Уровень. Магия - Вероника Мелан

* * *

В спальне пахло смолой.

Уютный деревянный интерьер, две картины, одно окно, бордовые в белый цветочек занавески и полутораспальная кровать, стеганое покрывало аккуратно сложено на стуле — все это она заметила до того, как погасила свет.

А теперь тускло светила в темноте на лицо поверхность зеркала.

— Я дура, Лао! Я совсем ничему не учусь! — шептала Марика, лежа под одеялом.

— Что мне, делать было нечего? Зачем заговорила про его девушку?

Зеркало промолчало так же тактично, как до того и сам Майкл.

— У-у-у…

Ей все еще хотелось шлепнуть себя по лбу ладонью.

— Язык бы завязать в узел, чтобы не болтался…

Сквозь занавеску светила луна, снаружи не доносилось ни звука. Приятно пружинил под спиной матрас. Какое-то время Марика смотрела на цветочный рисунок на фоне белого диска, затем пожевала губами и перевела взгляд на Лао, где уже высветились буквы:

Да, в голове.

Все только в голове.

Опираясь на эту утешающую мысль, Марика постепенно успокоилась.

Хорошо все-таки, что она решилась переночевать здесь. Тепло, уютно, приятно пахнет.

То были последние связные мысли, прежде чем она провалилась в сон.

Утром вид стал вовсе завораживающим.

Отчетливо прорисовалась неровная полоса белых шапок гор, упирающаяся в звенящую синеву неба; теперь можно было разглядеть оттенки каменистых прожилок и глубокий насыщенный цвет прогалин.

Несмотря на яркое солнце и отсутствие сильного мороза, изо рта вырывались клубы пара. Застегнутая на все пуговицы толстовка не спасала от пробирающегося под ткань холода, даже выстиранная накануне водолазка показалась не душной, как день назад, а тонкой и почти прозрачной — бесполезной против выстуженного воздуха.

И как она терпела этот холод тогда, в первый день?

Марике вспомнились заледеневшие в варежках пальцы и собственное отчаяние — тогда хотелось сбежать.

Теперь пальцы грела кружка с кофе, рядом смотрел на уходящую по снегу вниз тропку Майкл, и никуда сбегать не хотелось. Хорошее, пусть и морозное, утро, хорошая погода, хорошее настроение. Впереди дорога, а позади ночь в тепле. Добро пожаловать в день номер шесть.

— Я постараюсь простроить для вас короткий путь. Просто следуйте ему и ни о чем не думайте. Дорога выведет вас вниз, к той стоянке, где вы хотели заночевать. Оттуда пойдете дальше.

— Поняла.

Приятно пах порошком выстиранный накануне шарф. Обутые в толстые носки и сапоги ноги просились в путь.

Майкл на секунду прикрыл глаза, губы его едва заметно задвигались, произнося неслышные слова. Описали полукруг руки. Марика не стала смотреть — от яркого света слезились глаза, — отвернулась и сделала глубокий вдох, втянула как можно больше чистого воздуха. Подумала, что если включить воображение, то можно легко представить, что она не непонятно где, а на зимнем лыжном курорте. Отдыхает. Пьет кофе, чтобы потом натянуть лыжи, взять в руки палки и с восторгом, оттолкнувшись что есть силы, поехать с горы.

Красота.

Может, просто стоило взять путевку на горнолыжный курорт?

Нет, навряд ли поездка туда сравнилась бы по полезности.

— Все, готово. Можно идти.

Марика кивнула и посмотрела на Майкла. Прищуренные от света серые глаза, окруженные темными ресницами, — всегда удивлявший ее контраст. Посмотрела на темную щетину, на застывшее на лице доброжелательное выражение.

— Спасибо вам!

Он улыбнулся.

— Не за что. По морозу, я полагаю, придется идти недолго. Скоро снова сможете снять шапку.

— Хорошо бы. Я уже от нее отвыкла.

— А вам идет.

Марика улыбнулась в ответ.

— Благодарю. Все, пошла. До следующих встреч. Проводник кивнул.

— Зайду, как будет время.

И подошвы ее сапог захрустели по ломкому снегу.

* * *

Снег сошел на нет действительно быстро. Всего лишь час-два — и от него остались следы в виде лежащих в тенях еловых стволов настов и покрывших дорогу то здесь, то там луж, отражающих пушистые беззаботные облака.

Марика сделала привал лишь единожды — остановилась у края тропки, откуда открывался чудесный вид на лежащий внизу, утыканный темно-зелеными древесными макушками лог, присела на камень и несколько минут жевала любезно предоставленные котелком вареные сосиски.

Почему сосиски?

А почему все остальное?

Шут его разберет, кто ответственен за выбор. Иногда попросишь что-то конкретное — даст. Иногда придумает сам и крайне удивит выбором.

Меж стволами все еще не мелькала желтая пятнистая шкура. Странно: всего ночь, а Марика соскучилась по длинноухому другу и теперь утешала себя тем, что еще не прибыла на вчерашнюю стоянку. Наверняка он где-то там. Наверное, голодный.

Подумала и посмотрела на зажатую в пальцах недоеденную сосиску. Доела с чувством вины.

Хотела сразу же подняться и пойти дальше, но отчего-то помедлила, вытащила из рюкзака зеркало и поздоровалась.

— Доброе утро, Лао! Как оно?

— Дашь какой-нибудь хороший совет сегодня?

Вопреки будничным фразам «Смотри под ноги», «Думай о хорошем» или же вовсе философской (как раз в духе Лао) мысли «Не забывай об эмоциональной составляющей» на поверхности проявились довольно неожиданные слова:

— Что?

Она даже привстала от удивления. Перечитала написанное трижды.

— Что ты имеешь в виду?

«Не верь», — повторился совет, написанный более крупным шрифтом, после чего буквы медленно исчезли, а поверхность затянул сероватый туман.

И сколько Марика ни пыталась втянуть Лао в новый диалог, зеркало не написало ни буквы и после нескольких минут отправилось обратно в рюкзак.

На душе, несмотря на ясный вокруг день, стало тревожно; словно покрывшись плесенью, подпортилось настроение.

Что за странный совет: не верь? Почему не верь? И почему совсем без объяснений? И почему так непривычно и даже противно шагать по тропе без Арви?