Зажги мое сердце - Николь Майклз

– Мне понравилась картина на стене. Красивая.

Анна подняла голову, посмотрела на Майка, а потом прижалась щекой к его груди.

– Мама нарисовала ее, когда училась в колледже. Раньше она висела в спальне моих родителей, и мне нравилось на нее смотреть. Когда мама переехала в апартаменты, я попросила подарить картину мне.

Они некоторое время молчали, пока Майк не услышал тихие всхлипы, поселившие в его сердце панику. Он попытался заглянуть Анне в лицо, но она смотрела на изножие кровати.

– Что случилось?

Анна глубоко вздохнула, а потом утерла щеки.

– Ничего. Извини.

– Эй, иди сюда. – Майк потянул ее за руку, и она наконец посмотрела на него. Ее припухшие от сна глаза теперь еще и покраснели от слез. – Что такое?

Анна неуверенно улыбнулась.

– Я просто подумала… нет, ничего.

– Анна, мы провели ночь вместе, а теперь ты плачешь. И не надо говорить, что ничего не случилось. – Какая ирония судьбы! Будь на месте нее любая другая женщина, Майк непременно постарался бы избежать подобного разговора. Но не потому, что был бессердечным негодяем. Просто он никогда не знал, что сказать плачущей женщине. Его прошлая жизнь протекала довольно-таки беззаботно лишь потому, что он не хотел никого обнадеживать. С Анной же все обстояло совершенно иначе. Теперь без объяснений не обойтись.

– Прошлая ночь тут ни при чем. Просто… недавно я узнала, что дела со здоровьем моей мамы обстоят не так хорошо, как мы думали. Она диабетик, и ей может потребоваться диализ.

– Господи, Анна, ты серьезно? – Майк прижал Анну к себе, и она обхватила его за талию. Ему нравилось, что она искала в нем утешения, и очень хотел облегчить ее страдания.

– Да, она рассказала мне об этом несколько дней назад.

Майк не знал, что сказать.

– Мне очень жаль. Как долго она болеет?

– Мама страдает диабетом вот уже двадцать лет. Но раньше диализа не требовалось. Я не представляла, как все плохо. У меня сложилось впечатление, что мама не говорила мне всей правды, потому что хотела защитить. Впрочем, как и всегда.

– Ну конечно же, она так поступила. Таковы все матери. – Майк убрал с лица Анны волосы и погладил ее по спине, наслаждаясь ощущением теплой бархатистой кожи под своими пальцами.

– Ты прав. Но я давно уже не ребенок и смогла бы справиться. Я предложила ей свою почку.

Сердце Майка едва не остановилось. Мысль о том, что Анна подвергнется весьма серьезной операции, легла на его плечи тяжелым грузом. Однако печаль в ее глазах разрывала ему сердце, и будь жив кто-то из его родителей, он поступил бы точно так же.

– Что она ответила?

– Отказалась. Это так на нее похоже. Мама была столь категорична, что я чувствую себя бессильной.

– Знаешь, она просто пытается сделать лучше для тебя. – Майк прекрасно понимал разочарование Анны и все же не мог не признать, что испытал облегчение.

– Знаю. Она замечательный человек. И не заслужила того, чтобы провести остаток своих дней, сражаясь за жизнь.

– Конечно не заслужила. Как и ты не заслужила того, чтобы видеть страдания своей матери. Возможно, со временем ей не захочется оставлять тебя и Клэр, и она… передумает.

– Надеюсь. Не могу представить, что потеряю ее. – Анна прижалась к Майку и провела рукой по волосам на его груди. – Прости мое депрессивное настроение.

– Анна, посмотри на меня. – Анна подняла голову и заглянула Майку в глаза. – Никогда не извиняйся за то, что рассказываешь мне о своих проблемах. И не важно, в чем они состоят. Я хочу, чтобы ты была со мной откровенна. Хорошо?

Анна мгновение смотрела на Майка, сонно моргая, а потом наконец кивнула.

– Хорошо, – прошептала она, упираясь подбородком в его грудь.

Майк уставился в потолок, стараясь собраться с мыслями. Он потерял родителей, будучи совсем юным, и тогда горе завело Эверетта на кривую дорожку, которая с легкостью могла оборвать его жизнь. Когда Майк подумал об этом, ему вдруг показалось, что он не стоит уткнувшейся в его грудь женщины. Но, господи, как же он ее хотел. Майк гордился тем, что нашел свой путь в жизни и даже сумел преуспеть. Однако Анна заставляла его желать большего не только для себя, но и для нее.

Она была красива, да. Чертовски сексуальна, определенно. Но не только это привлекало в ней Майка. Анну делала неотразимой ее любовь к людям. А еще врожденная способность заставлять других чувствовать себя значительными, особенными и любимыми. И эта способность сияла над ней подобно нимбу.

Он почувствовал, как рука Анны нерешительно скользнула вниз под простыню, и сразу понял, что происходит, хотя, надо признаться, это его удивило. Она была полна сюрпризов, его совершенная Анна. Майк понимал, что после такого, полного эмоций разговора стоит попытаться ее успокоить, но когда теплая рука Анны обхватила его тугую плоть, просто закрыл глаза.

Прошедшей ночью они занимались любовью дважды, и Майк проснулся с мыслями об этом. Сколько раз он просыпался в постели женщины и бежал оттуда так, словно за ним гнались цепные псы? Но сегодня утром он не испытывал желания сбежать. Майк хотел ощущать, как Анна лежит рядом с ним, хотел слушать ее глубокое спокойное дыхание, в ожидании момента, когда можно будет взять ее снова при свете утра.

Анна продолжала чувственные движения рукой, только теперь она поменяла положение, оседлав ноги Майка. Он сразу понял ее намерения и вздохнул от предвкушения. Анна склонилась над его плотью. Тишину прерывали лишь звуки чувственных ласк – самые желанные для любого мужчины.

Майк опустил глаза, чтобы увидеть происходящее. Волосы Анны упали на одну сторону, а лицо раскраснелось. От этого зрелища у Майка перехватило дыхание, и он с трудом подавил стон. Ничего более сексуального ему еще не приходилось наблюдать.

– Как хорошо, детка…

Из горла Анны вырвался тихий стон, и от остроты ощущений Майк едва не свалился с кровати. Он протянул руку и погладил подбородок Анны, наслаждаясь его движениями, призванными доставить ему удовольствие. Зародившаяся внизу живота горячая волна начала угрожающе разливаться по телу. Как бы Майку хотелось, чтобы развязка наступила прямо сейчас, и все же…

– Иди сюда, Анна.

Майк легонько потянул ее за руку, и она подняла голову. Ее припухшие губы блестели от влаги, и Майку стоило больших усилий сдержаться. На лице Анны отразилось разочарование.

– Тебе не понравилось?

Майк сдавленно засмеялся.

– Шутишь? Ужасно понравилось. Но еще больше мне нравится быть в тебе.

Мгновение поколебавшись, Анна накинула на себя простыню и приподнялась. Майк поспешно схватил со столика презерватив. Простыня, которой обмоталась Анна, свидетельствовала о том, что при свете дня она чувствовала себя не так уверенно, как ночью, но Майк не мог допустить, чтобы эта неуверенность встала между ними. Он легонько потянул за простыню.