Чёрные крылья зиккурата - Морвейн Ветер

Риана думала об этом и улыбалась как безумная. Как шут, к лицу которого насмерть прилипла улыбка. И эта улыбка раздражала их. Особенно Вентильо.

Первые часы даэв не отключал заклятье подчинения. В висках не стихал гул тысячи труб. Металлический обруч сдавливал лоб. Потом патриций устал. Боль стала слабеть и, наконец, исчезла совсем. Но стоило вздохнуть с облегчением — ударила с новой силой.

Риана поняла задумку. Она расхохоталась. Теперь Флавий будет экономить силы. Патриций понял, что к боли легко привыкнуть. Он будет вызывать её тогда, когда пленница не ждёт.

«Пленница… опять… какое однообразие…»

— Паршивая валькирияская тварь.

Риана улыбнулась бы ещё шире, но мышцы лица и так свело судорогой.

— Предала… как предала и валькирий когда-то. Ты продажная шлюха, Помпейская Псина. Чем тебя подкупил этот придурок Цебитар?

Риана молчала. Слова не требовали ответа.

— Я слышал, командор завёл себе вместо собачки уродливую валькирию. Об этом зудит весь двор. Но не думал, что речь о тебе, — Вентильо плюнул, целясь Риане в глаз. Почти попал. Риана подергала руками, плотно связанными за спиной. Может, если будет время, она сможет перетереть верёвки… все-таки это не цепь.

— Все удивляются, как это он трахает такую дрянь. Хотя Цебитара всегда считали извращенцем. Всё молчишь?

Вентильо наклонился и притянул валькирию к себе за шиворот.

— Как куклу разодел, — Вентильо снова сплюнул. — Я-то знаю, что тебе идёт.

Вентильо рванул куртку пленницы в стороны. Точно так же поступил с рубашкой. Взору Флавия открылась грудь, покрытая заживающими шрамами.

— Давненько с тобой никто не работал, — произнёс он, вынимая плеть, и замахнулся для удара. — Сейчас ты вспомнишь, что такое настоящий «господин».

Луна роняла на город серебристые лучи, отблёскивая красным от вод Тибра, играя ими в струях городских фонтанов. Маркус стоял у окна и, глядя на город, потягивал из серебряного кубка сладкое вино. Маркус жалел, что проснулся так рано: делать ничего не хотелось и голова была тяжёлая. Риана так и не вернулась, но напрямую обвинить Флавиев в краже рабыни патриций не мог.

Он долго стоял, прокручивая в голове варианты возможных действий, пока за спиной не хлопнула дверь и на пороге не появился Сант.

— Я всё ждал, когда ты пригласишь, — сообщил он, — но ты плохой хозяин.

Маркус отметил, что Сант стал ещё противнее, чем обычно, но ничего не сказал.

— Что с тобой? — Сант поднял брови. — Где твой искромётный юмор? И, кстати, где твоя валькирия с нашими кольцами?

— Опаздывает, — буркнул Маркус и отвернулся к окну. Он вглядывался в темноту, в надежде различить там тень в плаще с капюшоном, хотя и знал — даже если валькирия появится, глазом её будет не различить.

Сант задумчиво смотрел на него.

— Может, её перекупили? — спросил Сант. — Или сделала ноги? Никто не любит рабство.

Маркус не ответил.

— Ну что, тогда, может, начнём обсуждать план?

Маркус снова промолчал.

Сант побродил по комнате, затем налил себе вина и опустился в кресло. Обстановка становилась невыносимой.

— Мне надо уйти… ненадолго, — Маркус подхватил с кресла вчерашнюю рубашку и камзол и вылетел прочь.

Уже у двери он остановился, одеваясь.

— Постой, — нагнал его нежный женский голос. Клемента чуть запыхалась, — не ходи один.

Маркус посмотрел на неё и усмехнулся.

— Мне что, армию с собой взять?

— Не знаю… Санта… Меня… Только не один.

Маркус потёр глаза.

— Сант прикарманит кольца и исчезнет.

— Значит… — она подошла к нему вплотную, так что запах стал невыносим.

Маркус вздохнул. К сожалению, она была права. Кто-то должен был присмотреть за лошадьми… А может, ему просто хотелось, чтобы хоть один человек в этом проклятом предками городе знал, что с ним произошло и как он погиб.

— Переоденься, — бросил патриций, отворачиваясь. — Только быстро. Я буду ждать на конюшне. Подбирая юбки, Клемента помчалась прочь, вверх по лестнице.

Она управилась быстро и вела себя примерно. Впрочем, в глубине души Маркус знал, что Клемента никогда не создаёт проблем. Это было её кредо. За это её любил свет. Церера не забывала в чужих домах ленты и не раздражала пустыми разговорами. Она была только там, где её хотели видеть, и делала только то, что вызывало одобрение. Если бы ещё не этот проклятый запах…

Они подъехали к особняку Флавия со стороны переулка, куда обычно подвозили продукты. Маркус спешился и бросил Клементе поводья.

— Жди меня… До рассвета. Или пока не почувствуешь опасность. Ни во что не лезь. Если в доме будет шум — не бойся. Но если выбегут люди и не будет меня — бросай лошадей и убирайся отсюда.

Клемента послушно кивала после каждой фразы.

Маркус последний раз посмотрел ей в глаза. Они были зеленые, с серебристыми прожилками. Красивые. Наклонился, поцеловал ухоженные пальцы и исчез в темноте.

Первую дверь Маркус честно открыл. Не обнаружив на кухне никого, он прошёл к выходу в коридор, и вот тут возникла загвоздка — дверь была заперта. Маркус поднёс пальцы, унизанные перстнями, к глазам, тут же убрал руку и коротко, без замаха, ударил в дверь сапогом. Дверь упала наружу.

— Трухлявый сарай, — пробормотал патриций и пошёл дальше.

Он примерно представлял план здания изнутри. Хотя Флавии не любили его, Маркус бывал здесь довольно часто. Он миновал комнаты прислуги и сразу направился к спальням. «Брать языка нужно на выходе из сортира», — вспомнил он древнюю военную мудрость и за пару шагов до спальни хозяина завернул в сторону купальни. Братьев там не было. В горячей воде в окружении пятёрки дешевых гетер плескался мужчина с цепкими серыми глазами и русыми, коротко подстриженными волосами. Маркус прошёл к нему, распихивая ногой слишком медлительных гетер и, взяв незнакомца за горло, вытащил его из воды.

— Ты кто? — спросил он просто. Но вдруг вспомнил это лицо. — Хотя, постой. Сам угадаю. Ты убийца Фолса.

Мужчина криво усмехнулся. Маркус толкнул его к стене, достал из-за голенища нож и прижал к горлу бывшего телохранителя.

— Сыграем в игру. Три вопроса. Три твоих шанса умереть или выжить. Ты понял?

Мужчина всё ещё улыбался. Тогда Маркус убрал нож от его горла и всадил в мягкий живот по самую рукоять. Теперь улыбнулся Маркус.

— Это был пробный заход. Я ничего не задел? Нет, думаю, нет.

Маркус вытащил нож и снова поднёс его к горлу жертвы.

— Итак. Три вопроса. Ты в игре?