Тайны Чёрных Холмов - Марианна Цветкова

– Пустяки, скоро пройдёт, – успокоил он бяку. – С трудом поднявшись, ухарь сделал пару шагов.

Аля схватила с земли его сумку и тут же согнулась под её тяжестью.

– Что там у тебя, кирпичи?

Вилли с обидой ухнул.

– Почему кирпичи? Там нужные вещи. Вот, к примеру, эклеры для тебя. Эклеры! Как я мог про них забыть! Я же взял их специально, чтобы тебя угостить. Хочешь эклеров?

– Ещё бы! Давай скорее!

Вилли полез в сумку за эклерами, но пока он в ней копался, шурша пакетами, взор Али уткнулся в непроницаемый зелёный забор в конце Пляжной улицы. Внутрь огороженной территории вела арка, увитая крупными белыми розами, а по ту сторону высокого забора раскинулась Трутландия. Об этом было нетрудно догадаться, если прочесть огромный баннер над аркой: «Добро пожаловать в Трутландию, страну цветов, неги и мёда!».

– Мы почти пришли, – сказала Аля. – За аркой надо свернуть налево, на Поляну Весёлого Жоржика. Сюсьтик там.

– Ага, – Вилли кивнул. – Идём скорее, лапа уже зажила. – Он сунул эклеры обратно в сумку.

Поляна оказалась огромной, одно название – поляна, а в действительности – бескрайнее поле. И от самого забора между Бякандией и Трутландией тянулась длинная очередь из существ. Разношёрстные существа, среди которых были и злыдни, и бяки, и ухари, и фефёлы, возбуждённо галдели и уплетали вкусняшки. Киоски, торгующие вкусняшками, выстроились длинной вереницей вдоль забора. Продавались там и сахарная вата, и мороженое, а кроме того, множество сувениров – жужжалки, мигалки, бросалки и цветные воздушные шары с крупным изображением Сюсьтика. Очередь, извиваясь змеёй, вела к кассе. А за кассой, за невысоким бортиком, стоял и сам муравей размером со слона переростка.

Жвала чудовища размеренно двигались, в углу рта застрял куст смородины. Площадка вокруг Сюсьтика была гладкой как футбольное поле – трава на ней съедена и вытоптана. Счастливым обладателям билетов разрешалось зайти внутрь, за ограду, чтобы потрогать чудовище руками и сфотографироваться вместе с ним на бякобук. Существа побогаче приобретали для муравья специальный корм в красных картонных ведёрках.

Сюсьтик перевёл на новых посетителей безразличный взгляд выпуклых чёрных глаз – чёрнее, чем ночь Водонии. При виде Али и Вилли во взгляде чудища промелькнула мысль, но интерес быстро угас. Муравей опустил голову и продолжал изучать зрителей за загородкой.

– Ух, он не узнаёт нас! – воскликнул Вилли. – И лицо у него злющее. Наш Сюсьтик был совсем другим, – добрым, ласковым. Неужели, его характер и вправду изменился из-за колдовства?

– Смотри-ка, а вот и те злыдни, которых мы видели на таможне у Крендебобеля, – Аля слегка толкнула ухаря локтем. – Гляди, студент Тупоглуппо. Ой, что он делает?

Тем временем Тупоглуппо обхватил муравьиную ногу и полез по ней вверх, как по стволу дерева, цепляясь худыми конечностями. Тупоглуппо был в шортах и майке с портретом Сюсьтика на спине. По другой ноге муравья карабкался его приятель Очумелло в мешковатых штанах. Тем временем к Сюсьтику подбежало всё семейство Гриппенцахель во главе с мамашей.

– Слезайте немедленно! – приказала госпожа Колдабомба. – Зачем вы лезете на чудовище?

– Мы с Очумелло поспорили, кто первым его укротит! – отозвался Тупоглуппо.

Он уже закидывал ногу Сюсьтику на спину. Очумелло тоже не отставал, лез с другой стороны, ближе к холке. Почувствовав чужаков на своём теле, муравей мотнул головой.

А затем на усах чудовища повисли Мямлиштото и Тощимощи, секунду назад стоявшие в обнимку внизу. Мямлиштото, чтобы произвести впечатление на Тощимощи, ткнул в лицо Сюсьтика палкой, муравью это не понравилось, он вздыбился и издал трубный рёв. Усы муравья крепко-накрепко обвили юных злыдней и вознесли их на недосягаемую высоту. Тощимощи в короткой юбчонке яростно махала в воздухе длиннющими худыми ногами, и бяка даже начала опасаться: если мозг у злыдней в ногах, как бы он не вылетел у неё через пятки. Тощимощи визжала так громко, что могла бы потягаться с самим Анци, а Мямлиштото ныл: «Пжалста, пжалста, пжа-а-а-алста!». А потом: «Мы все умрём, мы все умрё-ё-ём!»

Муравей изогнулся, злыдни на его спине потеряли равновесие и повисли, нелепо хватаясь за шерсть чудовища и в ужасе булькая. Но Сюсьтик разошёлся не на шутку – пытаясь сбросить седоков, он запрыгал как норовистый конь. Толпа зевак вокруг застыла с разинутыми ртами.

И тогда госпожа Колдабомба принялась кричать на своего супруга:

– Козлядий! Сделай же что-нибудь! Пообещай, что спасёшь этих маленьких, несмышлёных детей! Козлядий, я кому говорю! Ты меня слышишь? Хватит стоять столбом!

От переживаний госпожа Колдабомба приобрела свой натуральный цвет – поросяче-розовый, а её супруг стал фиолетовым, в горчичную крапинку. Наконец он пришёл в себя и попробовал применить к Сюсьтику колдовство. Он ловил взгляд муравья, чтобы воздействовать на разум насекомого, но муравей так рьяно мотал головой, что посмотреть ему в глаза не удавалось. Козлядий Гриппенцахель сделал пассы руками, но и это не дало никаких результатов.

И тут за спиной Али послышалось вкрадчивое воркование:

– Бяка Аля, если не ошибаюсь?

Аля повернулась и увидела своего недавнего знакомого, злыдня Вика Зельдина. Он был всё в том же коричневом твидовом костюме и в роговых очках на лице.

– Здравствуйте! Как я рада вас видеть! – воскликнула Аля. – Как вы сюда попали?

– Доброго дня. Услышал, что в Трутландии завелось диковинное существо, и поехал на него посмотреть. Я же биолог, как вы помните, интересуюсь необычными животными.

– Понятно. Вы можете помочь? – Аля указала на Сюсьтика, который скакал как безумный.

Зельдин неопределённо покачал головой.

– Не знаю. Но у меня есть одна идея, – сказал он. – Мы можем попробовать дрессировку.

– Дрессировать муравья? – удивилась бяка. – Но это же не цирковой муравей, а самый обыкновенный, домашний. Разве домашние насекомые поддаются дрессировке?

– А мы попробуем. Поверьте, я умею обращаться с животными. Попытка не пытка, всё равно ничего другого не остаётся. Главное – никогда не бить животных, всего можно добиться дачей животному корма и ласковым обращением.

При этих словах Вика Зельдина муравей запрокинул голову и протрубил на всю Трутландию:

– Ко-о-рм!

А потом ещё раз:

– Пии-ща!

Послышался скрип, и вскоре из леса, что за Поляной Весёлого Жоржика, выехала телега, запряжённая рохлей. Телега была доверху нагружена бочками со свежайшим мёдом, предназначенным для кормления муравья. Рядом с телегой шагал трутень и озорно жужжал. Красивый и мохнатый, в чёрно-жёлтой нарядной шубе, трутень Бжижик выглядел до крайности беззаботно.