Закон крови - Дмитрий Силлов

– А почему люди должны их испытывать?

– Не знаю, – пожала плечами Лада. – Никогда не задумывалась. А вы задумываетесь, удобно ли корове в ее стойле?

– Значит, корм и рабочая скотина, – задумчиво произнес я. – А на ключевых постах – вампиры и оборотни. И человеку никогда не выбиться выше старшего дворника или в лучшем случае менеджера среднего звена. Иными словами, все дороги перед тобой открыты, животное. А будешь умничать – сожрут не в переносном, так в прямом смысле слова.

Лада молчала. И я продолжил:

– Тогда вопрос. Если мир принадлежит вампирам и оборотням и люди всего лишь кормовая база и дешевая рабочая сила, то какой смысл заморачиваться Маскарадом, визуальным построением «мира людей», разрешая им плодиться нещадно, строиться, что-то делать, а самим существовать скрытно? Не логичнее ли организовать мир в виде большого концентрационного лагеря, где каждая собака знает своего хозяина?

Девушка посмотрела на меня в упор.

– Только не надо сейчас заводиться и видеть во мне причину всех бед человечества, ладно? – жестко сказала она, отчего сразу вспомнилась похожая реакция Руса на подобные обвинения с моей стороны. Не иначе, для некоторых нелюдей, втайне сочувствующих «хомо», это больная тема. – Если помнишь школьный курс истории, рабовладение уже имело место быть. Но люди не хотят быть рабами. Им нужна иллюзия свободы. И когда нелюдям надоели восстания рабов, мы придумали Маскарад и одновременно изменили общественный строй на более прогрессивный. Вам спокойнее, когда вы думаете, что что-то решаете в этом мире.

– И надои не падают, и вес хорошо набирается, – невесело усмехнулся я. – Все понятно. За исключением одного. Коль вы так всесильны и могущественны, почему поднялась такая возня вокруг меня? Вон носферату даже ваш священный Маскарад нарушили, лишь бы меня заполучить живым или мертвым.

– Обеим расам нужна кровь Охотника, – хмуро сказала Лада. – И в Серой Книге пророчеств, и в Красном пергаменте Крови написано, что если человек, укушенный и вампиром, и оборотнем, выпьет их крови и останется жив, то он изменится. И его новая кровь избавит нелюдей от их рока, сохранив при этом способности к трансформации. Но обычно люди умирали сразу же после второго укуса. Любой человек может стать оборотнем или вампиром, выпив крови того, кто его укусил. Но смешение крови двух рас для вас губительно. Потому ты уникален и нужен что нам, что кровососам.

– То есть, если вы разгадаете секрет моей крови, вам не надо будет пить кровь людей, чтобы превращаться в монстров, – задумчиво протянул я. – Вы перестанете умирать от осиновых кольев и серебряных пуль, и… хммм… тогда люди станут вам просто не нужны? На кой нужна корова махровому вегетарианцу, не пьющему молока? К тому же корова, которая в один прекрасный день может взбеситься и затоптать того вегетарианца?

Мне на секунду показалось, что она обиделась на «монстров», но я ошибся.

– Я понимаю, что ты чувствуешь, – сказала она. – Не знаю, как бы я вела себя на твоем месте. Мне кажется, даже в случае, если они заполучат тебя и смогут синтезировать твою кровь, люди все равно будут нужны как рабочая сила…

– Польщен от имени всего человечества, – буркнул я. – Но знаешь, как-то не хочется становиться подопытным донором в вашей ветеринарной клинике. Думаю, в случае, если ваш замечательный план провалится, выиграю не только я, но и вся моя раса.

– Люди уже не твоя раса, – покачала головой Лада. – Никто не знает, кто ты есть на самом деле. Старшие Братья что вампиров, что оборотней напустили много туману в исторических хрониках. Но на самом деле последний Охотник был убит две тысячи лет назад, и сейчас нелюди приложат все усилия для того, чтобы не повторить этой ошибки.

К нашему столику тихонько подошел официант с корзиной, в которой лежала темная бутылка, повертел ее перед нами, ловко открыл и нацедил в бокалы красного вина, похожего на кровь. Хотя, может, мне просто показалось – уж больно много насмотрелся на нее в последнее время. Настолько много, что даже пить расхотелось – поднял бокал, сказал «Ну, за знакомство», чокнулся с дамой, пригубил – и поставил. И в который раз за сегодня удивился. Всегда был слегка неравнодушен к спиртному, а тут – ни малейшего желания. Потому и попросил официанта принести воды. Что тот исполнил с поразительной скоростью, заодно принеся и наши стейки.

Не скажу, что мне было неприятно смотреть, как Лада отрезает крохотные кусочки сочащегося розовой жидкостью мяса и отправляет в рот. Мне было никак. Что меня, впрочем, сильно порадовало – при всех открывшихся способностях мне и вправду не нужно было подпитываться чьей-либо кровью. И клыки не росли самопроизвольно при виде нее. Желудок тоже вернулся в изначальное состояние и уже не вступал в конфликт с моей человеческой сущностью, настоятельно требуя впиться в чье-нибудь горло. Зато стейками я подпитался достаточно быстро, умяв свои три порции быстрее, чем моя спутница управилась с одной.

– Завидую тебе, – сказала Лада, покосившись на мою пустую тарелку. – Нормальный русский богатырь. Совершил подвиг, съел быка – и доволен жизнью. А нам хочешь не хочешь, а приходится питаться свежим мясом. Что до трансформации, что после. И, желательно, в промежутках тоже.

– А что будет, если не подпитаетесь? – спросил я.

– Кожа сохнет и шелушится, волосы выпадают, цвет лица ни к черту, – сказала Лада, рассеянно ковыряя вилкой свой едва на треть съеденный стейк. – Если честно, мне с детства было противно есть эту гадость и пить кровь, словно я животное какое. Нам привозили когда дымящиеся туши, а когда и живых…

Она не договорила.

– Людей? – осторожно спросил я.

Лада покачала головой.

– Нет. Сейчас в цивилизованном мире людей жрут совсем уж отмороженные воины-берсерки и ульфхеднары из личной охраны Беерофа. В смысле, те, кто умеет превращаться в особо сильных медведей и волков.

– Я знаю, кто такие берсерки с ульфхеднарами, – сказал я.

Лада посмотрела на меня и кивнула.

– Извини, забыла, кто ты, и иногда продолжаю общаться как с человеком. Кстати, берсерков осталось совсем мало – поубивали в последнюю мировую войну. Как всегда, гибнет самый большой и сильный. Волкам проще…

Я представил, во что мог превратиться оборотень-медведь с учетом, если человековолк, вставший на задние лапы, высотой под два метра. Понятное дело, что такую габаритную тушу завалить проще, чем любого, даже самого крупного ликана. Это в Средние века, небось, против них были эффективны только баллисты да катапульты. А во Вторую мировую гигантскому медведю против танка ловить уже было нечего…

– Бывает, что на людей нападают преступники, нарушившие Равновесие, – продолжала Лада. – Но таких ловят и сжигают заживо, как это делали еще в Средневековье. Есть людей – привилегия воинов, которым надо быть всегда сильнее остальных. У них договор с людьми на поставки сырья, которое специально выращивают на особых секретных фермах. Этих людей с детства ничему не учат, они растут как тупой скот, выполняя лишь простейшие команды. Но мы с братом ели только животных. Хотя положение вполне позволяло употреблять Пищу Богов…