Гость из пекла - Илона Волынская

Ворча, как собственная бабка, Ирка «перехромала» с проспекта на центральную площадь и, лавируя среди наставленных там и сям машин, принялась пробираться к остановке. Сейчас она отлично понимала всех бабок мира разом! Это еще вчера ей было плевать на лед под ногами – разбежалась, прокатилась… Хорошо! А когда разбитое колено дергает болью и ты идешь, плотно прикусив губу, чтоб не вскрикивать на каждом шагу, а вторая боль, тупая и дли-и-инная, как путь к остановке, поселилась в ребрах и не дает дышать – ужасно раздражает все. И машины, которые надо обходить, и спешащие прохожие, что обтекают тебя, такую медлительную, со всех сторон, и злятся, что ты болтаешься под ногами, и толкают, и каждый толчок отзывается новой вспышкой боли в ноге и ребрах…

– Никогда больше не буду насчет всяких ползающих бабулек ругаться. Если они каждый день так себя чувствуют… – Задыхаясь, Ирка остановилась посреди площади и прислонилась к стальной опоре рекламного щита.

Рядом от тротуара отвалилось такси и медленно проехало мимо Ирки. Ей даже на мгновение показалось, что за рулем тот самый шофер, что вез их утром – здоровенная кепка такая же. Хотя мало ли кепок…

Ирка проводила такси огорченным взглядом – не полагалась бы на Тео, взяла денег побольше, могла бы плюнуть на расходы и доехать на такси. Ладно, раз с такси все равно не выйдет, надо хоть боль снять, иначе она до дому точно не доковыляет. Тихонько постанывая сквозь зубы, Ирка порылась в рюкзачке и вытащила… обыкновенную солонку. Откупорила тугую крышку, задрала штанину, склонилась над изрядно распухшим коленом… и присыпала его солью.

– Эй, девка, ты что – самоедством заняться решила, сама себя солишь предварительно? – пробегая мимо, фыркнул какой-то парень и почесал дальше.

– Вот так и становятся злыми ведьмами, – пробурчала Ирка. – Пожелать бы тебе чего-нибудь вслед, чтоб не лез не в свое дело… – И чтоб избежать соблазна, пристально уставилась на распухшее колено и зашептала:

Силами вогняними, силами водяними

Захисти и збережи,

Вид усяких мук та страждань-бидувань,

Вид ножив та мечив,

Мимоходов та переходов,

Вид болю, та хвороб та злотворных витрив!

И тихонько подула, сдувая соль с коленки.

– Ффух! – Ирка шумно выдохнула. Опухоль стремительно спадала, рвущая боль на миг вспыхнула снова, заметалась под кожей, точно в панике – и стала отдаляться… Затихла совсем. С довольной улыбкой Ирка поправила штанину. Ну вот, другое дело… Правда, еще в груди ноет, но задирать посреди площади свитер и солить собственные ребра, пожалуй, не стоит – могут не так понять. До дому потерпит. Ирка потянулась закрыть солонку…

Вдоль бульвара валила толпа.

Черти пляшут во дворе,

Гармонист играет.

Именины в феврале

Кассиян справляет! —

орал развеселый голос и действительно бойко наяривала гармонь.

Ирка невольно дернулась, просыпав соль. Опять черти? И тут же в очередной раз облегченно вздохнула.

Этих ребят она знала. Собственно, их все знали – они держали небольшой книжный магазинчик, а еще магазин фольклорных товаров, но в основном были знамениты тем, что на Рождество ходили колядовать по центральному проспекту, на Водосвятие учиняли шумные театрализованные купания на вырубленной в днепровском льду Иордани, а на Масленицу устраивали скоморошьи представления и угощали всех сбитнем и собственноручно испеченными блинами. Сами они называли свои гулянья рекламными акциями, но поскольку покупателей у них явно не прибавлялось, Ирка думала, что на самом деле ребятам просто нравится. Да и не только ребятам, судя по валящей за ними толпе.

Двое в пестрых скоморошьих колпаках вскочили на высокие ступеньки памятника Ленину – толпа сомкнула вокруг полукольцо. Из проезжающих маршруток глазели пассажиры, и даже водители сворачивали шеи, норовя рассмотреть, что делается на ступеньках.

Как у старого Касьяна

Нету бархатна кафтана.

Незачем кафтан ему

Черта бить по черепу! —

заорал новую частушку приплясывающий скоморох.

– День-то какой сегодня, люди добрые! Раз в четыре года такой день бывает! Касьянов день!

Ирка невольно улыбнулась. А ведь и правда! С этим чертовым банком она и забыла совсем – сегодня не просто последний день зимы, сегодня 29 февраля! Дополнительный день в году!

– Знаете, откуда день-то взялся? Шли как-то Касьян Святой да Никола Святой, глядь – мужик! Телега у него посередь дороги застряла – ни туда ни сюда! У нас в древние времена дороги были… ну вот прям как щас!

Публика ответила на немудрящую шутку радостным смехом.

– Просит мужик: «Пособите, святители!» А святой Касьян ему отвечает: «Буду я, как есть святой, ради твоей телеги в грязи возиться?» Святой Никола ничего говорить не стал, рукава засучил – и давай телегу толкать!

Толпа вокруг скоморохов вдруг заколыхалась, словно кто-то пробивался из передних рядов наружу. Публика раздавалась неохотно, все желали слушать скоморохов, но этот «кто-то» упорно выбирался.

– Узнал Господь, как Касьян да Никола с мужиком обошлись, и повелел: Николе, за труд его, иметь именины дважды в год, на Николу Зимнего да на Николу Вешнего! А Касьяну, за лень и гордость, именины и вовсе раз в четыре года назначил! Вот с тех пор Касьянов день только через три года на четвертый и бывает!

Толпа взбурлила у самого края, словно тот, кто так жаждал выбраться, рванулся изо всех сил!

– Мораль сей басни такова… – трубным басом взревел второй скоморох. – Не бегай от работы, авось от начальства тебе чего хорошего и обломится!

– Как же, дождешься от них! – выкрикнули из толпы.

– А побежишь от работы, от того же начальства у тебя всенепременно чего-нибудь да отнимется! – подхватил второй скоморох.

Именно на этих словах тот, кого заперли в толпе, решил поднажать! Толпа колыхнулась, люди шарахнулись в стороны, и Ирка, наконец, увидела, кто это там так упорно пробивался. Подтянутый, довольно крепкий и даже элегантный, отлично одетый, но явно очень немолодой, седовласый мужчина буквально вырвался из толпы! Так отчаянно бегут из тюрьмы… Так выпрыгивают из горящего дома… Так спасаются мужья от телевизора, когда теща врубает слезливый сериал…

Поигрывая старомодной тростью, седовласый шагнул к краю тротуара, явно собираясь перебежать дорогу… Обернулся, чтобы посмотреть на подъезжающий транспорт… Ирка увидела, как слабенькое февральское солнце отразилось в его стильных темных очках, – и даже не успела удивиться, зачем темные очки в такую пасмурную погоду. Обледенелый тротуар показал себя во всей красе. Старик взмахнул руками, пытаясь удержаться, и… завалился на спину. Трость задралась, точно указывая в хмурое февральское небо, ноги старика взлетели вверх, так что мелькнули подошвы ботинок… и, лежа на спине, он заскользил по уклону тротуара прямо под колеса тяжелого джипа!