Дракула, где домашка? - Владимир Мухин

произнесла девушка.

Вот мелкая ведьма! Надо как-то ее проучить. Не хватало еще вражины под боком. Только что мне с ней можно сделать? Не бить же родную сестру, в самом деле...

— Ммм, ну тогда Одно Слово, — продолжая издеваться, хихикнул я.

— Что? Решил повыпендриваться, слабак??? — взвизгнула девушка.

Она размахнулась рукой, чтоб отвесить пощечину, но я легко заблокировал. И да, ее острая коленка, летящая снизу, тоже была остановлена. Причем, весьма жестко, так чтобы выскочке было больно.

— Ай! Ооо, ты что творишь, лох печальный... — заохала Надя, хватаясь за ногу.

— Ничего. Это ты меня бьешь, если еще не заметила, — включил дурака в ответ.

— Ну все! Теперь молись, недоумок, — не желая сдаваться, крикнула младшая.

Она щёлкнула накрашенными ногтями, и у меня под ногами что-то взорвалось. Это было похоже на хлопок потешной петарды. Но я все же вздрогнул от неожиданности.

Тогда девушка повторила это еще пару раз, пытаясь меня напугать, но не вышло. Таким детским лепетом меня не проймешь. Хотя, дар у Нади весьма хороший. Взрывная магия — это мощная штука. Правда, ее нужно как следует развивать, чего сестрёнка не делает.

— Ну! Давай! Получи! — кричала Надежда, продолжая «атаку».

Я лишь усмехнулся, глядя в ее глаза, и спокойно спросил:

— За что ты меня ненавидишь?

— Я? Да ты сам...

— Не бойся. Нас никто не услышит. Скажи правду, к чему эти детские споры? Или ты все же — ребенок?

— Нет! Я взрослая, идиот!

— Ну вот, тогда выстави ко мне требования или что у тебя? — пояснил, стараясь говорить адекватно, не давая повода для нового бреда.

— Фух! Дебил долбанный, — выругалась, вздернув строптивый носик и глядя в сторону.

— Ну? — снова надавил я. — Или смелости не хватает?

— У меня? Да ты на себя посмотри! Ни магии, ни силы, ни знаний. Не можешь ничего даже сделать. А еще старший брат и наследник рода. Я должна тебя типа слушаться, по традиции. К черту такие традиции, понял нет? — вскрикнула Надя, размахивая руками.

Ооо, с этого надо было начать. Девчонка знала, что ее дар перспективный, вот и зазналась. Хотела стать главной в семье, но с этим были проблемы. Вот и выставила меня врагом, не понимая, что дело тут не во мне.

— Хмм, это все? Тогда можешь идти, — ответил, когда Надя закончила.

— У тебя все равно ничего не получится. Ты был слабаком и им будешь, — напоследок прошипела она, понимая, что мне плевать.

Дальше девушка просто ушла. По дороге споткнулась о какую-то палку и чуть не упала. Потом резко перешла на бег, скрывшись из вида.

Иногда чтоб сломать наглую даму, достаточно просто спокойствия. Но, думаю, это только начало. Надежда еще покажет зубки. И ничего не добьется.

В отличие от Сергея я не буду обращать внимание на пубертатную дуру. Тут бы магию прокачать посильнее. А то не знаешь, что будет дальше.

* * *

Гостиная господина Загорецкого была мрачной, просторной, роскошной. Здесь стояла резная мебель, находился большой камин, а на стене висела шкура медведя.

В высоком кресле сидел хозяин богатого особняка в деловом костюме без галстука и с расстёгнутыми пуговицами на рубашке. Он сверлил взглядом лучшую киллершу города, которая мямлила как первоклассница, неся откровенную чушь.

— Значит, ты действительно так считаешь? Не шутишь и не пытаешься меня обмануть, — промычал, рассматривая лепнину, идущую по верху стены.

— Нет, господин. Я же тебе объяснила, — сухо сказала красотка в корсете.

— Не тебе, а вам! Сколько можно? — выругался, сверкая глазами. — То есть, ты уничтожила главу рода Новиковых?

— Именно. Он погиб.

— Аха-ха, хорошо. Где доказательства, Лина? Или ты забыла, как надо работать? — напрягаясь спросил господин.

— Сергей Новиков точно убит. Я уничтожила его три дня назад, — холодно заявила Милена.

— Опять за свое... Ладно, я, кажется, понимаю, — промямлил под нос Загорецкий, поднялся с резного кресла и медленно подошел к девушке.

— Ты решила меня позлить? Хочешь понять, насколько я добрый, не так ли? — прошептал, глядя на дамочку сверху вниз.

— Нет, все не так.

— А я вот считаю иначе. Знаешь, милая крошка, если ты и дальше будешь нести этот бред, то я могу огорчиться. Тогда твоей аппетитной попе придется очень несладко. Понимаешь к чему я клоню? — игриво, но с нажимом, проговорил Виктор, осматривая Милену.

— Что? Как ты смеешь? Я не позволю тебе... — крикнула девушка, чувствуя отношение начальника.

— А я не позволю тебе мной вертеть! Решила срубить деньжат, развести меня как придурка! Но даже не удосужилась придумать нормальную ложь! — прогремел Загорецкий, окончательно выходя из себя.

Перед его лицом мелькнул холодный металл. Девушка выхватила нож, взмахнула им и чуть не порезала главу корпорации.

— Никто не смеет клеветать на Милену Райдер! — злобно прохрипела она.

— Аррр-ха! Грязная сука! — зверем завопил Загорецкий.

Его рука превратилась в лапу мутанта и отвесила Лине пощечину, такой силы, что девушка упала на колени и охнула, хватаясь за ушибленное лицо.

— Ты много не себя берешь, малолетка! Я прощал тебя, когда занималась делом... Но больше пощады не будет. Либо говори все как есть, либо я тебя придушу и спалю твои сиськи в камине. Грязная потаскуха! — прорычал мужчина. Его лицо исказила гримаса злости, под кожей проявились жуткие синие вены.

Милена была сильна. Она не обладала привычной магией. Никаких иголок из рук, пламени из ладони или ледяного дыхания. Зато девчонка была очень гибкой, умела бегать по стенам, отлично карабкаться, делать сальто и много чего еще.

Она могла показать, что почем выскочке в деловом пиджаке, который многое о себе возомнил. Но вместо этого, Лина уставилась на отражение в блестящем полу, чувствуя себя полной дурой.

— Говори! Какого черта ты замолчала? Скажи еще раз про смерть сопляка. И я оторву тебе голову! — извергая слюну, орал Виктор.

— Погоди. А что сейчас тут случилось? — отрешенно простонала девчонка, будто просыпаясь от долгого сна.

— Что? Все понятно, красотка. Готовься к мучительной смерти!

— За что? Я же только вошла, даже ничего не сказала еще, — промямлила, поправляя волосы, и стала медленно подниматься.

Загорецкий был конченным психом. Но дураком его явно не назовешь. Мужчина немного поморщился, наблюдая за Линой, потом