Бюро гадких услуг - Маргарита Южина

– Зинк! Кого там холера принесла? – раздался крик из комнаты.

– Не к тебе! Сиди и не высовывайся! – рыкнула Зина.

– А и что, что не ко мне? Я спрашиваю – кого приперло? – высунулось из двери еще одно морщинистое лицо. Женщина увидела Василису с Люсей и приветливо обратилась к ним: – Вы к кому будете?

– Не твое дело, зараза! Сгинь! – цыкнула на нее Зина, а потом повернулась к гостям и стала заметно ласковее: – Пойдемте, женщины, вон в ту дальнюю комнатку.

– Не-е-ет, погодьте! – окончательно выскочила из двери вторая жительница одиннадцатой квартиры. – Я все слышала. Вы про Гошку спрашивали, так? А Зинка вам обещала про него все обсказать, ежели вы ей заплатите, так?

Зинка, видимо, поняла, что с соседкой лучше не пререкаться, а действовать молча и быстро. Она ухватилась за подол Василисы и потянула ее в комнату, Люсе же женщина попросту перегородила путь к отступлению своим торсом. Но соседка не сдавалась.

– А я вам больше скажу! – орала она. – Потому что Зинка ничего про него не знает, она и дома-то бывает только раз в неделю. А я весь день туточки, каждое слово слышу, ухо от двери не отрываю. Я-то вам за ваши денежки такого порасскажу… – затараторила бабка, отпихивая Зину от сыщиц.

Василиса вырвала подол и повернулась к ней. И в самом деле, бабка наверняка все слышит. Вон, не успели они зайти, а она уже знает, зачем и по какому вопросу. Люся тщетно подпрыгивала, пытаясь вырваться из-за мощной спины Зинаиды.

– Куда?! – взревела Зинаида и загородила дорогу толстыми руками. – Не пушшу! Я первая им двери открыла, значит, и деньги мои!

– Дык ты ж ничего не слышишь! – больше для посетительниц, чем для нее, трещала морщинистая бабка. – Глуха, как тетерев! Вон и орешь, точно буйвол! Че ты можешь сказать?

– А не смогу сказать, так совру. Твое како дело?

И тут на сцене домашнего театра появилось новое действующее лицо.

– Женщины, ну сколько ж можно кричать? Я никак Толика спать уложить не могу, – жалобно обратилась к спорщицам высунувшаяся из третьей комнаты молодая.

– Цыть!! – разом шикнули на нее обе бабки. – Твой Толик с перепою мается. Ишь, спать он не может… Не хрен пить было! А то вчера здесь скакал козлом, всех по матушке посылал, а сегодня он спать не может… Вишь, порядочные люди беседуют, выдь отседа!

– Молчать! – рявкнула Василиса, а затем совсем тихо произнесла, обращаясь к бабкам: – Сейчас мы пойдем к вам и поговорим вчетвером. Деньги получите обе. Но чтоб не врать!

– Мне больше надо, я больше слыхала, – скороговоркой обронила вторая бабка.

– Посмотрим на ваше поведение. Если будете орать, уйдем, и вы вообще ни с чем останетесь, – донесся из-за спины Зинаиды голос Люси.

Женщины молча двинулись в комнату к шустрой бабенке. Оказалось, что ее зовут Клавдия Михайловна. Клавдия Михайловна сегодня явно решила заработать, потому что теперь она говорила полушепотом, премило улыбалась и даже разлила по чашкам растворимый кофе. Зина же, напротив, чувствовала себя неуютно – она и в самом деле была глуховата, не слышала и половину того, что шептала Клавдия, поэтому напрягалась, выпадала из беседы и вообще нервничала, но буянить боялась, чтобы ее не лишили денег вообще. А Клавдия, уперев кулачок в дряблую щечку, тихо повествовала, точно рассказывала сказку:

– Егорку мы знаем давно, почитай, с самого рождения…

– Клавдия Михайловна! Договорились же не врать. Ну с какого рождения, если он к нам уже в зрелом возрасте въехал! – послышался из-за двери тоненький голосок молодой соседки. Ей, вероятно, удалось-таки утолкать похмельного мужа в постель, и у нее появилась возможность подслушать, что там творится за соседской дверью. – Хотя какой там зрелый – ему сейчас тридцати нет. А когда въехал, было и того меньше?

Клавдия Михайловна продолжила, будто ее и не перебивали:

– Ну вот, молодой, значит, совсем. Приехал, у него ни ложки своей, ни вилки, все я давала. Зин, верно?

Зина закивала, хотя явно ни слова не расслышала.

– Жил спокойно, никого к себе не водил. Даже с Толиком не пил, а тот у нас, как прицепится, фиг отвяжется.

– Ну что вы такое говорите! – опять раздался за дверью обиженный голосок третьей соседки. Что и говорить, в этих коммуналках люди живут одной семьей! – Что вы такое говорите! Толик сам ему не предлагал! Он его и за мужика-то не считал!

– Цыть, Аська! Ешо ты на деньги рот раззявила! – рявкнула Клавдия Михайловна и опять плавно продолжила рассказ: – Вот я и говорю, никаких хлопот с парнем не было. Только и ходила к нему така молоденька девчонка. Мы-то думали, что у них свадьба намечается, радовались потихоньку…

В общем, из всего того, что с грехом пополам Василисе с Люсей удалось узнать при столь знаменательной беседе, складывалась такая картина.

Да, к Тарасову приходила подруга. И довольно часто. Соседи отмечали, что девица не из бедных, одета, как манекенщица, – во все новое, красивое, но ничего больше о девице узнать они не смогли. Даже имени ее не расслышали, Егор любимую «киской» величал. Клавдия Михайловна самолично приклеивалась ухом к дверной щели, чтобы лучше слышать, что там за ней происходит, но ничего, кроме обычной срамной возни, за дверью не происходило. Однако, учитывая, что отношения Егора с девицей уже давно перебрались в постель, соседи по секционке, вздыхая, готовились к свадьбе. Аська красивым почерком переписала график дежурств, согласно которому молодой придется месяц дежурить, так сказать, «на новенького». Клавдия Михайловна привинтила свой кухонный стол к полу шурупами, дабы никому не пришло в голову позариться на ее метры, а Зинаида к своим двум котам притащила еще и кошечку, мол, теперь молодым, скорее всего, понадобятся котята. Однако время шло, а красиво одетая девушка так и не переезжала в их коммуналку. Тогда жильцы решили, что Егор сам к ней переберется, а посему срочно был брошен жребий, кому достанется освободившаяся комната. Жребий бросали семнадцать раз, и всякий раз довольным получался кто-то один. Решили, что жребий должен бросить сам Егор, но тот неожиданно исчез. Он никого не предупредил, уехал потихоньку и как раз тогда, когда началось его дежурство. Такого наплевательства никто не ожидал, потому жильцы квартиры и вскакивали сейчас на каждый звонок, надеясь, что вернулся Тарасов. Он в наказание должен будет целый месяц мыть полы в коридоре, чистить ванну и драить туалет.

– Так-таки и не слышали, как звали девушку? – удивилась Василиса. – А что вы еще о ней можете сказать?

– А и ничего. Как звали? Он ее все «киской» величал, а больше-то ничего нам и не известно. Она ведь приходила тайно, старалась на глаза нам не попадаться. Ну а мы-то чего, с расспросами лезть станем! – чопорно поправила платье на коленках Клавдия Михайловна. – Правда, однажды Зинаида попыталась Егорку-то расспросить, дак он на ее так зыркнул, что мы и не лезли больше.

– А вы не заметили, к нему никто не приходил, кроме девушки? – спросила Люся.