Колдунья - Филиппа Грегори

Отец и сын обменялись мимолетными улыбками, как двое друзей, которые с полуслова понимают друг друга.

— Да еще в какую-то грязнулю из пустоши, — несколько удивленно заметил Хьюго.

— Любовь зла, — усмехнулся старый лорд. — А ты серьезно втюрился, Хьюго, ей-богу! Ну и девчонка, ты еще у нее попляшешь!

— О чем вы? — не сдержалась леди Кэтрин. — Разве не понимаете, что тут колдовство? Почему она назвала тысяча пятьсот тридцать восьмой год? Почему заявила, что ей восемнадцать? Сколько ей? Шестнадцать! И сейчас тысяча пятьсот тридцать шестой! Как вы это объясните? Откуда ей известно про вашу смерть, милорд? Она связалась с дьяволом! Она предрекла нашу гибель, и всего через два года, если мы не остановим ее немедленно!

— Что ты на это ответишь? — обратился старый лорд к священнику.

Тот глубоко задумался и развел руками.

— Не знаю. Не нравится мне все это. Мне нужно как следует поразмыслить и помолиться, чтобы Бог вразумил меня. Господь подаст нам знак, защитит от ужасов, поселившихся в стенах замка.

Леди Кэтрин подалась вперед, глаза ее сверкали ярче пламени свечей.

— Твоему господину угрожают скорой смертью, всего в течение года, а ты берешь время на размышления? — возмутилась она.

Отец Стефан повернул к ней голову, гордо посмотрел в глаза и спокойно возразил:

— Наша свидетельница испытывает к Элис злость. Возможно, это у них взаимная неприязнь, а уж у вас, миледи, точно есть причина ее ненавидеть. Если она проклята, мы сможем судить по ее речи и поведению. Я полагаю, следует позвать ее, предъявить обвинение и посмотреть на реакцию.

— И предоставить возможность околдовать всех вас, — не сдавалась леди Кэтрин.

— Успокойтесь, сударыня! — прикрикнул старый лорд, после чего обернулся к сыну. — Пошли кого-нибудь за Элис. Послушаем ее версию.

Священник бросил короткий взгляд на Кэтрин и уселся за стол у окна.

— На меня ее чары не подействуют, — сообщил он. — Я уже не одну ведьму приговорил к смерти. И повидал многих женщин, выдержавших испытание там, где сильный мужчина сразу ломался. В Божьих делах я не знаю жалости, леди Кэтрин. Если она на стороне дьявола, ей стоит меня бояться.

Хьюго подошел к двери, снова вызвал слугу и приказал ему найти Элис.

— Я ни капли не верю во всю эту чушь, — бодро заявил он. — Ни в колдовство, ни в ваших ведьм, ни в заклятия. Я верю только в то, что вижу своими глазами и могу потрогать руками. А все остальное — страшные сказки для маленьких детей.

— Знаю, ты любишь рассуждать в этом роде, Хьюго, — с чувством произнес отец Стефан. — Но ты выбрал опасную дорожку, которая может привести тебя к ереси, если станешь отрицать реальность падшего ангела и не поддержишь нас в жестокой битве, которую мы ведем с грехом.

Молодой лорд пожал плечами. Некоторое время царило безмолвие. Элиза снова подвинулась поближе к двери.

— Можно мне сказать? — спросила вдруг Кэтрин.

Лорд Хью кивнул.

— Наверное, я поспешила, — продолжила она ровным голосом.

Старый лорд буквально сверлил ее взглядом.

— Я рассердилась на мужа и разозлилась на эту девицу. И возможно, поторопилась со своими обвинениями.

Все молча ждали, что будет дальше. Хьюго подозрительно, безотрывно смотрел на жену.

— Как вы сами утверждаете, милорд, мой муж не обязательно околдован. Может, его и правда охватила страсть и он ощутил к этой девице нежное чувство. — Голос Кэтрин не дрогнул, она не выдала своей неистовой ревности, железной хваткой держа себя в руках. — Возможно, как жена, я была оскорблена и обижена, но как хозяйку замка, как лицо, находящееся под вашей защитой и покровительством, меня не должно это беспокоить.

— Ну и? — поторопил ее старый лорд.

— В этой истории меня тревожит только одно, — призналась леди Кэтрин. — Ваша безопасность, сир. Если эта девушка действительно желает вашей смерти, то вполне может причинить вам вред. А если она ведьма, то угроза нависла над всеми нами. Мы должны узнать, занимается ли она черной магией, до того, как рассудим, прогонять ее из замка или нет. Если она действительно владеет этим искусством, нельзя с ней обращаться как с нерадивой служанкой. Она на всех нас нашлет смертельную болезнь. Поэтому надо обязательно все выяснить. Для нашей же безопасности.

Священник утвердительно кивнул. Покосившись на него, старый лорд поинтересовался:

— Что вы предлагаете, леди Кэтрин?

Миледи глубоко вздохнула. На мужа она не смотрела.

— Суд Божий, — изрекла она. — Надо подвергнуть ее испытанию. Тогда мы сами увидим, ведьма она или нет.

— Не нравятся мне эти ваши суды Божьи, — заметил Хьюго, невольно вздрогнув.

Но взгляд старого лорда заставил его замолчать.

— Отец Стефан? — обратился его светлость к священнику.

— Я согласен, милорд, — отозвался тот. — Надо убедиться, насколько праведен ее дар врачевания. Леди Кэтрин верно считает, что ее нельзя ни прогнать, ни оставить здесь, пока все мы находимся в неведении. Может, попробовать мягкое испытание? Освященный хлеб?

Лицо миледи исказила гримаса разочарования, которую она постаралась быстро скрыть.

— А ты что, Кэтрин, надеялась, что ее бросят в воду? — злобно воскликнул Хьюго. — Или посадят на горящий стог сена?

— Ни в коем случае! Ни в коем случае! — нетерпеливо вмешался старый лорд. — А если она добрая девушка и служит мне верой и правдой? Если против нее нет ничего, одна только, Хьюго, твоя похоть и ее особенный дар? Сделаем то, что советует служитель Божий. Дадим ей под клятвой освященного хлеба, и если она поперхнется, тогда решим, как быть дальше.

Глаза Элизы округлились, словно плошки.

— Мне можно идти? — спросила она.

— Стой на месте, — раздраженно ответил старый лорд. — Да где же эта девица?

Бросившись вон из галереи, Элис добежала до внешних ворот и остановилась. Воздух был морозен и сух, казалось, в любую минуту может пойти снег. Было тихо, словно город вымер. До хижины Моры пешком было целых полдня. Матушка Хильдебранда сгинула навеки. Глядя на обдуваемый холодным ветром замок, Элис остро ощутила, как ей не хватает сейчас аббатства и ее матушки. Ей некуда было податься.

Она повернула обратно и медленно побрела по территории, прилегающей к замку. В холодной земле ковырялись тощие куры. В свинарнике хрюкала толстая свинья с раздутым животом. Солнце скрылось за высокой круглой башней, и Элис совсем продрогла. Она направилась через второй подъемный мост к внутренней стене замка. Матушка Хильдебранда погибла, аббатство лежало в руинах. Ей некуда было идти, ее снова ждали галерея, торжество и злорадство всех этих кумушек.