Башмаки на флагах. Том 3. Графиня фон Мален - Борис Вячеславович Конофальский
Шрифт:
Интервал:
«Надо бы взглянуть, не продавать это как лом. Утварь для храмов вещь не дешёвая».
— Но думаем начать продажи с лошадей, чтобы на них фураж не изводить. Купчишки уже к конягам присматриваются, — продолжал один из корпоралов.
Да, раньше Волков и сам так поступил бы, но теперь всё было иначе.
Теперь ему нужны были и кони, и телеги.
— Потом провиант продадим лишний: мёд, да масло, да жир с солониной, — продолжал солдат. — Муку нужно продать, лежалая она, с червяком уже.
И это было разумное решение. Раньше. А теперь кавалер не знал, сколько людей ему придётся вести в своё имение. Может, помимо войска, ещё тысячу мужиков, баб и детей. А бабы и дети как солдаты ходить не умеют, это солдат пешком отсюда до его Эшбахта дней за пятнадцать дойдёт; если сильно надо будет, ноги в кровь, но и за двенадцать дотопает. А баб с детьми бегом не погонишь. Они туда месяц будут тащиться, и весь месяц их нужно будет кормить. И еду им везти. А эти пришли, стоят в нетерпении и уже готовы коней распродать, провиант распродать, телеги опять же. А ему потом покупать, что ли, всё обратно?
— С конями пока повремените, — говорит полковник. — Мёд продавайте. Сукно, муку самую плохую, что там у вас ещё есть, а коней, телеги, палатки и хороший провиант пока не продавайте.
Солдаты смотрит на него, кто с удивлением, а кто и с подозрением: что это, мол, полковник задумал? Видя это, Волков и говорит:
— Половину своей доли в добыче, половинную порцию первого офицера отдаю в пользу нижних чинов.
Лица солдатских делегатов вытягиваются, не ожидали они такого, это очень щедрый дар.
— Отдаёте половину своей доли младшим чинам? — переспрашивает седой корпорал на всякий случай: вдруг послышалось.
— Да, вы достойны награды. — подтвердил кавалер.
— Вот за это спасибо, господин полковник, — старший из корпоралов кланяется.
За ним кланяются и другие:
— Спаси вас Бог, господин полковник.
— Уж ребята порадуются, как узнают.
Глава 19
Лагерь мужиков был намного больше, чем его лагерь на той стороне реки. Больше и богаче. Но кавалер уже думал о возвращении домой. Два воза с роскошью, что подарили ему горожане из Ламберга, и все возы с добром из дома Железнорукого он этим же днём отправил в свой лагерь, к капитану Пруффу, чтобы потом меньше телег переправлять через брод одновременно. И отправил вторую роту капитана Хайнквиста туда же. Для охраны и своего лагеря, и своего добра в нём.
А к вечеру позвал к себе Максимилиана и сказал:
— Возьмите, друг мой, десять человек из моей гвардии и езжайте к мосту на Ламберг.
— Хорошо, и что там мне сделать? — спрашивал знаменосец.
— Там должен быть человек…, — Волков чуть задумался. — Имени я его не знаю, и лица не знаю. Но он должен там меня ждать.
— А где он вас ждёт?
— Не знаю, обыщите окрестности вокруг моста или под мостом поглядите.
— А если не найдём?
— Ну, не найдёте так не найдёте, как темнеть начнёт, так возвращайтесь.
Как Максимилиан уехал, он пешком пошёл по лагерю с одним лишь Фейлингом. До реки собирался дойти. А солдаты, что встречали, его сразу начинали славить.
— Эшбахт!
— Виват господину полковнику.
— Инквизитор!
— Инквизитор!
— Длань Господня!
Видно, весть о том, что полковник отдаёт часть свой доли, половину своей доли нижним чинам, произвела на солдат впечатление.
— А солдаты вас любят! — тихо и чуть с завистью говорит ему молодой оруженосец Курт Фейлинг.
Волков не отвечает.
«Недели полторы назад они на алебарды и копья меня поднять мечтали за то, что заставлял их строить лагерь ночью, а теперь любят! Конечно, при такой-то добыче».
Приходилось ему отвечать, кивать, махать рукой. Но, честно говоря, не любил он всего этого. Одно дело, когда славят перед боем, или в бою, или после случившийся только что победы, то для вдохновления людей хорошо. Так же неплохо при въезде в город, то для дела нужно, для репутации, да и само шествие красивое к этому уместно, а тут из-за того, что денег солдатам пожертвовал…
Так, отвечая на приветствия солдат, они добрались до реки, почти до берега, на то место, где Рене держал пленных. И капитан Рене, и брат Ипполит были как раз там.
Стояли разговаривали, и Рене, кажется, уже не злился на монаха, хоть был ещё хмур. Увидев полковника, сразу пошли ему навстречу. И все вместе пошли среди пленных, при этом Волков разглядывал их. Люди были замызганные, отощавшие, битые. В одежде рваной. На женщинах так и вовсе лохмотья. Люди смотрят на него с робостью, с опаской, его узнали. Замолкают при его приближении.
— Инквизитор, — шепчет женский голос у него за спиной.
Что ж, путь боятся, это хорошо. Он рассматривает всех их, спрашивает у монаха:
— Ну что, много народа хочет вернуться в истинную веру?
— Да почти все, — буркнул Рене.
— Почти все раскаялись, готовы принять причастие, — радостно сообщает монах, — уж и не знаю, сколько дней уйдёт у меня на это.
— Раскаялись! — фыркает капитан. — Разбойники хотят избежать петли. Вот и всё их раскаяние.
Видно, что он не верит в раскаяние мужиков.
Но монах его не слушает, он рассказывает кавалеру радостно:
— Женщины так сами подходят и детей подводят, просят благословения у меня, словно я епископ какой известный, хотят слово божье слышать.
— Что ж, это хорошо, — говорит Волков капитану, — как составите списки, начинайте готовить провиант и телеги, идти до Эшбахта они будут долго, посчитайте, сколько провианта им надобно будет на весь марш, да чтобы ещё по приходу осталось на первое время.
— Будет исполнено, — невесело отвечал Рене.
— Как будут готовы списки всех, так принеси мне, — теперь кавалер обращается к брату Ипполиту. — Только толково всё сделай, список мужиков, отдельно баб, отдельно детей. Посмотри, тощи ли, имеют ли обувь, исправна ли одежда, нет ли хворых, имей в виду, путь неблизкий. Не хочу, чтобы они дохли в дороге, как мухи, они мне живые в поместье надобны.
— Разбегутся они в пути, — всё ещё бурчит Рене.
— Так вы их будете сторожить, — улыбается полковник, — у вас, капитан, я надеюсь, не разбегутся.
— Тогда в цепи их лучше ковать.
— Дорогой мой родственник, — теперь Волков говорит уже заметно суше, — цепи нынче дороги, а вот солдаты у нас законтрактованы до сентября, уж устройте так, чтобы мужики у вас не разбежалась в дороге.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!