Я люблю.Бегущая в зеркалах - Мила Бояджиева

ИО было известно, что в советских верхах, потерявших надежду подчинить себе вышедшие из-под контроля «антисоциалистические» силы, готовит решительный удар. Работающий в Праге в качестве корреспондента «Франс пресс» друг и многолетний соратник Остина по ИО Натан Камм, должен был обеспечить информацию о предстоящей акции СССР в среде чешской интеллигенции через «Клуб 231»*, (*На основании статьи 231 Конституции Чехословакии каралась антигосударственная и контрреволюционная деятельность) возглавивший оппозицию КПЧ. «Процесс реформ необратим=» успокаивали себя антикоммунисты, рассчитывая на поддержку народа и мировой общественности.

И вот Натан лежал перед Остапом, белый как полотно от потери крови, с затихающим обессиленным сердцем. Сбросив столбнячное оцепенение, Браун начал действовать быстро и собранно, мгновенно просчитав план действий.

Во-первых, Натану необходима срочная медицинская помощь, во-вторых, его появление на острове и во Франции вообще необходимо сохранить в тайне. Исходя из этих двух соображений Остап приняли решение доставить Натана в клинику находящуюся в предгорьях Альп. Этот небольшой, затерявшийся среди холмов санаторий принадлежал доктору Леже, дважды помогавшему Брауну. Занимался профессор Леже в основном, специфической, полулегальной деятельностью, связанной с ортопедией и лицевой пластикой. Клиника оказывала клиентам довольно интимную помощью — в тех случаях, касающихся в первую очередь актеров и государственных деятелей, когда усилия медиков не должны были получать широкой огласки. Но прежде всего, раненному, перевязанному вплоть до живота набухшими кровью бинтами, необходима была срочная медицинская помощь.

…«Виктория» дрейфовала неподалеку от Канн, когда послышался зуммер приемника. Вся компания, расположившаяся на палубе, потягивала «Божоле», любуясь пляшущей на воде дорожкой от кормового прожектора и обсуждала планы на завтра.

— Кто это там вспомнил о нас? — удивился Дани, направляясь в рубку.

Вернувшись через несколько минут на палубу, он выглядел так озадаченно, что все поняли — случилось нечто непредвиденное.

— Внимание, девушки, ситуация несколько меняется. Сейчас мы высаживаем вас, крошки, в порту и уславливаемся о скорой пылкой встрече. Я же, с господином Динстлером вызван на срочный деловой консилиум.

…Уже через сорок минут Йохим, размотав бинты, обнаружил на теле мужчины две огнестрельные раны, одна из которых чуть выше левого подреберья, могла оказаться слишком серьезной. Воспользовавшись вполне профессионально составленной аптечкой Брауна, он сделала внутривенный укол адреналина, стимулирующего деятельность обессиленного потерей крови сердца, подключил кислородную подушку и сформулировал прогноз:

— Если в ближайшие пол часа пострадавший не окажется на операционном столе, последствия могут оказаться очень печальными.

Пришлось рискнуть — спешно погрузить носилки в маленький вертолет Брауна и взять курс прямо на каменистые предгорья.

Арман Леже, предупрежденный по телефону Брауном уже встречал их. Находящийся без сознания больной тут же проследовал в операционную. Учитывая секретность ситуации и пожелание Брауна не включать в круг осведомленных лишних людей, состав медперсонала, собранный в операционной был самым минимальным. Ассистировал Леже Йохим.

С того мгновения, как Йохим увидел побелевшее лицо вверенного ему Остином Натана, эйфорическая активность не покидала его, подстегивавшей к действиям. Йохим буквально клокотал энергией, переодеваясь и моя руки, а повязанная ему сестрой марлевая маска, подействовала как взмах дирижерской палочки: к операционному столу ассистент вышел с гордо развернутыми плечами, как Марио Ланца, готовый к своей коронной арии. Не отдавая себе отчета, он скоро завладел ситуацией, взяв на себя ведение операции. Арман Леже, уже не одно десятилетие практиковавший, впервые столкнулся с такой уверенной силой и безошибочной интуицией молодого хирурга, что счел возможным доверить ему ведение операции.

Натану, в сущности, очень повезло, пуля в левой стороне груди прошла в миллиметре от важнейшей артерии, повредив крупные сосуды и продырявив легочные ткани. Он остался жив, а следующим вечером, отойдя от наркоза, открыл глаза. У постели стоял Браун и незнакомый молодой врач. «Все в порядке, дружище, мы еще повоюем», — пожал его руку Остин.

Однако, прошла неделя, прежде чем положение больного можно было признать стабильным. И все это время его няней и сиделкой был Йохим. Он позвонил Ванде, коротко объяснив ситуацию и пообещал приехать через неделю. А как-то вечером, вконец измотанный и счастливый от сознания собственной победы, Йохим увидел Нелли, поджидавшую его у дверей санатория. Девушка осталась «погостить» в двухместном люксе Динстлера, предоставленном ему в санаторной гостинице.

Через неделю Йохим в Грац не попал, не попал и через месяц, расторгнув по существу, обязательства перед Вандой и Вернером. Он ничего не планировал, просто жил сегодняшним днем, той задачей, которая казалась ему чрезвычайно важной. Дело касалось Остина Брауна и судьбы Натана в первую очередь, а эти люди заняли в жизни Йохима главное место.

Еще в ту ночь, после операции, Малло рассказал Динстлеру историю, окончившуюся столь трагически. Миссия Натана в Праге провалилась, его сообщники были захвачены службами безопасности ЧССР с обвинением в государственной измене. Сам же «пресс-аташе» полностью засвеченный, чудом прорвался через Австрию и Италию во Францию, где по условленному «аварийному» варианту троих агентов должен был ожидать Малло.

Мулат уже несколько часов сидел в своем мощном «джипе» на тихой проселочной дороге у франко-итальянской границы. Время встречи давно прошло и Малло терзали сомнения. Летний полдень тянул жаром, работавшие на придорожном поле крестьяне прилегли в тени орешника. Машины проезжали здесь редко, хорошо был виден условленный для места встречи бело-голубой указатель у развилки с названием близлежащей деревни. Малло, очередной раз насторожился, услышав звук идущего автомобиля. Машина с чешским номерным знаком затормозила, из нее торопливо вышел мужчина, в котором Малло сразу узнал Натана. Он был один. И в тот момент, когда Малло распахивал дверцу «джипа», рядом что-то хлопнуло, еще и еще раз. Как в съемке рапидом он увидел оседающего на асфальт Натана с расплывающимся алым пятном на груди. Хрустя ветками, скрывались в кустах «крестьяне».

Дальнейшее было похоже на те фантастические истории, в которых так блестяще проявляет себя легендарный агент 007. Только Малло пришлось совсем не просто — надо было не только спасать Натана, но и замести все следы происшедшего — международный скандал, наверняка, был бы направлен не в их пользу. Машина Натана уже горела, когда мощный «джип» с забинтованным наскоро раненным на заднем сидении и голосом Азнавура, вырывающимся из репродуктора, несся к французской Ривьере. Малло иногда останавливался, опасаясь за жизнь раненного, но Натан ободряюще подмигивал. И только уже на подступах к Армантелю впал в беспамятство.

Хорошо оплаченная «слепота» летчика береговой службы, взявшегося доставить груз, помогла переправить раненного на остров Брауна, и теперь, в санатории Леже Натан, погибший для всех окружающих, должен был начать новую жизнь под другим именем и с иной внешностью.