Дочь дроу - Элейн Каннингем

Будучи молодым, Федор тем не менее предпочитал принимать подобные решения по отношению к конкретным личностям. Ограниченное Зрение позволяло ему иногда заглянуть в прошлое или возможное будущее. Он не полагался исключительно на него, но знал, что распознает характеры не хуже многих умудренных опытом стариков. И все же, темная эльфийка оставалась для него загадкой. Ее смех был чисто эльфийским, волшебным звуком, напоминавшем Федору звон колокольчиков и счастливых детей. Коварство было ей присуще, без сомнения, и в бою она оказалась смертоносна, как и говорили истории о дроу. Однако она не была ожившей статуей, двигающимся и дышащим воплощением зла. Федора ошеломило, как она выглядела, когда он говорил о дажемме. На мгновение за странными золотыми глазами он разглядел родственную душу. Еще больше тревожило мимолетное, но четкое понимание, что эта девушка может стать столь же могущественной — и столь же важной — как Колдуньи, которых его учили почитать. И самым беспокоящим из всех было ощущение, что его судьба как-то связана с ее. Но все же, она дроу! Федор не знал, какие секреты могут скрываться за этой красотой; он только знал, что не сделает ничего, что может предать темную эльфийку в руки мстительных людей.

Так что он сохранял спокойствие, и закончил завтрак в угрюмом обществе деревенских. Наевшись, он закупил у Сайды необходимые вещи. Трактирщица взяла с него больше, чем они действительно стоили, но времени на торги не было. Как бы ни были драгоценны эти мгновения, проведенные под солнцем, они были отняты у его поисков.

Когда он смог наконец ускользнуть, Федор покинул деревню и вернулся по своим следам в лес. Он нашел отверстие пещеры и проскользнул в него. Чернота вновь сомкнулась вокруг, и он зажег первый из просмоленных факелов. Повинуясь импульсу, огляделся в поисках камня, достаточно большого, чтобы закрыть дыру, и водрузил его на место. Потом, высоко подняв факел, начал спускаться в Подземье.

Медленно и осторожно, Лириэль попыталась вытащить крохотный кинжал из рунных ножен. Позади три дня почти непрерывных исследований, дни, за которые юная волшебница вникла в опасности и сложности предстоящего ей дела.

Она уже не сомневалась, что амулет является артефактом величайшей мощи. Несколько сложных заклинаний, которыми она попыталась проникнуть в суть тонко вырезанных на ножнах рун, не подействовали. Магия куда сильней ее хранила древние секреты. А цепочка амулета, которая была сломана когда она взяла его с тела дроу, восстановилась. Новые звенья выросли, заполнив образовавшийся пробел, но так точно повторяя потускневшее от времени золото других, что Лириэль уже не смогла бы сказать, где было место разрыва. Она никогда прежде не слышала о волшебных вещах, способных самостоятельно восстанавливаться. И сейчас, потянув кинжал, она беспокоилась не за хрупкий амулет — который явно мог позаботиться о себе — но за то, какую магию могут высвободить ее действия.

Тем не менее, как она не пыталась, кинжал не желал покидать ножны. Казалось, они сделаны из единого куска металла, так туго они прилегали друг к другу.

Вздохнув, Лириэль откинулась в кресле. Она зашла слишком далеко, чересчур многим рискнула чтобы отступать сейчас.

Достать амулет было несложно. Найти время на его изучение, вот это оказалось куда тяжелее. Она не посмела просить Триэль предоставить ей свободные дни, зная, что матрона-госпожа почти наверняка не раздумывая отклонит ее просьбу. Лучшим, на что могла рассчитывать Лириэль, было если Триэль вообще не обратит на происходящее внимания. Ходили слухи о нескольких вызовах претендентов на положение Дома Баэнре, так что у матроны сейчас были куда более насущные дела, чем следить за племянницей. И если учителя Лириэль, и в особенности Матрона Зелд, поверят что матрона-госпожа позволила девушке отсутствовать, они не посмеют оспаривать ее решение.

С другой стороны, матроны Академии могут ощутить любопытство, и искать ответы не столь прямыми методами. Пусть они и подчиняются Триэль, но также они ждут возможностей повысить собственный статус и статус своих домов. Лириэль ожидала, что глаза десятка благородных домов будут пытаться подсмотреть за ее действиями, пытаясь понять, что же такое Дом Баэнре может счесть столь важным, что это оправдывало бы уклонение одной из его женщин от обучения в Арах-Тинилит.

Так и оказалось. Лириэль и Харза-кзад расставили многослойные охранные заклятия вокруг ее дома в Нарбонделлин, и воздух вокруг почти слышимо потрескивал разочарованными наблюдательными заклятиями. За три дня с того момента как она оставила Арах-Тинилит, пропали двое из ее слуг. Лириэль не расчитывала вновь увидеть их, да и какая будет от них польза, когда похитители закончат вытягивание всей возможной информации. Не будь замешаны в дело два могущественных мага — неохотно, но помогавший Харза-кзад, и сам архимаг — Лириэль бы не оставили в покое так надолго.

Да, она решила рискнуть, и посвятить отца в свой план. Ситуация сложилась весьма щекотливая. У Громфа Баэнре было достаточно влияния, чтобы вытащить ее из Арах-Тинилит, но матроны Академи предположат, что он не посмел бы так поступить без разрешения Триэль. А поскольку гордому Громфу напоминание о пределах его власти отнюдь не было приятно, Лириэль понимала что помочь его заставит только возможная выгода.

Ей пришлось рассказать ему о путешествии на поверхность, включая и информацию о жрицах Эйлистраи, чтобы пробудить его интерес. Она объявила, что на поверхности есть дроу, которые могут творить магию и обладают силами, неизвестными подземным жителям, и пообещала научиться у них всему что сможет, и принести эти знания ему. Громф тщательнейшим образом допросил ее, и только когда она согласилась служить его посланницей в сообщество дроу наверху, пообещал помочь.

Во всяком случае, он согласился. А как он будет объяснять Триэль свои действия, если все выплывет наружу, это уже его трудности; Лириэль вполне согласна была оставить родственничков-Баэнре разбираться между собой. Все же, выражение на лице ее отца, когда она сообщила ему о соперничающей богине, заставило ее сомневаться, было ли это мудро, впутывать его. Как может амбициозный Громф использовать подобную информацию?

Не было у нее доверия и к Харза-кзаду. Как и Громф, он преследовал собственные цели, что со всей очевидностью доказывалось созданными им вратами, которые позволили ей исчезать из Академии. Прежде Лириэль полагала, что интерес старого мага к ней исключительно личный, их общение давало ему право на хвастливый треп. Кроме того, ему в любом случае льстила компания и внимание прекрасной юной женщины. Но дело явно было не только в этом. Лириэль убедилась, что у учителя есть свои планы, и он желает использовать в них ее.

Тем не менее, Харза-кзад был ей нужен. Будучи мастером Сорцере, он обладал доступом к свиткам и книгам, запрещенным большинству магов, а Башня магии Ксорларрин была отлично оборудованной магической лабораторией. Этому факту, видимо, способствовала и постоянная тайная торговля мага с Драконьей Сокровищницей.

И здесь Лириэль рискнула еще раз. Она послала за Нисстиром, и попросила его доставлять ей любую книгу тайных знаний человечества, которую он сможет купить или украсть.