения 21-й группы армий, такие как 30-й наступательный отряд и T-Force, теперь подчинялась SHAEF через генерала Фредди де Гинганда, начальника штаба фельдмаршала Монтгомери. Порядок подчиненности был строгим, четким и согласованным. Однако на пути к успеху в операции «Облачность» было одно серьезное препятствие. Особым декретом Рузвельт безоговорочно запретил трудоустройство в Америке любого гражданина Германии, состоявшего членом нацистской партии или причастного к любым военным преступлениям. А поскольку продвижение по службе и даже просто поступление на работу в любой сколько-нибудь важной сфере деятельности в нацистской Германии зачастую зависело от членства в партии, это постановление президента оказалось камнем преткновения. Подобным же образом, поскольку использование рабского труда, которое практиковалось немцами почти на каждом объекте военного производства, по международным законам являлось военным преступлением, каждый проект разработки нового вида оружия и его участники были вне закона.

С 4 по 11 февраля 1945 г. в Крыму проходила Ялтинская конференция, на которой встретились Сталин, Черчилль и Рузвельт – «Большая тройка».[257]В ходе этого мероприятия, получившего кодовое название «Операция «Аргонавт», обсуждалось будущее устройство Европы после окончания войны с Германией. К тому времени президент Рузвельт был уже смертельно болен, однако он неизменно придерживался своей политики примирения в отношениях со Сталиным. Польша – первоначальный casus belli[258]Второй мировой – была предоставлена своей судьбе; Балканы также включались в сферу влияния СССР. На территории Германии была окончательно установлена линия неизбежной встречи частей Красной Армии и войск Западных союзников. Сама эта страна разделялась на четыре оккупационных зоны под американским, британским, французским и советским управлением. Сталин настаивал на том, чтобы требование о безоговорочной капитуляции вновь было озвучено – он все еще опасался сепаратного мира между Германией и Союзниками. В этом случае они могли бы объединить силы для грандиозного крестового похода капитализма против СССР – что и рекомендовали сделать некоторые западные военачальники, например генерал Джордж Паттон.

Президент Рузвельт быстро согласился и даже пошел на дальнейшие уступки, чтобы обеспечить вступление Советского Союза в войну против Японии. Он по-прежнему не знал, сработает ли атомная бомба, зато прекрасно знал, что высадка морского десанта на Японских островах повлечет за собой неисчислимые человеческие жертвы, – по некоторым оценкам, не менее 1 млн солдат союзных войск. Сталин пообещал напасть на Японию через 90 дней после победы над Германией. Официально «Большая тройка» была непоколебима в своей решимости: «Нашей непреклонной целью является уничтожение германского милитаризма и нацизма и создание гарантии в том, что Германия никогда больше не будет в состоянии нарушать мир всего мира».[259]За кулисами же подозрительность Черчилля по отношению к намерениям Сталина обострилась как никогда: «Единственное, что связывает победителей, – это обоюдная ненависть».[260]

В последний день Ялтинской конференции из Оук-Риджа в Лос-Аламос была доставлена первая партия обогащенного урана-235, что стало важным шагом на пути к созданию атомной бомбы. Теперь основная задача операции «Алсос» заключалась в том, чтобы не допустить попадания в руки СССР материалов немецких исследований и их авторов, входивших в «Урановый клуб». Из документов, обнаруженных в Страсбургском университете, участники миссии выяснили, что в Ораниенбурге на заводе, принадлежащем компании Auergesellschaft,[261]находится промышленное оборудование, позволяющее получать металлический уран высокой чистоты. Предприятие находилось глубоко на территории предполагаемой советской зоны оккупации и вне досягаемости для сотрудников, задействованных в операции «Алсос». Генерал Гроувз посоветовал генералу Маршаллу атаковать завод, чтобы не отдавать его невредимым в руки Красной Армии. 15 марта 1945 г. 612 тяжелых бомбардировщиков Б-17 «Летающая крепость» сбросили на Ораниенбург 1 506 тонн бризантной взрывчатки и 178 тонн зажигательных бомб; завод был разрушен.

Вслед за успешной переправой союзных армий через Рейн в марте 1945 года участники операции «Алсос» смогли приступить к своей задаче – поиску на территории Германии ученых «Уранового клуба» и собственно урана в любом виде. На основании разведданных, предоставленных Подразделением групп специального назначения, оперативная группа «А» операции «Алсос» получила приказ о начале операции «Биг»[262](англ. Big – «большой», «крупный»). Для этого требовалось незамедлительно прибыть в город Хайгерлох на юго-западе Германии. Этот город располагался на территории будущей французской оккупационной зоны и, согласно договоренностям Ялтинской конференции, ничего нельзя было вывозить из зон ответственности другого государства, однако SHAEF отдал недвусмысленный приказ: бойцы полковника Паша должны были оказаться в городе раньше 1-й французской армии генерала Жана де Латра де Тассиньи. Заняв места в грузовиках и бронемашинах, оперативная группа «А» понеслась в Хайгерлох, где в одном из подвалов обнаружила ядерный реактор B-VIII. Он был слишком мал для достижения критического состояния.[263]Немцы действительно на годы отставали от союзников, с тех пор как в декабре 1942 г. в Америке Ферми впервые получил самоподдерживающуюся ядерную реакцию. Неподалеку, в городе Хехингене, группа обнаружила всех немецких ученых,[264]которых разыскивала, за исключением Отто Хана и Вернера Гейзенберга, которых задержали несколько дней спустя. Все и всё, что имело отношение к ядерным исследованиям, было в целости и сохранности вывезено из будущей французской зоны оккупации.