Ведун - Василий Сахаров

Ну и последний человек за столом, сутулый и несколько неопрятный седобородый дед в потрепанной одежде и с большим медным крестом под рубахой. Зовут этого полубомжа Берест, а для ортодоксов он отец Аввакум из Торжка. Берест один из последних новгородских волхвов и верный служитель Перуна, который днем руководил храмом Христа, а ночами посещал капище своего истинного бога и делал все возможное, чтобы переиначить чужеродное византийское учение на русский лад. И надо сказать, что у Береста и его соратников это получается. Новгородская ветвь христианства сильно отличается от киевской, и священнослужители Христа не имеют на севере такой власти, какой они обладают на юге. Что характерно, иерархи церкви все видят и подмечают. Но поскольку на Руси сейчас смута, на активные действия против еретиков и чистку рядов они не решаются.

Поэтому если взглянуть на Новгородскую республику со стороны, то в вопросах веры там все чинно и пристойно. Строятся новые храмы. Князья, купцы, горожане и крестьяне молятся и несут в святилища дары. Однако и про старых богов не забывают, отмечают языческие праздники и кладут требы духам, а когда женятся, то впереди свадебного кортежа едет поп, а позади него жених и волхв. Что же касается временных городских князей, то они люди грамотные и используют это в своих целях. Вон, хоть Святослава Ольговича вспомнить, который правил Новгородом четыре года назад. Этот Рюрикович надумал жениться на девушке из местных жителей, а епископ Нифонт это запретил, мол, невеста язычница, не благородных кровей и давно уже не девственница. Князь хмыкнул, промолчал, вызвал к себе на двор волхвов-попов, и те его обвенчали. Среди них, кстати сказать, был настоятель одной из новгородских церквей отец Аввакум, который после отъезда Святослава Ольговича из Новгорода был сослан в Торжок, так сказать, пошел на понижение. Но там он надолго не задержался, и после пары доносов его по-тихому и без скандала отправили к Студеному (Белому) морю в поселок Матигоры, где ему предстояло построить новый храм. Но ехать на холодный север Берест не захотел, сбросил рясу, распустил слух, что его похитили дикие язычники-карелы, и с первым же попутным кораблем отправился на Руян. Здесь он был хорошо принят Векомиром и определен в нашу группу как специалист по Новгородской республике.

В общем, компания подобралась серьезная, и если все мы будем работать, как одна команда, то многое сможем сделать. Однако до этого еще далеко и прежде чем у нас что-то выйдет много воды утечет…

Я посмотрел на Бранко Ростича, а он на меня. Мы обменялись взглядами и боян, которому я вчера выкатил целый ряд претензий по неудовлетворительной организации нашей группы, произнес:

— Итак, начинаем наш сход. — Короткая пауза. Бранко оглядел всех присутствующих и продолжил: — Первым желает выступить Вадим Сокол, коему есть, что нам сказать. Прошу.

Машинально, сам того не заметив, пальцами я выбил на лакированной дубовой столешнице дробь и заговорил:

— Господа, — ничего лучше, дабы начать разговор, я не придумал и обратился ко всем присутствующим именно так, — все вы знаете, кто я и откуда, точно так же как и то, ради чего полтора месяца назад создал нашу группу верховный жрец Святовида. Вдумайтесь в это. Полтора месяца. Сорок пять дней. А что было сделано нами за этот немалый срок? Ничего. Мы еле-еле, с огромным скрипом, впервые собрались вместе, а до сего дня каждый был загружен личными заботами и делами. Перед нами поставлена серьезная задача, настолько серьезная, что дальше некуда, а мы, вместо того чтобы заниматься ее решением, шебуршимся по своим углам. Но ведь это недопустимо! Так нельзя! И я скажу вам как есть. Если бы мы с вами так относились к делу в моем времени, когда страной руководил поистине великий лидер, то нас с вами, отправили бы валить лес. Поймите же, наконец, что Крестовый поход это не миф, а реальность. Против нас не дикари какие-нибудь, а серьезная организация, которой мы можем противопоставить очень и очень мало. За нас варяги и материковые венеды, а на стороне противника вся Европа. За родную веру стоят триста воинов Святовида и около сотни бойцов из других культов, но они не смогут выстоять против армии в сотню тысяч воинов, среди которых будет множество рыцарей и профессиональных наемников. На острове накоплены немалые богатства и есть казна Святовида, но эти деньги должны быть использованы, а пока они лежат мертвым грузом и толку от них нет. Услышьте меня. Крестовый поход состоится в любом случае, и чтобы выжить нам необходимо бросить на противодействие врагам все наши силы и всю нашу энергию без остатка. Надеюсь, вам это понятно?

