Любовь, ведьма и котики - Эля Рин

и еще уши заткнуть. Но вместо этого я спросила страдающим голосом:

– Какой заяц? Какой орел?! Какая блоха-а-а-а-а?!![5]

– Вассаго, – показательно скучным голосом прочитала Зинчик, забрав у меня смартфон. – Третий демон из Гоэтии, рукописи Кроули для тех, кто желает пообщаться с потусторонними силами. В его власти открывать прошлое и грядущее, находить спрятанные и потерянные вещи. Командует тридцатью легионами духов. Вызывающему может ответить на любой вопрос, потому что видит ответы в других мирах. Иногда может являться в виде старца верхом на крокодиле или в облике красного дракона с ярко-зелеными глазами.

– То есть мысль о том, что это может быть просто такая фамилия, у тебя не возникло? – спросила я. – Мне-то Вадим точно ни на крокодиле не являлся, ни драконью форму не демонстрировал.

Зинчик потерла переносицу кончиком пальца и снова посмотрела на меня подозрительно сочувствующим взглядом:

– А сущность его ты рассматривать пыталась?

– Нет.

– Почему?

– Потому что у меня нет такой привычки! – вскипела я. – Не люблю разглядывать людей под микроскопом. Они разные, есть классные, есть не очень, с ними интересно общаться, тусить, попадать в приключения, разговаривать, ржать и ругаться. Если я вместо этого буду начинать общение с каждым с осмотра его ауры, души, кармы – что я еще забыла? – то буду чувствовать себя зоологом в зоопарке, блин!

– Но уж после того, как мы определились, что дело серьезно! – всплеснула руками Зинчик. – После того как мы решили, что где-то тут прячется злоумышленник, можно было откинуть свои дурацкие человечколюбивые принципы?

– Я… – тут я осеклась. Действительно, я ж еще на корабле внимательно присмотрелась к Алле и Барби. Ничего подозрительного не увидела. А вот Вадима… Когда мы начали танцевать, я как-то забыла обо всем. Меня больше волновало его выражение лица и его шутки, чем… – Да, черт побери, ты права. Я ж чайка.

– Что-о? – У Зинчика округлились глаза, а из-за кирпичной трубы тут же выглянули две встрепанные головы с очень, очень заинтересованными клювами. Весь вид этих клювов свидетельствовал, что тут происходит нечто исключительно важное.

Я постучала себя кулаком в грудь:

– Угу. Чаячья натура там, внутри. Легко отвлекаюсь на здесь-и-сейчас. Какие-то штуки в моменте… они важнее, чем глобальный замысел. Понимаешь? Ты ж сама такая… ну, была…

– Предположим. – Зинчик приложила ладонь козырьком к глазам: – Уфф. Вот и Стелла.

Вау! Да просто двойное «вау!» У меня даже слабость прошла на секунду. Потому что Стелла прилетела в ступе. Опустилась на крышу в самой что ни на есть модной деревянной ступе, явно хэнд-мейд, из какого-то темного дерева с масляной пропиткой и выжженными по краю рунами. Для того, кто и на метле-то толком летать не научился, это выглядело просто волшебно. Особенно если учитывать, что в обычные дни небо официально закрыто для полетов. Секретность, осторожность, все дела…

– Не смотри так, – бросила Стелла, выбираясь наружу. Она была в кроссовках, джинсах и темной футболке, волосы забраны в высокий хвост – совсем не похоже на верховную ведьму ковена. – В критических ситуациях, с официальной заявкой, летать можно.

– У нас критическая ситуация? – спросила я, и тут же взгляд у Стеллы сделался такой же, как у Зинчика. – Да что вы обе на меня так смотрите? Может, объясните уже?

– Объясним, – мягко сказала Стелла, опускаясь рядом со мной на колени. – Сейчас только сама пойму, что на тебя навесили…

И провела ладонью по моей спине. Потом еще раз. И еще.

Сначала я не почувствовала ничего необычного. А потом возникло даже не ощущение, а тень ощущения… Как будто она пыталась вытащить нитку из моего позвоночника. А та натягивалась, дрожала и цеплялась за что-то внутри тела…

– Ай! Больно!

Нитка порвалась, и спину опалило огнем. Нервы в локтях и коленях замкнуло будто яркой вспышкой, даже перед глазами стало белым-бело, словно зрение на секунду отключилось.

Потом я пришла в себя, лежа на боку в позе эмбриона. Чувствовала себя паршиво, болело почти все, причем по-разному, как будто перед этим все утро я не танцевала, а дралась на ринге с командой злобных кусачих гремлинов. Но зато давешней слабости не было. Только злость и опустошенность.

– Поднимайся, – раздался голос Стеллы откуда-то сверху. – Покажу кое-что.

Я закусила губу и осторожно встала. Ноги держали, хотя и дрожали. Если уцепиться за локоть Зинчика, даже почти нормально можно стоять.

– Гляди, – Стелла держала за кончик длинную дымную нить, которая то становилась прозрачной, почти невидимой, то наливалась чернотой. – Аркан Вирианы. Через него можно забрать всю силу ведьмы, можно ее выследить, как бы она ни скрывалась, можно управлять ею как марионеткой, можно… Да что угодно можно сделать.

– Дай угадаю, – я нервно облизнула губы. – На простых людей она так не действует?

– Именно, – кивнула Зинчик. – А теперь вспоминай, к кому именно ты поворачивалась спиной с того момента, как я дала тебе булавку. В тот момент нити еще точно не было.

– Я ставлю на то, что нить навесил Вассаго. – Зинчик стояла на краю крыши и смотрела на море. Ветер растрепал ее волосы во все стороны, и она теперь напоминала одуванчик в человеческий рост. – Во-первых, если он с самого начала проверял участниц… Может, он и вопросы для кастинга придумывал? Лампа невидимого света, чтоб ты знала, это один из трактатов Алистера Кроули. Который изучал и издавал Гоэтию. Вассаго же не знает, что у кого-то степень начитанности стремится к нулю…

– Эй! – Вот это было действительно обидно. Хотя она права, я же и вправду не опознала цитату. Думала, просто красивую фразу придумала. Случайно.

– …И он сразу понял, что ты ведьма, потому что дала правильный ответ. Во-вторых, Вассаго может иметь зуб на ведьм. Его довольно часто призывают.

Тут я даже поперхнулась.

– Зачем?

– Типа с ним можно договориться. Ходят байки о ведьмах, которые его даже сумели обмануть в обмен на помощь.

– И о ведьмах, которых обманул он, – добавила Стелла. – Для них это закончилось… фатально.

– И его после этого продолжали призывать?

– Да, он же типа самый добрый из семидесяти двух демонов Гоэтии. Ну, в сравнении. Относительно.

– Блин. – Я сцепила руки за спиной и хрустнула костяшками пальцев. Вот только стоило заинтересоваться мужчиной. Подумать о том, чтобы позвать его в кафе. Потому что он меня волнует, хорошо танцует, смешит и не похож на скучного серьезного дундука. Как он оказался демоном! Черт! Почему так несправедливо? Что же с ним теперь, кофе не попить?

– И, в-третьих, именно во время вашего танца я заметила, что с тобой что-то не так, – припечатала Зинчик.

– Ага. Только до этого у