История Рюриковичей - Евгений Владимирович Пчелов

Особое положение среди русских земель занимали Новгород и отделившийся от него в политическом отношении Псков. Они приглашали к себе князей, и потому эти княжества, называемые часто «феодальными республиками», не принадлежали какой-то одной династии92. Это были крайние северные области Руси.

В состав русских земель входила также Тмуторокань, там находили пристанище князья-изгои, потомки сыновей Ярослава Мудрого – Владимира, Святослава, Вячеслава и Игоря. С конца ХI века политическое положение Тмутороканя неясно, вероятно, город перешёл во владения Византийской империи. «Русским» городом считалось и Олешье, находившееся в устье Днепра, оно было оторвано от основной территории подобно Тмутороканю, и там тоже закреплялись князья-изгои, например, внук Ярослава Мудрого – Давыд Игоревич.

Что же происходило в сердце русских земель – в Киеве? После смерти Владимира Мономаха Киев остался в руках его потомков – династии Всеволодовичей. Наследником Мономаха был его старший сын Мстислав Великий (правил в 1125–1132 гг.). В период его княжения на Руси установился относительный покой. После смерти Мстислава Киевом управляли его братья Ярополк Владимирович (1132–1139) и Вячеслав Владимирович (1139). Но последний смог продержаться на киевском столе всего восемь дней. Из Чернигова к городу подступил с войском князь Всеволод Ольгович (1139–1146), принадлежавший к другой княжеской ветви – Ольговичам. Он был сыном Олега Святославича и внуком Святослава Ярославича черниговского. В крещении Всеволод носил имя Кирилл и, по мнению академика Б.А. Рыбакова, послужил прообразом былинного богатыря Чурилы (форма от имени Кирилл) Пленковича. Захватив Киев, Всеволод II сумел на несколько лет установить в нём свою власть, мало считаясь с местным боярством. Киевляне не любили его. Хитрый, жадный и коварный, Всеволод больше заботился о пополнении своей казны и любовных утехах, чем о защите и славе Киева. Враждовал он даже со своими братьями, столь же строптивыми князьями. В.Н. Татищев приводит такую характеристику Всеволода: «…ростом был муж велик и вельми толст, власов мало на голове имел, брада широкая, очи немалые, нос долгий… Много наложниц имел и более в веселиях, нежели расправах упражнялся… И как умер, то едва кто по нем, кроме баб любимых, заплакал, а более были рады». Женой Всеволода была дочь Мстислава Великого, внучка Мономаха, Мария (ум. в 1179). Киевский князь скончался 1 августа 1146 г. в Вышгороде.

Его преемником стал брат Игорь, но он совсем не пользовался доверием киевлян и был нелюбим киевским боярством. Всеволод незадолго до смерти буквально «навязал» младшего брата горожанам, заставив их принести клятву, что следующим князем будет Игорь. Сам Игорь присягнул киевлянам на вече. Но не успел он уехать в свой терем, как в городе вспыхнул мятеж. Игорь не выполнил одного из требований горожан – отстранить от власти соратников Всеволода – тиунов Радшу (не это ли предок Пушкиных?) и Тудора. Посадский люд бросился громить дворы богачей и княжеских приближённых. Напуганные киевские бояре отправили посольство к Изяславу Мстиславичу (сын Мстислава Великого и внук Мономаха) с прилашением на киевский стол. Когда Изяслав с войском подошёл к Киеву, горожане открыли ему ворота, а Игорь был разбит, четыре дня скрывался по каким-то болотам, но потом его отыскали, посадили в темницу, а позднее постригли в монахи. 13 августа 1146 г. Изяслав Мстиславич стал киевским князем. Но на этом злоключения Игоря не кончились. 18 сентября 1147 г. по приговору веча Игорь Ольгович был убит. Горожане выволокли его из церкви, но брат Изяслава Владимир вступился за князя-инока. Он пытался спрятать его на дворе своей матери. Однако разъярённые киевляне выломали ворота, отбили Игоря у его защитников и расправились с ним. Потом труп князя за верёвку, привязанную к ноге, вытащили со двора на торговую площадь. Впоследствии Игорь Ольгович был причислен Русской православной церковью к лику святых мучеников.

Изяслав Мстиславич был одним из наиболее ярких Рюриковичей XII века. Он носил в крещении редкое в княжеской семье имя Пантелеймон. Его появление в именослове Рюриковичей имеет свою историю. Как известно, св. Пантелеймон является покровителем врачей, святым целителем. С середины Х века в знаменитом немецком городе Кёльне существовал монастырь св. Пантелеймона, в синодике которого упоминается имя «регины» Гиды. Это жена Владимира Мономаха Гита (Гюда), которая после битвы при Гастингсе, где погиб её отец, некоторое время жила во Фландрии. Фландрия была диоцезом Кёльнской епархии. Среди произведений, связанных с монастырём в Кёльне, существует похвальное слово св. Пантелеймону, где среди чудес святого упоминается случай с неким русским королём Арольдусом, которого святой исцелил после ран на медвежьей охоте. В Арольдусе без труда можно увидеть Мстислава Великого, носившего, как мы знаем, и имя Харальд. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Мстислав назвал одного из своих сыновей в честь святого, которому был обязан жизнью и которого, очевидно, почитала его мать Гида.

Правление Изяслава было неспокойным, его право на киевский стол оспаривал Юрий Долгорукий, князь ростовский и суздальский, его родной дядя. Об этом примечательном человеке следует сказать особо.

Долгорукий основатель Москвы

Князь Георгий (Юрий) Владимирович Долгорукий, безусловно, принадлежит к числу наиболее известных деятелей древнерусской истории. Конечно, остался он в исторической памяти прежде всего как основатель столицы Русского государства, как князь, положивший начало династии владимиро-суздальских и московских правителей, устроитель Северо-Восточной Руси, ставшей ядром будущей Великороссии. Имя его прекрасно соответствует и широко распространенной трактовке московского герба – изображению Георгия Победоносца, поражающего копьём змея. Именно как создатель Москвы Юрий упоминается во всех учебниках истории, он был ключевым историческим образом в дни московских празднеств, включая и широко отмечавшееся 800-летие Москвы в 1947 г., когда Юрию был поставлен величественный памятник в центре столицы (правда, монумент был открыт через несколько лет). В связи с новым юбилеем города (вернее, первого упоминания Москвы в историческом источнике) интерес к личности и деяниям Юрия Долгорукого, князя, построившего в Москве первую крепость – кремль, заметно возрос. Его имя вновь замелькало на страницах прессы, в научных и не совсем научных исследованиях, был снят даже фильм «Юрий Долгорукий» (изобилующий, кстати, грубейшими историческими ошибками). Однако эта волна интереса повлекла за собой, как это часто бывает, не столько попытку анализа самой личности Юрия, сколько создание его мифологизированного образа, весьма далекого от исторической реальности.

Каким же предстает теперь Юрий Долгорукий в современном общественном сознании? Без преувеличения можно сказать, усилиями любителей истории перед нами своего рода идеальный правитель, некий «великий муж» уровня Владимира Мономаха или даже Владимира Святого, мудрый и бесстрашный, талантливый полководец, прозорливый политик и даже, как это ни странно, ревнитель единства и собиратель русских земель. К примеру, можно