Правила колдовства - Сергей Малицкий

– Я подумаю над этим, – пробормотал Тис. – И я очень благодарен тебе за помощь и за советы.

Они провозились с мечом Тиса не менее часа, зато совершенно точно неплохо сбалансировали его и довольно качественно оплели кожей рукоять меча. Тис даже кое-чему научился у расторопного Ярана. Потом Тис завернул меч в холстину, справился на выходе из кузницы о здоровье Габа и вернулся в дом учеников, где в собственной комнате застал не только Джора, но и смуглую стройную девушку, которая с высунутым языком наносила тонкой кистью на готовые жезлы затейливые узоры.

– Знакомься, это Тинга, – обрадовался Джор. – Она – кинки. И у нее поразительный талант в рисовании и начертательном колдовстве. У нее мама была шаманкой. Тинга вызвалась мне помочь. А это Тис, Тинга.

– Никакая я не кинки, – пробормотала девчонка, макая кисточку в пузырек с тушью. – Я мулатка. Моя мама была кинки. А отец скорее всего был мисканом. Так же, как отец этой вашей Гаоты. Хотя мне с отцом повезло куда меньше, пусть даже он, возможно, все еще жив. А кинки среди новеньких всего двое – Друма и Ламх. Вот подрастут, поженятся и у них дети тоже будут кинки. А если поженятся на ком-то другом, то мулаты. Все просто. Повариха, кстати, тоже кинки. А Тиса я знаю, кто же его не знает? У тебя же, Тис, не жизнь, а сплошные приключения. Тут о них только и говорят, хотя мне показалось, что мало кто знает подробности.

– Это точно, – согласился Тис, сбрасывая на кровать сверток с мечом. – А что получится, если мулат женится на мулатке? Или кинки женится на мулатке? Или если мискан или тот же снок женится на мулатке?

– Точно не угадаешь, – задумалась девчонка. – Скорее всего, мулат и получится. Но надо смотреть. Но одно точно – самые красивые люди получаются при смешении кровей.

– Не поспоришь, – развел руками Джор, явно любуясь девчонкой. – Как у тебя дела? Очухался уже?

– Главное, что Габ не пострадал, – заметил Тис. – Что это у тебя?

– Жезлы, – понизил голос Джор. – Ты не представляешь, как мне понравилось это дело. Вот заготовки, вот заготовки с начинкой, вот пергамент, нарезанный по размеру, это я у Слата выпросил, причем он мне дал уже выскобленный! Вот шнурки. Вот заготовки с рисунком. А вот это – готовый. Первый!

Джор, сияя, словно золотая монета, протянул Тису что-то напоминающее маленький свиток, перехваченный черным шнурком.

– Вот это да… – пробормотал Тис. – Удивительно. Как будто не самоделка какая-нибудь, а вещица из хорошей лавки. Все аккуратно и чисто. Здесь, правда, ничего не написано, ты правильно решил, что каждый сам может написать что-то для себя на пергаменте, но… Подожди. Что-то я не пойму… Это же обычная палочка. Даже в кожице. Неочищенная. Правда, кожица на удивление ровная… И палочка тоже… А где рисунок? И… струны внутри нет… Просто ровный спил. Или это не спил? Чем это зашлифовано? И как ты приклеил пергамент? Разрезал кожицу и вставил его туда?

– Я его прирастил! – прошептал Джор. – У меня точно есть талант. Это тебе не какие-то там мысли читать или умерших видеть. Это настоящее умение!

– Тут у всех какие-то таланты, – согласилась Тинга. – Но мне кажется, что самые удивительные как раз у Сионы и у Джора. Правда, я остальных еще не знаю, но вот они – это что-то. Сиона управляется с погодой, а Джор с древесиной. Если бы они были шаманами, то могли бы обвешать себя золотыми монистами.

– Еще чего не хватало, – не согласился Джор. – Монеты на шнурочек нанизывать? Еще и дырявить их? Монеты должны быть в кошеле. В крайнем случае, в ларце.

