Всегда твой - Кай Хара

тому, как его рука хватает меня за шею и удерживает на месте, прижимая лицом к стене. — Твоя киска почувствует каждый дюйм моего голого члена, раздирающего ее на части.

У меня голова идет кругом, а сердце колотится. Часть меня всегда надеялась, что я лишусь девственности с Фениксом, хотя долгое время это казалось не более чем глупой мечтой, но я никогда не представляла, что это произойдет в темном переулке.

— Не здесь, — пытаюсь я, мой голос дрожит.

— Думаешь, ты заслуживаешь лучшего, чем этот грязный переулок? — Он тянется к моей груди через платье, перекатывая пирсинг между большим и указательным пальцами. — Нет, это идеально. Именно здесь я хочу погрузиться в твою тугую киску.

Он просовывает свой член между моими бедрами и двигается вперед-назад, потираясь об меня и ударяясь о мой клитор при каждом движении.

Его рука покидает мою грудь и приближается к моему рту.

— Открой, — требует он.

Как идиотка, я подчиняюсь.

Он засовывает три пальца глубоко в мое горло, заставляя меня задыхаться.

— Лучше намочи их, это единственная смазка, которую ты получишь.

Когда он вынимает их, его пальцы мокрые от слюны. Он проводит пальцами по кончику члена, и у меня перехватывает дыхание, когда я чувствую, как он прижимает свой член к моему входу. Два оргазма ослабили мои мышцы, и я стараюсь не напрягать их, когда он вводит свою длину.

Я шиплю, когда его член разделяет мои стенки и начинает входить в меня. Он едва вошел на дюйм, а я уже чувствую, что растянута до предела.

Он не проявляет ни нежности, ни терпения, проталкивая себя все дальше. Он ворчит и ругается, чувствуя, как мои мышцы поддаются ему, но останавливается, когда натыкается на доказательство моей девственности.

Он так неподвижен, что мне кажется, он не дышит в течение долгих мгновений.

Так долго, что у меня появляется желание прижаться к нему, чтобы он полностью вошел в меня.

— Ты девственница? — он старается говорить аккуратно, но все, что я слышу, — это маниакальные нотки в его голосе.

— Очевидно, — отвечаю я, пытаясь скрыть свои нервы за ложной бравадой, выгибая бедра навстречу ему. — А теперь сделай что-нибудь с этим.

Он обхватывает меня за талию, а другой рукой берет за горло спереди, притягивая меня к своей груди и проталкивая свой член еще дальше в мой вход.

Новое положение обжигает, и я шиплю, когда он прикусывает мочку моего уха.

— Я у тебя первый? — спрашивает он, и я не знаю, почему он так удивлен. За последние три с лишним года он проделал огромную работу, чтобы никто с членом и близко ко мне не подходил. — Ты никогда не трахалась ни с кем другим?

Мое воображение разгулялось, потому что мне кажется, что в его словах я слышу нотки облегчения.

— Технически, я все еще ни с кем не трахалась.

Не знаю точно, где я подцепила свою недавнюю дерзость, но я собираюсь обвинить в этом Тайер.

Он отводит бедра назад, а затем врезается в меня, прорываясь сквозь мою девственность, пока его рот бормочет самые мерзкие вещи, которые я когда-либо слышала, прямо у моего уха.

— Следи за своим гребаным ртом, если не хочешь, чтобы его жестоко трахнули следующим. Я сделаю это, но сначала мне нужно разрушить твою красивую нетронутую киску. Не могу поверить, что ты никогда никому не позволяла себя трахать. Ты берегла себя для меня, да, Сикс? Ты ведь хотела, чтобы я шептал тебе всякие извращенные гадости, которые я планирую с тобой сделать, пока трахаю тебя, не так ли?

Я качаю головой в знак отрицания, не в силах связно мыслить или говорить, отчаянно пытаясь приспособиться к его толстой длине, и он сердито рычит у меня за спиной. Я чувствую, как этот звук отдается в его груди, и его сила сотрясает меня.

— Я все равно взял тебя, не так ли? — он злорадно мурлычет. Он отстраняется и делает паузу. — Ты готова к тому, что я введу его до конца?

— Я… он еще не вошел? — спрашиваю я, запыхавшись. Я никак не могу принять его больше, не тогда, когда мне кажется, что я могу разорваться на части с каждым вдохом.

Он мрачно усмехается.

— Нет. У тебя еще целых три дюйма. — С этими словами он подает бедра вперед и вводит в меня член до упора, пока я не чувствую, как его таз прижимается к моей заднице. — Вот так. Теперь ты принимаешь меня целиком.

Я на секунду теряю сознание, мое тело переходит в режим принудительной перезагрузки, пока я пытаюсь принять его. Он такой толстый и длинный, что кажется, будто он толкается в мою матку.

И что-то есть. Что-то металлическое, прижимающееся к самым мягким частям меня.

— Не только у тебя есть пирсинг. — Он дышит на раковину моего уха, и я вздрагиваю. О Боже, его член проколот.

Я не думала, что мне это нравится, но моя кожа нагревается и пылает, а моя киска сжимается вокруг него в ответ. Я не могу отрицать, что это меня заводит и доводит до нового уровня возбуждения.

Его рот опускается ниже, и он облизывает столбик моей шеи, а затем прикусывает кожу, помечая меня, как животное.

Его лоб упирается в мое плечо, пока он переводит дыхание, словно для того, чтобы не двигаться внутри меня, требуются сверхчеловеческие усилия.

— Черт возьми, ты такая тугая. — Он отстраняется и мощно всаживается в меня. Я сокрушенно стону от того, как грубо он вколачивается в меня, мои мышцы уступают его господству. — Твоя киска выталкивает мой член каждый раз, когда я его вытаскиваю. Я не знаю, делает ли это тебя хорошей или плохой девочкой. — Он сильно шлепает меня по заднице, и я вскрикиваю.

Его руки спускаются вниз, чтобы взять меня за бедра, и он начинает двигаться во мне уверенными, резкими толчками. Он входит в меня в ровном, но жестоком темпе, каждый толчок его бедер заставляет меня вскрикивать, когда он опускается в меня до дна.

Я не могу поверить, что это происходит. Мне все еще кажется, что у меня галлюцинации, что скоро я моргну глазами и пойму, что все это мне приснилось. Мне кажется нереальным, что мы с Фениксом не просто занимаемся сексом, но он лишает меня девственности у стены в грязном переулке, где всего десять минут назад он напал на другого мужчину.

Все, на чем я могу сосредоточиться, — это безумное вожделение, которое поглощает меня, пока он вливается в меня.

— О… о, putain.. — блять, —