Властители Рун - Дэвид Фарланд

Одетый в черное, защищенный кожаным лакированным нагрудником человек держал в руках обнаженный меч. Габорн не мог знать какими дарами наделен этот воин, насколько он силен или быстр. Однако и следопыт не ведал на что способен тот, с кем ему предстояло иметь дело.

Скользнув взглядом по воину, Габорн стал всматриваться в лес справа от него, делая вид, будто не приметил ничего подозрительного. Затем он и вовсе повернулся к преследователю спиной. Положив на землю сверток с форсиблями, принц, как бы лениво почесываясь, левой рукой вытащил из за пояса нож. Он держал клинок плотно прижатым к запястью, так что нож оставался незамеченным.

Затем Габорн прислушался. Мельничное колесо издавало шум, похожий на грохот катящихся по склону камней. Сверху доносились отдаленные крики: возможно, пожар перекинулся на город, и люди боролись с огнем. — Подождем здесь, — сказал принц девушке. Следопыт заскользил вниз по склону, и Габорн затаил дыхание. Противник двигался совершенно бесшумно, но очень быстро. Он обладал даром метаболизма.

У Габорна подобного дара не имелось. Несмотря на молодость, он не мог тягаться в скорости с таким неприятелем. Однако надо было что-то предпринимать: принц боялся, как бы вражеский воин не поднял крик, который неминуемо привлечет из-за реки великанов и нелюдей.

Юноша выжидал, когда следопыт подберется поближе. Тот приблизился уже футов на двадцать, когда под его ногой тихонько хрустнул прутик. Прикинувшись, будто ничего не услышал, Габорн выдержал еще полсекунды. Сейчас, по его расчетам, враг должен был смотреть себе под ноги, сосредоточившись на том, чтобы не издать ни звука. Упускать момент было нельзя.

Мгновенно развернувшись, Габорн молча прыгнул навстречу воину, пролетев мимо Рован.

Следопыт поднял свой меч так быстро, что принц не успел уловить его движение. Враг стоял в боевой позиции, слегка согнув ноги в коленях и выставив вперед клинок. Он явно превосходил Габорна в скорости. В скорости, но не в хитрости.

С расстояния в десять футов Габорн метнул нож, угодив рукояткой в переносицу воина. Тот отвлекся лишь на долю секунды, но принц уже совершал второй прыжок, делая вид, будто целит в колено противника, хочет раздробить его коленную чашечку.

Противник мгновенно опустил клинок, чтобы отразить удар, но Габорн вскинул саблю вверх и полоснул воина по горлу.

Следопыт пошатнулся и, не понимая, что уже мертв, нанес встречный удар. Габорн уклонился, но вражеский меч все же скользнул по левой стороне его груди. Вспыхнула жгучая боль. Принц отскочил. Следопыт захрипел и, пошатываясь, сделал шаг вперед. Из рассеченного горла, пульсировавшим в такт биению сердца, фонтаном полилась кровь.

Понимая, что этот человек долго не протянет, Габорн снова отступил, опасаясь получить еще одну рану. Умирающий враг запнулся за корень и упал на землю, однако меча не выронил и продолжал держать его наготове.

Однако спустя мгновение глаза бойца стала затягивать пелена смерти. Он попытался ухватиться за молодой побег, промахнулся, с полсекунды оцепенело таращился в никуда и, наконец, выронив меч, рухнул ничком.

Габорн посмотрел вверх. Других следопытов Радж Ахтена над обрывом не было. Мысленно поблагодарив Биннесмана за пряные травы, сбившие преследователей со следа, юноша осмотрел рану. Она кровоточила, но не так сильно, как он опасался. Уняв кровь, Габорн вспомнил о форсиблях, и направился вниз, к Рован.

Девушка смотрела на него, задыхаясь от страха, ей казалось, что рана убьет Габорна.

Стараясь держаться прямо, чтобы успокоить служанку принц отвел ее вниз, к самой кромке воды, где беглецы укрылись под ивами. Зарево пожара становилось все ярче.

С противоположного берега встревоженно поглядывали нелюди. Скорее всего они услышали шум схватки, но огонь слепил их. Скрытые в тени деревьев Габорн и Рован оставались незамеченными. К тому же нелюди вовсе не были уверены в том, что в лесу действительно произошла стычка. Скрежет мельничного колеса сбивал с толку, заглушая другие звуки, к тому же нелюди вовсе не рвались лезть через реку. Габорн припомнил, что они, вроде бы, боятся воды.

Прячась за стволами росших на отмели ив, принц по пояс вошел в реку и посмотрел вниз по течению. Рован дрожала от страха.

У излучины, по колено в воде, стояли три великана. Один высоко поднял горящую головню, двое других сжимали окованные железом дубины. Они всматривались в воду, готовые своими орясинами глушить всех, кто попытается ускользнуть рекой, как рыбаки глушат сомов.

Зарево пожара, ослеплявшее нелюдей, лишь помогало великанам видеть лучше. Габорн пригляделся к ним и пришел к выводу, что у него и Рован нет ни малейшей возможности проплыть мимо фраут незамеченными. Глубина реки в том месте никак не превышала трех футов.

Неожиданно Рован ахнула, схватилась за живот и скрючилась от боли.

Когда Радж Ахтен и его стража подъехали к воротам, Иом стояла на вершине южной угловой Башни Посвященных. Над полями сгущалась тьма, и пламяплеты двинулись к городу, шагая по сухой траве. За ними тянулись огненные Следы, но, к великому удивлению принцессы, пламя не распространялось вокруг. Сверху каждый из пламяплетов походил на комету с ярким хвостом длиною в сто ярдов.

За пламяплетами, подпрыгивая на выбоинах грязной дороги, ведущей из города в Даннвуд, ехала тяжелая подвода, полная людей в бесформенных балахонах.

Легендарные Неодолимые Радж Ахтена тоже выступили к городу, выстроившись в двенадцать рядов, по сто всадников в каждом.

Прочее воинство осталось на месте. Косматые фраут держались у кромки леса и по берегам рек, тогда как нелюди, чьи обнаженные тела были чернее ночи, окружили замок, усеяв луга темными точками, Ускользнуть от них не имелось никакой возможности.

К чести воинов, несших караул у деревянных ворот Башни Посвященных, они не сразу впустили Радж Ахтена. Пока Волчий Лорд ехал по улицам, самая охраняемая башня цитадели оставалась наглухо запертой. Воины ждали приказа своего короля. Сильварреста спустился по лестнице рука об руку с Иом. Короля и принцессу сопровождали их Хроно и Шемуаз.

— Вот и хорошо, — подумала Иом. — Пусть-ка Волчий Лорд хоть чуток постоит перед запертыми воротами, дожидаясь истинного властителя замка Сильварреста. Это казалось ей пусть и маленьким, но воздаянием за то, что уже случилось и, как она знала, должно будет случиться. На лице отца принцесса не замечала признаков страха, но слишком уж крепко сжимал король ее руку.

Спустя мгновение король и принцесса подошли к воротам. Здесь стояли на страже лучшие рыцари королевства, ибо Башня Посвященных представляла собой святая святых, средоточие мощи Сильварреста. Ведь гибель любого из Посвященных означала ослабление могущества короля.

Двое стражников у ворот поверх кольчуг были облачены в щеголеватые, черные с серебром туники.

По приближении короля рыцари выхватили мечи, направив их острием к земле. За воротами, сквозь подъемные решетки, можно было видеть Радж Ахтена.