– Тоже неплохо, – хмыкнула Тинга. – Но дальше все сложно. Сумеешь не скатиться в транжиры и не уподобиться скупцу?

– Я постараюсь, – вздохнул Джор. – Хотя я еще ничего и не заработал. Да и эти жезлы бесплатно раздам.

– И все-таки я не понимаю, – озадаченно пробормотал Тис, рассматривая жезл. – Что это за дерево?

– Бук, – подмигнул Тису Джор.

– Это палочка Йоры? – вытаращил глаза Тис. – Но она же была чуть тоньше… И короче в полтора раза!

– Поэтому я с ней и провозился так долго, – объяснил Джор. – Надо же было нарастить ее, да так, чтобы просверленное отверстие не затянулось! Целый час ушел. А потом уже все быстро. Натянул внутри серебряную проволоку с шерстяной ниткой с двумя узелками в начале и конце. Ты только посмотри, сколько Мисарта нитки напряла! Целый клубок! Всю шерсть использовала! Все это затянул древесиной, заодно и пергамент прирастил так же, хотя тоже не сразу начало получаться. Все-таки пергамент кожа, а не дерево, с бумагой бы проще было. Потом отдал Тинге, она нанесла свои шаманские узоры, а я спрятал их под свежей кожицей, заодно и пергамент еще надежнее укрепил. Дерево сухое, так что она не будет сползать. Но можно снаружи покрыть лаком, хуже не станет. И вот – пожалуйста!

– Довольно досадно разрисовывать эти палочки узорами, зная, что никто их не увидит, – хмыкнула Тинга.

– Главное, чтобы они действовали! – понизил голос Джор. – Я показал Тинге рисунок из твоей книги, ну, который способствует сохранению силы в предмете и одновременно препятствует звону. Ну, чтобы предмет силы не звенел в ушах у каждого встречного колдуна, но она стала рисовать по-своему. Похоже, но по-своему.

– Не просто похоже, а точно так, как и в книге, – кивнула Тинга на раскрытый манускрипт. – Меня мама учила этому рисунку. Не знаю, как насчет сохранения силы, а для того, чтобы ничего не звенело, это точно лучший узор. Но у мамы не было в рисунках ни одного острого угла. Это заклинание из книги шепчет, а мамино – просто дышит. И вся разница. Ясно?

– Ясно, – пробормотал Тис. – И еще более ясно, что Джор решил обойтись без клея. Неужели просто заставляешь смыкаться древесную плоть?

– Знаешь, я не очень могу это объяснить, – признался Джор. – Ну, ты помнишь, я в начале осени палец порезал, ты хотел за Гаотой бежать, а я его себе сам исцелил. Причем, кого-то исцелить я точно не смог бы, тут без Гаоты никак не обойдешься, а сам себя – смог. Я зарастил рану. И вот эти палочки – так же. Кладу на нее ладонь и представляю, что это моя израненная рука, и как будто проникаю внутрь древесины и затягиваю ее. Полчаса на каждую уходит. Правда, потом усталость наваливается и приходится еще полчаса в себя приходить.

– Это с непривычки, – заметила Тинга, откладывая в сторону законченный жезл и берясь за следующий. Когда молодой шаман исполняет танец на шаг в сторону, он потом неделю может без сил лежать. Жар, кашель, когда и понос, не без этого. Трудное это дело.

– Не, – поторопился уверить друзей тут же покрасневший Джор, – никакого поноса!

– А ты пробовала уходить на шаг в сторону? – спросил Тис девочку.

– Пробовала, – почему-то помрачнела Тинга. – И на шаг, а дальше. Только мама ругалась. Нельзя без танца. Танец – как нить, всегда обратно вытащит.

– И что ты там видела? – спросил Тис.

– Серое все, – пробормотала Тинга и вдруг посмотрела на Тиса, прищурилась. – Ты ведь тоже можешь? Это очень редкий дар.