Хребет Индиго - Девни Перри
Шрифт:
Интервал:
Одна папка всегда оказывалась самой верхней в стопке.
Лили Грин.
Я открыла ее, сверху лежала фотография ее смерти. Месяц назад эта фотография заставляла меня содрогнуться. Но я смотрела на нее так долго, что теперь единственной эмоцией, которую я испытывала, была глубокая печаль.
— О, Лили. — Я перевернула ужасную фотографию на лицо, затем провела пальцем по краю фотографии под ней. Это было последнее селфи, которое она выложила в Instagram ко Дню Поминовения[15].
Лили Грин была красавицей, ее светлые волосы были похожи на пряди солнечного света. Ее улыбка была яркой, как звезды. Может быть, все это было иллюзией. Может, улыбка и сияющие глаза были фасадом, который она выставила на всеобщее обозрение.
Улыбки было легко навязывать. Легко лгать и говорить людям, что у тебя все хорошо, когда на самом деле каждый удар сердца причиняет тебе боль.
Я целый месяц искала признаки того, что у Лили могла быть депрессия. Я расспрашивала друзей и родственников. Я безуспешно пыталась найти парня. Я перерыла все ее аккаунты в социальных сетях и даже достала записи ее смс и выписки по кредитным картам.
Но ничего не было найдено.
Может быть, потому что искать было нечего.
Ни скрытых признаний. Ни тайного бойфренда. Скорее всего, она пошла с подругами повеселиться, а потом встретила парня, с которым переспала. Учитывая, что я сделала то же самое с Гриффином в свою первую ночь в городе, это определенно не исключалось.
Может быть, он пошел своей дорогой, а она осталась, молча страдая.
Пока не стало слишком тяжело.
Я еще раз коснулась края ее фотографии, затем закрыла папку.
Зацикленность на самоубийстве Лили ни к чему меня не привела. Из-за их возраста количество вопросов о других самоубийцах было ограничено. В мои обязанности не входило вновь открывать раны, если в этом не было крайней необходимости. Если родители, друзья и близкие исцелялись, я уважала этот процесс.
Я жила этим процессом.
Некоторые из моих худших моментов за последний год были в Бозмене, когда я шла по своим обычным делам, а ко мне на улице подходил человек и говорил, как он сожалеет о моей утрате. Даже если они хотели сказать что-то хорошее, каждый раз это было как пощечина.
Люди по-разному справляются с горем. Одни приветствовали излияния любви и поддержки. Другие, как я, держали его близко к сердцу и отпускали только маленькие кусочки, когда были готовы.
Вчера, рассказывая Гриффину о смерти мамы и папы, я отпустила часть.
Лили Грин заслуживала столько энергии, сколько я могла ей дать. Но Мелина Грин заслуживала пространства для исцеления. Сегодня это означало дать делу немного передышки.
Поэтому я положила папку в ящик стола, сложив рядом с ней другие дела о самоубийствах, и занялась уборкой своего стола.
К шести часам, когда я покинула участок, мой почтовый ящик был почти пуст, я провела три встречи, и все отчеты, которые мне нужно было просмотреть и утвердить, были готовы. Офицеры восприняли мою критику их отчетов лучше, чем ожидалось. Недостаток деталей теперь был менее заметен, хотя все еще оставалось место для улучшения.
Два из переданных мне файлов — оба касались инцидентов Четвертого — нуждались в доработке, поэтому я оставила их с пометками на столах офицеров. В кабинете снова было тихо. Вечерняя смена закончила работу, и, кроме диспетчера у телефонов, остальные офицеры ушли на патрулирование.
Я собрала свою сумочку и вышла, держа в руке ключи, чтобы закрыть дверь своего кабинета, когда чуть не столкнулась с офицером Смитом, идущим по коридору.
— Ой, извини.
— Осторожнее, — пробормотал он, обходя меня стороной.
Этот парень.
— Офицер Смит, — позвала я его в спину, когда он проходил мимо.
Он вздохнул и повернулся, положив руки на бедра. Он был в штатском, в спортивных штанах и футболке.
— Что? Я не на смене. Просто пользуюсь спортзалом.
Я уставилась на него, на его румяные щеки и потные волосы. За тот месяц, что я проработала здесь, я была добра. Я была вежлива и профессиональна, надеясь, что со временем смогу завоевать расположение всех, включая Тома.
Можете принимать желаемое за действительное, но у меня был прогресс в отношениях с персоналом. Им не нужно было относиться ко мне как к другу, и было бы лучше, если бы они этого не делали, но они начинали понимать, что я — босс.
И я никуда не собирался уходить.
Глядя на Тома Смита и на то, как он скривил губы, я поняла, что не заслужу его уважение. Его преданность. Он принял решение, и оно не изменится.
— В вашем отчете за субботу не хватает информации. Вы найдете мои заметки на своем столе. Я ожидаю увидеть исправленную версию завтра.
Его ноздри раздулись.
— Как скажете.
— Шеф. Правильный ответ: Да, Шеф.
Еще одно раздувание ноздрей. Еще одно рычание. Потом он ушел.
Я подождала, пока не услышала, как открылась и закрылась дверь. Затем я выдохнула. Завтра я позабочусь о том, чтобы составить достойное описание его должности на случай, если он уволится. Или он зашел настолько далеко, что я его отпущу.
Достав из сумочки телефон, я отправила Гриффину сообщение.
У меня дома.
Как бы мне ни хотелось провести тихую ночь на ранчо, дома у меня была бутылка вина, и она звала меня.
Когда я ехала домой, центр Куинси был заполнен туристами, гуляющими вверх и вниз по Мэйн. Сегодня утром в магазине кухонных товаров произошла кража. Два штрафа за превышение скорости, один местный, второй из другого штата. В остальном жизнь в моем новом маленьком городке казалась удивительно простой.
Сегодня вечером она была похожа на мою.
Я слышала от полицейских со стажем в Бозмене, что к плохому легко привыкнуть. Что ты ищешь преступления за каждым углом. Может быть, это случится со мной. А может быть, этот маленький городок, даже с его недостатками, убережет от неприятностей.
Куинси был домом.
Я свернула на свою улицу и на сердце стало легко. Однако легкость исчезла, когда я заметила знакомый пикап, припаркованный у обочины. А на тротуаре стояла знакомая светловолосая репортерша и разговаривала с моим бывшим.
— Черт, — пробормотала я, въезжая на подъездную дорожку. — Оба? Надо было ехать на ранчо.
Скайлер встретил меня со стороны водителя, открыв для меня дверь.
— Что тебе нужно? — спросила я, проходя мимо него и направляясь к дому.
Я полностью игнорировала Эмили Нельсен. Грифф упоминал, что она живет в этом районе. Судя по леггинсам
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!