Дом Люцифера - Роберт Ладлэм

Марти усмехнулся. Он только того и ждал. Все двери и окна были снабжены устройствами, дающими сильный электрический разряд, а также капканами, в которые они попадутся, стоит им только оказаться в доме.

Но все эти столь впечатляющие и дьявольски изощренные средства защиты не были смертельными. Марти ненавидел насилие, к тому же у него до сих пор не было причин ожидать сколько-нибудь серьезной опасности. Система обороны была рассчитана у него лишь на уличных хулиганов и проказников, а также назойливых торговцев, могущих нарушить его мирное уединение. Он сам изобрел, сконструировал и построил эту систему, много раз усовершенствовал ее. Для него это было детской игрой, и, создавая все эти ловушки, он лишь рассчитывал повеселиться от души, глядя, как достается нарушителям его покоя.

Но ни одно из этих хитроумных устройств не могло остановить серьезно настроенных профессиональных убийц, каковыми, судя по всему, являлись эти нежеланные гости.

В груди у Марти похолодело от страха. Сердце болезненно сжалось. Но у гения всегда есть преимущество над прочими простыми смертными. Он разработал этот план лет двенадцать тому назад, как раз на случай такой экстремальной ситуации.

Марти схватил пульт дистанционного управления и листок с отпечатками пальцев Джона и бросился в ванную. Нажал на кнопку на пульте — и ванна отодвинулась к другой стене. Еще одно прикосновение — и в полу, на том месте, где стояла ванна, открылась потайная дверца. И он с замиранием сердца начал спускаться по узкой лесенке в подвал, к хорошо освещенному туннелю под домом. Еще два нажатия на кнопки пульта — и дверца над его головой затворилась, а ванна встала на свое прежнее место.

Марти облегченно вздохнул. И неуклюжей подпрыгивающей походкой затрусил к тому месту, где находилась еще одна потайная дверца с выходом наверх.

Несколько секунд спустя он оказался на соседней улице, в очень похожем на его дом бунгало, которое также принадлежало ему. В доме было пусто, никакой аппаратуры, кроме одного простого телефона. Находился дом на отшибе, и на нем постоянно висела табличка: «Продается». За домом раскинулась широкая лужайка, затем шла живая изгородь, разделявшая два строения. Сейчас оттуда доносились проклятия и крики боли. Но он также расслышал звон разбитого стекла и понял, что нападавшие скоро окажутся в его доме и станут искать потайной ход.

Испуганный Марти потянулся к телефону и набрал номер.

11.07 утра

Вашингтон, округ Колумбия

Университет Джорджтауна был основан еще иезуитами, в 1789 году, и являлся первым католическим университетом Соединенных Штатов. Среди деревьев стояли красивые здания XVIII и XIX веков, вдоль зеленых лужаек вились выложенные камнем тропинки. И все это напоминало о тех счастливых временах, когда наука почти ничего не знала о вирусах, но уже начинала нащупывать решения ко многим жизненно важным проблемам современного общества. Смит размышлял об этом, стоя у узкого стрельчатого окна с видом на старинный кампус, затерявшийся среди высоких и мощных деревьев.

— Так вы работаете на этом факультете? — спросил он.

— Да, я бакалавр исторических наук. — Марджори Гриффин печально пожала плечами. — Полагаю, Билл никогда не говорил вам об этом. Мы познакомились, когда я училась в Нью-йоркском университете. А уже позже устроилась на работу сюда.

— Он никогда не распространялся на темы, связанные с его личной жизнью, — заметил Смит. — В основном мы говорили с ним о работе, вспоминали прошлое. Старые добрые времена.

Марджори Гриффин рассеянно помешивала чай в кружке.

— А когда мы с ним недавно встречались, так даже об этом никаких разговоров не было. Что-то произошло с Биллом за последние несколько лет. Он очень изменился. Стал молчалив, мрачен.

— А когда вы с ним последний раз виделись, Марджори?

— Дважды за последние несколько дней. Во вторник утром вдруг возник у меня на пороге. Потом зашел еще раз, прошлой ночью. — Она отпила глоток. — Был страшно возбужден, взвинчен. И мне показалось, очень беспокоился о вас. А войдя в дом, первым делом подскочил к окну и стал смотреть на улицу. Я спросила, что он там потерял, но Билл не ответил. Попросил принести чашку чая. Принес целый пакет круазанов, купил во французской булочной на Эм-стрит.

— Значит, это был неожиданный визит? — предположил Смит. — Но зачем он приходил?

Марджори Гриффин ответила не сразу. Глядела в окно на студентов, идущих по каменной дорожке, и на лице у нее застыло задумчивое и отрешенное выражение.

— Возможно, прилив сентиментальности. Мне почему-то не хочется верить, что он приходил сказать последнее «Прощай». Но, может, так оно и было. — Она подняла на Смита печальные глаза. — Вообще-то, я надеялась узнать у вас.

Только тут Смит, к своему удивлению, вдруг заметил, что она очень красивая женщина. Нет, совсем в другом роде, чем Софи. Спокойная неброская красота. Ясная, чистая и безмятежная. Марджори производила впечатление не то чтобы пассивной женщины, нет. Но была лишена каких-либо черт, указывающих на беспокойность натуры. Большие темно-серые глаза, черные волосы, уложенные пучком у основания шеи. Непринужденность манер. Немного широковатые скулы и четко очерченная линия подбородка. Фигура стройная, хоть и полноватая. И буквально на какую-то долю секунды Смит вдруг ощутил, как его неудержимо влечет к этой женщине. Но ощущение тут же растаяло. Улетучилось до того, как могло перерасти в нечто большее, неожиданное и нежелательное, и сопровождалось острым приступом укоризны в собственный адрес. Вожделение сменила тоска. Тоска по Софи.

— Два дня тому назад, — начал он, — нет, теперь уже почти три, Билл предупредил меня об опасности. — И Смит описал встречу в парке Рок Крик, последовавшие затем нападения на него, историю с вирусом и смерть Софи. — У кого-то имеется в распоряжении живой вирус, — добавил он. — И эти люди убили Софи, а потом генерала Кильбургера и его секретаршу.

— Боже милостивый!.. — Лицо ее посерело от страха.

— Пока не знаю, кто они и каковы их цели. И почему они охотятся за мной. Но Билл работает вместе с ними.

Она в ужасе прикрыла рот ладонью.

— О, нет! Это невозможно!

— Только это объясняет, почему он смог меня предупредить. А сам я сейчас пытаюсь выяснить другое. Работает ли он на них по собственной воле или по чьему-то секретному заданию?.. — Смит умолк, а затем, после паузы, не без колебания добавил: — Его ближайший друг из ФБР уверяет, что в Бюро никакого задания Биллу не давали.

— Лонни Форбс. Мне всегда нравился Лонни. — Она печально покачала головой. — Билл изменился. Стал жестче. Более циничным. И во время тех двух последних встреч с ним я заметила, что его что-то угнетает. И еще мне показалось, ему совсем не нравится ситуация, в которой он оказался. Он стыдится себя и в то же время не может остановиться или отступить. Потому что так уж устроен мир. — Марджори поднесла к губам чашку, увидела, что она пуста, и отставила в сторону. — Но все это, конечно, из области догадок. И еще. Я ни за что больше не выйду замуж. Можно встречаться время от времени с каким-нибудь симпатичным мужчиной, но не более того. Просто я очень любила Билли. А он, как я уже говорила, больше всего на свете любил свою работу, это его и подвело. Знаю, он чувствует себя преданным. Он потерял веру. Если вы, конечно, понимаете, о чем это я.