Дедушка танцует на балконе... - Валерий Хаит

* * *

Был я в гостях в селе Криничном у Ивана Васильевича и Светланы Григорьевны Плачковых. Там у них винзавод, и, естественно, была дегустация. Когда подчеркивали уникальные достоинства одного из вин, я услышал, как мой пожилой сосед по столу объяснял эти достоинства молодому:

– Понимаешь, в общем, это вино очень способствует тому, о чем ты еще не забыл, а я безуспешно пытаюсь вспомнить...

* * *

Сидим за столом, выпиваем, беседуем. За стол, точнее на стол, подсаживается пчела. Ползает, перелетает с блюда на блюдо.

Пробует, наверное.

Я говорю:

– Осторожно! Меня недавно пчела укусила...

Слышен голос молодой девушки:

– Эта?

* * *

Слышу:

– Посмотрите на его рожу! Нос картошкой, губы – шлепанцы...

* * *

Отмечали 80-летие великого одессита Бориса Давидовича Литвака. Приехало много друзей из Москвы, Петербурга, Киева. Даже Резо Габриадзе из Тбилиси прилетел. Литвак увидел его и кинулся навстречу: «Здравствуй, красавец!..» Обнялись...

Резо потом объясняет: «Понимаешь, Валэри, почему он так говорит?.. Если я красавец, то он тем более может себя красавцем считать...»

* * *

Смотрели новости. На экране вещал довольно известный в Одессе политик. Жена говорит: «Вот не верю я ему, и все... И вообще, посмотри, у него нос висит, как мерзлая слива...»

* * *

Когда в начале восьмидесятых один за другим стали уходить советские генсеки, наша соседка как-то сказала:

– Нет, как вам нравится! Умирают и умирают!.. Совсем стыд потеряли!..

* * *

Игорь Иртеньев рассказал.

– Подходит ко мне человек и говорит: «Вы знаете, я вообще поэзию не люблю, но ваши стихи мне очень нравятся...» Так я сначала, – продолжает Игорь, – воспринял нормально, а потом подумал, что же это мне напоминает? И вспомнил: «Я вообще евреев не люблю, но вы мне как-то симпатичны...»

* * *

Сидим мы с женой в пражском ресторане, Новый год встречаем. Рядом компания тоже наших, из Ростова. Заговорили о политике. Сперва о нашей, потом перешли на Обаму. Моя жена говорит:

– А вы знаете, что у Барака Обамы мать белая?

Один из ростовчан:

– Да?.. А по нему не скажешь!..

* * *

– С чувством не очень законной гордости...

* * *

Из давнего.

По лестнице, ведущей с галереи второго этажа, спускается милая молодая женщина. Наша соседка средних лет говорит соседке постарше:

– Мадам, вот я смотрю, какая у вашего младшего сына все же красивая невеста!

Та в ответ:

– И не говорите! Причем она невеста не только моего младшего сына, но и старшего... И даже, кажется, моего мужа...

* * *

Где-то прочитал, не помню, что знаменитая песня «Ландыши» родилась по заказу какого-то плодово-овощного кооператива и называлась сначала не «Ландыши», а «Яблоки». Там и последние строчки припева, кстати, были, на мой взгляд, не менее элегантными:

Яблоки, яблоки —

Белый налив!

* * *

Она была замужем дважды. Оба ее мужа всю жизнь близкие друзья. С первого класса, где сидели за одной партой. Дочка от первого брака родила им всем внуков. И ей, и им. Внуков они очень любят: и первый муж, который живет в Чикаго, и второй, живущий с ней в Одессе. Муж-американец не женат, полгода проводит в родном городе, живет с ними в одной квартире. Оба мужа по-прежнему не разлей вода, возятся с внуками, балуют их, волнуются по их поводу... Все претензии, конечно, к ней...

Как-то приезжий муж устроил ей сцену, что она внуков не так кормит...

Она:

– О, я вспомнила, почему с тобой развелась! У тебя же жуткий характер!..

* * *

Поймал машину, еду на работу. На светофоре красный свет. На проезжей части женщина, что-то читает. Похоже, инструкцию к каким-то таблеткам...

Я говорю:

– Нашла где инструкцию к лекарству изучать!

Водитель тут же:

– Судя по тому, где она это делает, лекарство ей может уже и не понадобиться...

* * *

Мужская компания. Разговор, естественно, о женщинах. В частности, о том, что они не любят говорить о возрасте, в связи с чем терпеть не могут цифры... Кто-то возражает и приводит в пример Софью Ковалевскую. Тут же ответ:

– Как? Ты разве не знаешь? Она ведь тоже начала заниматься математикой из ненависти к цифрам! Я сам читал!.. Думаю, хотела их просто уничтожить!.. Но потом, видимо, увлеклась...

* * *

Начало 70-х.

Узнав, что к нашему родственнику, очень хорошему врачу, попал по протекции директор гастронома, мой тесть прозорливо заметил:

– Вот увидите, он будет его лечить до конца жизни!

* * *

На какую-то ее сентенцию он говорит:

– Вот слушаю я тебя и думаю, если так дальше пойдет, год-два – и ты уже будешь такой же умной, как я... – И продолжает: – Хотя таким красивым, как ты, я уже точно никогда не буду!..

* * *

В застольном разговоре возникает тема: что происходит с Одессой. Многие, мол, уезжают, город становится другим. Словом, жива ли еще Одесса?

И тут кто-то предлагает за нее выпить.

Игорь Кнеллер говорит:

– Так что, будем все-таки чокаться или нет?..

1993—2011 гг.

Продолжение, надеюсь, следует...

С октября 1997 года, после 70-летнего перерыва, в Одессе стал выходить юмористический журнал. Назвали его гордым и, пожалуй, символичным для нашего города именем «Фонтан». Правда, у придумавших это название тут же возникли сомнения: а вдруг, еще даже не открыв журнал, о нем пренебрежительно скажут: «не фонтан»? Но на помощь пришло спасительное объяснение: журнал, на обложке которого написано «Фонтан», – единственный в мире журнал, о котором нельзя сказать, что это не фонтан. Логика, согласитесь, железная...

Честно говоря, для страховки было придумано еще одно объяснение. Что «Фонтан» – это не настоящее имя журнала, а его псевдоним. И что на самом деле он «Гейзер»...

По счастливому совпадению первый номер одесского юмористического журнала «Фонтан» вышел в день столетия Ильи Арнольдовича Ильфа – 15 октября 1997 года. А напутствовал его еще один одесский классик – Михаил Михайлович Жванецкий. Вот его слова: