Ключи от Бездны - Сергей Чичин

я скорее про «жить в лесу», особенно в этих широтах. Как с делами закончим, надо будет прицениться к здешним землям. Может, коттедж какой дачного типа здесь возвести. Поставки вот через друидскую службу, - книжник подобрал мясную полоску, - Мое почтение, даже лучше личинок. С топора, чтобы лес не злить, переучиться на нативно выверенную дубину... да и то едва ли пригодится. Вот только чем тут на жизнь зарабатывать, если деревья не руби, животных не замай, а полезные услуги особо и предложить некому?...

- В Гавропе обустраиваться не советую, - заметил ущельник. - Они тут совсем долбу дались, дуподрюческие шествия, обращение себя невесть во что, подбивают себя и друг друга заместо честного мяса насекомых жрать, хотя вижу, что тебя этим не напугаешь. Ну и самое-то главное они все за Боковину понабились, подперли ее и ждут, а из-за ейных плеч Уссуре подгаживать пытаются. Вот взяли и торговлю всю с нею пресекли. Не нужны нам, говорят, ваши дрова, железо, меха, камень, зерно, мясо, молоко, горючее внутриземельное масло, уголь, минералы, редкоземельные элементы, совсем не нужны поделки ваши — клинки эти все, подковы, детали для строения, особенно летучих яхт, маткомпоненты те же самые даром не вперлись — гуано для огненных шаров сами производим всем миром, а без иной магии уж как-нибудь, чтоб только с вами не ручкаться.

- Что, так-таки и не покупают больше?

- Ты дурной что ли? Покупают, конечно. Более чем прежде.

- Так значит, свое им не продают?

- Продают, куда деваться. Ведь отданное золото надо изымать как-то!

- Так в чем тогда пресечение выражается?

- А теперь, ежели с уссурийцем торгуешь, надо кривить морду, ругать его ненадежным партнером и прежде чем заплатить, сколько он скажет — сперва заявить, что не дашь более четверти от этой неразумной цены. И можно топнуть ножкой, а еще лучше сразу заплакать.

- А если не соблюсти сей сложный и бессмысленный ритуал?

- За этим особая Гаврокомиссия наблюдает. Ежели ты смеешь торговать не кривясь и не плюясь, а также не пытаясь цену сбить, а уссурийца оскорбить и облапошить, то вестимо ты предатель и агент Долгой Дороги.

- И чем это чревато?

- Вообще-то пока ничем, разве что дверь говном вымажут и не пригласят на открытие нового музеума прикладного дуподрючества, но в перспективе введут непреложное правило, что и на тебя надо морду кривить, а ты сам виноватый.

- Не удивляйтесь потом, что я все это многообразие променял на елки, - отметил Зембус ехидненько. - Хотя и в лесу уровень отупения подрастает потихоньку, но за хумансами разве угонишься.

Чумп кивнул понимающе.

- А чем это может кончиться, всяк догадайся сам. Лично я ставлю на то, что стоит тебе тут отстроиться и вздохнуть с облегчением, как придут незлые, но очень целеустремленные уссурийцы в силах тяжких всем сестрам по серьгам отвешивать. Объясняй им потом, что ты вообще не с этими. Ну или, если Брулазия расчехлится и вытащится в поле самолично, могут с другой стороны эльфы нахлынуть, тоже мало радости.

- Про эльфов да, я уже познакомился, - вздохнул Хастред. - Нету в жизни счастья, а какой-то упырь еще и на историческую родину путь отрезал. В Китонии тоже небось назад не ждут... разве что как генерал, примкнуть к боковинскому ополчению и ассимилироваться в тех краях?

Зембус с Чумпом переглянулись с плохо скрываемой жалостью.

- Очень уж ты горазд наперед думать, - пожурил друид дипломатично. - Планы никогда не срабатывают, ибо никогда не знаешь, что тебя за ближайшим поворотом караулит. Тут как через реку по камушкам прыгать — главное инерцию не теряй, а где окажешься, там уж смотреть по обстоятельствам.

- А я вообще не понимаю идеи этой — примыкать любой ценой к первому, кто попался под руку, особенно только потому, что тебе его противник тоже не нравится, - добавил Чумп. - В последний раз, когда я так сделал, мы Хундертауэр освободили и Зазеркалье распечатали.

- Так разве плохо получилось? - не понял Хастред.

- Ну, до поры было потешно, и на гномах оттянулись, и покормили потом на пиру на славу, но вот пройди я в тот злосчастный день мимо анарала, за мной бы сейчас не гонялись зазеркальские контрразведчики. Верно друид речет, всего не предусмотришь. Лично я для себя сделал вывод — служить надо только себе самому, на крайняк какому-нибудь твердому принципу. А ежели пытаешься в чужую игру встроиться хоть пешкой, хоть тушкой, хоть чучелком — этая дорога тебя неминуемо приведет к таким акиянам, в которых плескаться ну совсем не захочется.

- База, - удостоверил Зембус.

Хастред подумал было вспылить на тему подобного эгоцентризма, привести аргументы из многочисленных баллад, где всякие верные герои охотно гибли за королей, баб или менее визуализированные понятия вроде чести. Но вовремя смекнул, что на гоблинов (и тем более фей), допивающих долгими глотками отчаянно горчащий рум, эти акты самоотверженности впечатления не произведут, а то и засмеют еще. Гоблинские народные герои не жалели сил, чтоб добиться своего, не гнушаясь при этом врать, сбегать и бить в спину (последнее, надо сказать, Хастред сам практиковал на драуграх и полагал отличнейшей идеей); погибать при этом полагалось не резонным. Позорным тоже не считалось, но смерть ставила точку и после нее войти в историю было затруднительно, так что перестаравшиеся с этим не задерживались в летописях. Те же, кто позволял иным лицам собою помыкать и жертвовать, по определению полагались дурачками и облапошами, а это, пожалуй, позиция от героической максимально удаленная.

- Ты особо-то не расстраивайся, - посоветовал Чумп, заметив в товарище внутреннюю борьбу. - Успеешь еще определиться с местом в жизни, какие твои годы. Когда на конкретно свое дело набредешь, у тебя и мысли не останется куда-то от него упетлять. Главное не дать себе, прежде чем оно отыщется, осесть в глухомани и удариться в полезные услуги... опять.

Хастред отобрал у него внушительно полегчавшую бутылку.

- А чем плохи услуги-то? Это то, что я хорошо могу.

- Твое дело — это не то, что ты могешь, - со вздохом проинформировал друид. - Твое дело — это то, без чего ты не могешь.

Под эту мудрую сентенцию Хастред ошарашенно усосал остатки рума безо всяких пижонских глотков, попросту залив в глотку. Вот потому у гоблинов каждая дружеская посиделка и превращается в драку, что рано или поздно кто-нибудь начнет кого-нибудь поучать,