Снова мой взгляд прошелся по лицам людей, чей взор был не слабее моего. И дождавшись одобрительного кивка со стороны каждого присутствующего за столом человека, я продолжил свою речь дальше:

— Вот видите, вы понимаете, что я прав, и готовы работать не ради себя, а ради того чтобы наш народ жил и процветал. Так давайте же заниматься конкретными делами, а не разговорами на отвлеченные темы. За минувшие шесть недель я виделся с каждым из вас, и знаю, что все вы серьезные люди. Поэтому и к нашему общему делу подход должен быть серьезным…

— Да понятно все Вадим, — перебил меня Ростич. — Ты нас пристыдил. Но я тебя прошу, не передергивай. В твоем времени неорганизованности тоже хватало, и ощущалась острая нехватка честных вождей и лидеров, а иначе бы ваша империя не развалилась. Что же касается сегодняшнего положения, то у нас за родину и народ тоже душа болит, и на печи никто бока не вылеживал. Все мы думали об одном и том же, и не только думали, но и делали. Благодаря нам, в Дании вот-вот разгорится гражданская война, в которой викинги понесут серьезные потери, а князья лютичей и бодричей задумались о том, что пора прекратить пограничные стычки и ненужную грызню. Так что некоторые результаты уже есть. И потому все! Хватит выступлений, не надо никого обличать, переходи к сути.

— Хорошо, — моя правая ладонь прошлась по гладко выбритому подбородку, и я коснулся следующего пункта своей речи: — Я предлагаю всем присутствующим собираться здесь каждый день. Время сбора полдень. Сообща мы станем решать самые важные вопросы, обрабатывать поступающие от шпионов сведения и планировать удары по противнику. Затем наши планы отправятся на рассмотрение Векомиру, а он будет решать в каком направлении бросить воинов и кем из вражеских командиров должны заняться витязи Святовида. Кто за мое предложение?

— Не торопись Вадим, — снова остановил меня Бранко. — Сообщения из-за моря приходят не каждый день, а помимо того близится осень с ее штормами, так что собираться ежедневно нет никакого смысла. Два-три раза в седьмицу, пока хватит, а позже, когда обвыкнемся и притремся, можно будет и чаще встречаться. Принимаешь?

Резон в словах бояна был и, отметив, что мой посыл дошел до всех, я с ним согласился:

— Да, принимаю, тем более, что ты старший, а я среди вас всего лишь советник.

— Тогда, дорогой ты наш советник, разъясни всем нам, что мы должны делать, дабы выстоять.

— Можно и объяснить. Но перед этим давайте определимся в том, кто наш враг и кто может стать нашим союзником. Сначала о противниках. Во-первых, это папа римский, а рядом с ним знаменитый проповедник, теолог и мистик Бернард Клервоский, вся католическая церковь и ее монашеские и боевые ордена. Во-вторых, константинопольский патриарх и подчиняющиеся ему ортодоксы. В-третьих, европейские феодалы и короли, которые жаждут добычи и территорий, и понимают, что пока есть Венедия, где жива память людей о том, что именно народ главный правитель своей страны, им покоя не будет. В-четвертых, нарождающийся класс балтийского купечества, для которого торговые гости с острова Руян конкуренты, коих необходимо уничтожить. Это основные наши недоброжелатели, а в случае войны к ним могут примкнуть новгородские купцы, которые неизбежно начнут нести потери в торговле, и князья языческих приморских племен, коим, наверняка, будет сделано предложение о поднаеме их воинов в войско крестоносцев. Вот такие вот невеселые дела.