Испанская война и тайна тамплиеров - Олег Соколов

– Ну хорошо, а зачем нам нужны эти редуты? – не унимался Абер.

– В этом вся суть нашего маневра. Припомните осаду 1707 года. Что произошло тогда? Герцог Орлеанский штурмовал город именно там, где пойдем в атаку мы. Жители, испуганные штурмом, бросились из города, кто-то из них побежал в городской замок, но значительная часть устремилась через поле к соседней скале, на плато Гарден. В результате городской замок, который является главной силой этой крепости, продолжал обороняться еще почти месяц! А почему? Ртов там было хоть и много, но меньше, чем могло бы быть, если бы все жители города бросились туда. Если бы все они набились в городской замок, он бы не продержался и нескольких дней. Вот в чем суть моей идеи: нужно, чтобы все горожане укрылись в городском замке, и оборонять его стало бы невозможно. Именно поэтому мы должны овладеть плато Гарден и всеми укреплениями вокруг замка Гарден. Тогда никому не придет в голову бежать туда. Понятно?

Генерал Абер, глядя в глаза командующему, кивнул головой.

– Ну а вам, генерал Абер я поручаю честь вести наши войска на главный штурм, который, я надеюсь, мы начнем завтра.

Сюше повернулся к командиру артиллерии и добавил:

– Пусть этой ночью, Валле, ваши пушки продолжают огонь, но много зарядов и сил не тратьте. Оставьте энергию на завтра. Как только станет совсем светло, задайте неприятелю так, чтобы всякое желание обороняться пропало. Бреши должны быть проходимыми для наших войск. Главная цель – бастион Кармен. Ваши пушки сломают оба его фаса, и через них мы ворвемся в город. Понятно? – Командующий говорил твердо и абсолютно уверенно.

– Так точно, мой генерал, – так же уверенно ответил командир артиллерии.

Сюше снова повернулся к Аберу:

– Для главного штурма я выделяю пять батальонов, которые будут разделены на три колонны. Они пойдут в атаку через обе бреши бастиона Кармен, а также попытаются прорваться через те ворота, что рядом с бастионом. Для этого я выделяю вам в помощь инженерные войска и минеров, которые должны будут взорвать ворота. Главное, чтобы штурм был сильным и напористым. Проявите всю неустрашимость, на которую, я знаю, вы способны. Ясно?

– Ясно, – не слишком уверенно сказал генерал Абер и почесал голову.

Сюше мгновенно уловил что-то неладное в тоне своего подчиненного.

– Вы что, сомневаетесь в успехе? Или, быть может… – Сюше не договорил. Он поостерегся сказать слово «опасаетесь» или «боитесь», которые в наполеоновской армии воспринимались как оскорбление, но явно подумал нечто подобное.

Глаза Абера блеснули гневом:

– Меня еще никто никогда не упрекал в трусости! И дай Бог, не упрекнет! Я нисколько не сомневаюсь, что с моими солдатами возьму эти чертовы бреши, и мы ворвемся в город. Меня тревожит совсем другое. Вы ведь знаете наших солдат, да и солдат вообще. Штурм будет кровавым. Наши воины будут разъярены, и что начнется, когда они ворвутся в город? Как мне их потом удержать? Когда они начнут грабить и насиловать? А отвечать буду я…

– Нет, отвечать вы не будете, – спокойно ответил Сюше.

Абер вытаращил глаза:

– А кто будет отвечать?

– Никто. Пускай себе грабят и насилуют. Когда Сюше холодным, совершенно невозмутимым тоном проговорил эту фразу, все собравшиеся чуть не подскочили со своих стульев. Как?! Генерал, который требовал безупречной дисциплины, наказывал солдат за малейшую провинность, а уж за грабеж или изнасилование сразу же приказывал расстреливать, сказал такие слова!

– Я предвидел ваше удивление, но вот что я хочу сказать. У нас нет возможности осаждать замок еще целый месяц. Вы знаете, что это не просто замок, и средневековых стен там уже почти не осталось. Сейчас это – мощнейший форт, построенный лучшими инженерами Испании. Взять его штурмом при условии, что там есть хоть маленький гарнизон, абсолютно невозможно. А у противника восемь тысяч солдат! Ну тысячу, ну пусть две тысячи мы перебьем или возьмем в плен во время штурма. Возможно, они уже частично перебиты или останутся в замке Гарден. Но тысяч шесть-то, как минимум, запрутся в городском замке! Шесть тысяч испанских солдат в мощном форте на неприступных скалах!!! И как их оттуда выкуривать? А неприятель собирает в Каталонии новые силы против нас. Герильясы активизировались на севере, а из Валенсии на нас скоро тоже двинутся вражеские войска. И что со всем этим делать?! Не овладеть быстро замком для нас катастрофа!

– При чем здесь грабеж и насилие? – пробасил Абер.

– Все очень просто. Я хочу, чтобы жители испугались. И испугались хорошенько. Плато и укрепления Гарден уже будут заняты нашими войсками. Жителям останется только одно: городской замок, и они устремятся туда. Население города около двадцати тысяч человек, но там еще и тысяч десять крестьян, которые, вдобавок, вооружены. Вся эта толпа бросится в замок. Теперь представьте сорок тысяч человек, которые набьются в квадрат со стороной четыреста шагов. Теперь понятно?

Анри был не просто потрясен мыслью, что его прекрасная возлюбленная может стать жертвой грубой солдатни. Похолодев и онемев, он стоял, чувствуя, что теряет рассудок. Понимая, что нарушает все законы иерархии и военные обычаи, он воскликнул:

– Но, мой генерал, это же бесчестит нашу армию! Мы не можем себе этого позволить!

– Де Крессэ, я прощаю, что вы вмешались в разговор без моего разрешения, – холодно ответил Сюше, – но я главнокомандующий. Я отвечаю не только за армию, но и за население всей провинции. А от нашего успеха зависит исход всей борьбы, которую мы ведем в Испании. И поэтому я сознательно иду на подобное действие. От того, что десяток девочек потеряет невинность, земля не перевернется, но, если мы не возьмем Лериду, погибнут тысячи наших солдат, погибнут тысячи испанцев, которые поддерживают нас, а если мы потеряем Арагон, погибнут уже сотни тысяч. Так что мой выбор сделан.

Пробираясь в глубокой темноте среди зарослей, Пако медленно приближался к стенам Лериды. Грохот пушек, который он слышал с самого утра, заставлял его трястись от волнения.

– Неужели не успею! Черт, надо было мне ехать к этому Кондесито! Пошел бы прямо в крепость, тогда бы точно успел, а сейчас…

Впрочем, когда он задумался над тем, как его встретят в крепости накануне штурма, он все-таки приходил к мысли, что небесполезно сделал крюк и потратил несколько дней.

Кондесито, узнав о добытых Пако сведениях, пришел в восторг и, несмотря на свою аристократичную гордость, чуть ли не расцеловал контрабандиста, обещав, что вознаградит его также стоимостью одной двадцатой всех сокровищ. Так что Пако, пробираясь к крепости, надеялся, что он идет навстречу богатству, которое обеспечит ему безбедную старость.

Пако безошибочно выбрал направление движения. Он шел к крепости с юго-запада, со стороны форта Гарден, пробираясь между плато и речкой.

«Главное – дойти до плато, – думал Пако, – а там уже доберемся».

Его мысли прервал раздавшийся из темноты окрик французского часового: