Тайна исчезнувшей шляпы - Эллери Квин

— Значит, запрет будет, наконец, снят? — с сияющим лицом воскликнул он. — Как я рад это слышать, инспектор!

— Ну, не совсем снят, Панзер, — улыбнулся Квин. — Ключи у вас с собой? Доброе утро, Флинт. Хоть сколько-нибудь отдохнуть за эти дни удалось?

Панзер вынул из кармана большую связку ключей и отпер центральный вход. Все четверо вошли внутрь. Следующую дверь директору удалось открыть не сразу, но, наконец, и она распахнулась, и перед ними открылся темный зрительный зал.

Эллери поежился:

— За исключением «Метрополитен-опера» и гробницы императора Тита это, пожалуй, самое мрачное помещение, какое мне приходилось видеть. Вполне подходящий мавзолей для нашего дорогого покойника…

— Ладно, нечего на людей страх нагонять, — сказал более трезво мыслящий инспектор и подтолкнул сына к входу в темную яму партера.

Панзер прошел вперед и включил электричество. В свете люстр и канделябров зал принял более знакомые очертания. Причудливое сравнение Эллери было не так уж далеко от истины: длинные ряды кресел были задрапированы серым брезентом, на уже запылившихся ковровых дорожках лежали мутные тени, голая стена позади пустой сцены безобразно белела за красным плюшем занавеса.

— Очень жаль, что вы застелили ряды брезентом, — сказал инспектор Панзеру. — Его придется снять. Мы хотим еще раз обыскать зал. Флинт, позови ту парочку, что торчит на улице. Пусть займутся полезным трудом.

Флинт вышел и вскоре вернулся с двумя детективами, которые охраняли театр. Под руководством инспектора они принялись скатывать брезент, открывая взору ряды мягких кресел. Эллери, занявший позицию возле левого прохода, достал из кармана записную книжку, где он в понедельник делал заметки и нарисовал приблизительный план зрительного зала. Сейчас он вглядывался в этот план, покусывая нижнюю губу и время от времени поднимая голову, чтобы сверить его с расположением сцены, рядами кресел, дверей и тому подобным.

Инспектор Квин подошел к Панзеру, который нервно ходил взад и вперед по фойе.

— Панзер, у нас тут работы часа на два. Зря я не захватил побольше людей. Вы не сочтете за обиду, если я попрошу вас об одолжении? У меня есть для вас небольшое поручение. Оно не займет много времени, а мне вы окажете большую услугу.

— Конечно, инспектор, буду рад вам помочь.

— Только не подумайте, что я вас использую в качестве посыльного, — извиняющимся голосом сказал инспектор. — Но эти люди мне нужны здесь: они профессионалы и знают, как вести обыск. Мне нужна кое-какая информация от людей окружного прокурора, которые работают над этим делом по своей линии. Вы не можете отвезти мою записку одному из них — его зовут Кронин — и привезти от него пакет? Мне очень не хочется вас затруднять, Панзер, но поручить это простому посыльному я не могу.

Панзер по-птичьи улыбнулся:

— Не надо извиняться, инспектор. Я полностью в вашем распоряжении. Пойдемте ко мне в кабинет, там вы напишете записку.

Они прошли в кабинет директора и через пять минут вернулись в зрительный зал. У Панзера в руке был запечатанный конверт. Он тут же ушел, а Квин, поглядев ему вслед, со вздохом повернулся к Эллери, сидевшему на подлокотнике кресла, в котором убили Филда. Квин-младший все еще разглядывал свой план театра.

Инспектор прошептал сыну несколько слов. Тот улыбнулся и хлопнул отца по плечу.

— Ну что, сынок, за дело? — сказал Квин. — Я забыл спросить Панзера, договорился ли он с миссис Филлипс. Думаю, что да, а то бы он что-нибудь сказал. Так где же она? — Он поманил Флинта, который помогал двум детективам скатывать тяжелый брезент. — Придется опять поупражнять спину, Флинт. Отправляйся на балкон и все там обыщи.

— Что именно я должен искать, инспектор? — с ухмылкой спросил дюжий детектив. — Надеюсь, мне сегодня больше повезет, чем в понедельник вечером.

— Тебе надо искать шляпу — шелковый цилиндр из тех, что носят светские пижоны, — объявил инспектор. — Но если найдешь что-нибудь еще, покричи мне.

Флинт стал подниматься по мраморной лестнице, которая вела на балкон. Квин покачал головой.

— Боюсь, что парня ожидает полное разочарование, — сказал он сыну, — но я должен быть абсолютно уверен, что там ничего нет. И что капельдинер Миллер, который в понедельник охранял лестницу на балкон, сказал мне правду. За дело, лежебока!

Эллери неохотно снял пальто и засунул записную книжку в карман. Инспектор тоже сбросил пальто и пошел впереди сына по проходу. Они начали с оркестровой ямы. Ничего там не обнаружив, они принялись ряд за рядом обыскивать зрительный зал: инспектор с левой стороны, а Эллери с правой. Они поднимали сиденья, втыкали в них длинные иголки, которые каким-то образом оказались у инспектора в нагрудном кармане, и, встав на колени, разглядывали в свете карманных фонариков каждый сантиметр ковровых дорожек.

Двух детективов, которые к тому времени кончили скатывать брезентовое покрывало, инспектор отправил обыскивать ложи с обеих сторон зала.

Долгое время работа шла в полном молчании, нарушаемом только несколько затрудненным дыханием инспектора Квина. Движения Эллери были быстры и точны, его отец двигался медленнее. Обыскав очередной ряд кресел и встретившись посередине, они значительно смотрели друг на друга, качали головами и принимались за следующий ряд.

Минут через двадцать после ухода Панзера инспектор и Эллери вздрогнули от пронзительного телефонного звонка. Отец и сын недоуменно посмотрели друг на друга. Потом инспектор хохотнул и направился в кабинет Панзера.

Вскоре он вернулся, улыбаясь.

— Это Панзер звонил. Он пришел в контору Филда и обнаружил, что она на замке. И неудивительно: сейчас всего без четверти девять. Но я велел ему дожидаться прихода Кронина. Он, наверно, скоро там появится.

Эллери засмеялся, и они опять взялись за дело. Через пятнадцать минут, когда отец с сыном почти закончили обыск зала, дверь с улицы отворилась, и вошла невысокая пожилая женщина в черном. Она остановилась, ослепленная ярким светом. Инспектор ринулся ей навстречу.

— Вы ведь миссис Филлипс, да? — радостно спросил он. — Большое спасибо, что смогли так быстро прийти, мадам. Вы знакомы с моим сыном?

Эллери подошел к ним, улыбаясь одной из своих редких теплых улыбок, и галантно поклонился. Несколько полноватая миссис Филлипс производила самое приятное впечатление. Ее седые волосы и доброе лицо сразу расположили к ней инспектора, который вообще имел слабость к симпатичным пожилым женщинам.

— Разумеется, я знакома с мистером Квином, — сказала она, протягивая Эллери руку. — Он очень мило беседовал со мной в понедельник… И мне не хотелось заставлять вас ждать, инспектор. Мистер Панзер передал мне с посыльным, что вы просили меня прийти в театр. У меня ведь нет телефона. Когда-то, когда я играла на сцене… Ну, я и поспешила в театр.

Инспектор широко улыбался.

— Для дамы вы проявили удивительную пунктуальность, миссис Филлипс.