Вояж на Кудыкину гору - Дарья Калинина

– Мы ремонт через фирму делали, – нехорошо прищурившись, сообщила ему девочка. – Все чеки на работу сохранились. И на материалы тоже. А что касается вас, то с должника, за неимением доходов, может быть взыскано иным имуществом. Квартирой, например!

– Это вы что же, меня из моей квартиры выселять решили? – разбушевался Сергей Митрофанович.

– За свои ошибки платить нужно! – нисколько не дрогнула Настенька. – В следующий раз подумаете, как копейничать и штаны свои перекрашивать! Составляйте акт! – обернулась она к подругам.

– Да я тебе уши надеру! – разозлился старик. – Нахалка малолетняя! Ишь чего удумала! Вся в отца! Знаю, давно вы на мою квартирку заритесь. Небось, мало вам, что вы кухню себе огромную заделали, теперь еще и квартиру в два этажа хотите соорудить за счет моей. Да только вот вам!

И Сергей Митрофанович скрутил толстенькую фигу. В ответ бойкая Настенька показала ему язык и жест, являющийся американским аналогом нашей фиги.

– Да ты, – размахнулся на нее старик. – Я тебя!…

– Вы вот что! – неожиданно вмешалась Алла Аркадьевна, тесня Сергея Митрофановича к выходу. – Идите к себе! Ущерб мы и без вас подсчитаем. Из квартиры вас выгонять никто не собирается, но и ремонт оплатить придется. А ты, Настя, иди к себе в комнату. У тебя уроки еще не сделаны, я знаю!

И буквально через две минуты тихая и маленькая Алла Аркадьевна навела в квартире порядок, разогнав готовых сцепиться старика и девочку. Потом наступил черед подруг.

– Знаете, если вы из жилконторы, то составлять акт не нужно, – сказала она подругам. – Сами видите, ничего непоправимого не произошло. Мебель я пленкой прикрыла. А потолок и обои недорого стоят. Да и паркет в кухне мне никогда не нравился. И что за дикость! Это сын придумал, гордыню потешить. А кому за этим паркетом ухаживать-то приходилось? Жир с него оттирать? Мне! Да и как оттирать, если мыть его нельзя, от воды дерево разбухает, лак трескается. Одна возня!

И Алла Аркадьевна пренебрежительно махнула рукой. Подруги же с интересом рассматривали женщину. На вид ей было за шестьдесят, но двигалась она довольно легко, несмотря на легкую хромоту.

– Простите, мы понимаем, что не вовремя, только мы к вам совсем не из-за потопа, – сказала Мариша.

– Нет? – удивилась Алла Аркадьевна. – А по какому же вопросу?

– Мы по поводу одного вашего ученика, – сказала Мариша.

– Я давно на пенсии, – суховато отозвалась Алла Аркадьевна. – Хотя могла бы и еще поработать, но неудачно прошлой зимой упала. Перелом. Долго лечилась, а потом уже не захотела снова выходить на работу.

– Почему? – машинально полюбопытствовала Мариша, хотя ей было ровным счетом все равно, почему Алла Аркадьевна решила уволиться.

– Директор у нас сменился, – тем не менее ответила пожилая учительница. – А новая директриса мне не по душе. Болтает много, а толку – ноль. Да и поборы с родителей ввела. Раньше тоже просили, но все же на конкретные цели. На парты, на учебники, на покраску стен. А сейчас родители и не знают, за что платят и куда их деньги идут. Спонсорский взнос – весь сказ!

И Алла Аркадьевна неодобрительно покачала головой. Подруги переглянулись. Похоже, они столкнулись с редкостной в наши дни принципиальностью. Однако они и так много времени потеряли, рассматривая чужой черный потолок, пора было приступать к цели своего визита.

– Дело в том, что человек, по поводу которого мы к вам пришли, учился у вас раньше, – сказала Мариша. – Валерий Мутнов. Помните его?

Вместо ответа Алла Аркадьевна опустилась на табуретку. И лишь после этого подняла на подруг глаза и тихо спросила:

– Вы из милиции?

– Почему вы так решили? – тоже понизила голос Мариша.

Алла Аркадьевна поднялась с табуретки, прошла к двери и плотно ее прикрыла.

– Не хочу, чтобы Настенька слышала наш разговор, – пояснила она подругам, возвращаясь на свое место. – И так мой сын воспитывает ее слишком уж в духе времени. Не хватало еще, чтобы она узнала, что ее честная, принципиальная бабушка воспитала отпетого уголовника.

– Вы это про Валеру? – уточнила у нее Юля.

– Про него! – вздохнула Алла Аркадьевна. – Что он еще натворил?

– Мы подозреваем, что он причастен к ограблению, а возможно, и к убийству, – произнесла Мариша.

Алла Аркадьевна тихо охнула, схватившись за сердце.

– Господи, еще и это! – прошептала она. – Что же это на свете делается?! Валера и вдруг убийца? Какой ужас! Скажи вы мне об этом лет десять назад, ни за что не поверила бы. Но теперь… После того как Валера уже получил один срок и как он себя вел после освобождения, я готова вам поверить. Но все же убийство – это уж слишком. Первый свой срок ведь Валера получил за кражу.

– А что он украл?

– Так вы не в курсе, – вздохнула Алла Аркадьевна. – Что же, садитесь. Я вам расскажу, хотя если честно, то эта история не из тех, которые приятно вспоминать старой учительнице.

Она щелкнула выключателем на пузатом электрическом чайнике «Тефаль».

– Простите, все печенье и конфеты размокли, когда у нас сегодня начался этот потоп, – извинилась она. – Придется попить просто чаю без всего. Или вы предпочитаете кофе?

Подруги предпочитали, чтобы она наконец начала рассказывать про Валеру, но пришлось выдержать ритуал гостеприимства, навязанный им Аллой Аркадьевной, до конца. А у нее, как у многих пожилых педагогов, с годами выработались несокрушимые принципы. И видимо, один из них гласил – нельзя не напоить чаем пришедших в дом людей, даже если эти люди от чая будут и отказываться.

– Валера был самым многообещающим мальчиком не только в своем классе или в своем выпуске, но, пожалуй, даже за все время моей педагогической практики, – начала Алла Аркадьевна. – Было просто удивительно, как легко все ему давалось. Память феноменальная, стоило ему один раз прочесть страницу, и он даже через год мог с фотографической точностью пересказать текст. И сделать необходимые для пояснений чертежи и рисунки. Одним словом, мне больше никогда не приходилось видеть столь одаренного мальчика. Я по справедливости гордилась им. И самое удивительное, что родители ему в учении никак не помогали.

– Почему?

– Понимаете, мать у Валеры умерла, когда ему было тринадцать лет. Будучи обрусевшей мусульманкой, она считала, что взрослого сына должен воспитывать отец. Но ее муж был чистокровным русским. И подобно многим русским мужчинам и отцам в воспитании сына почти не участвовал. И надо же, чтобы у таких родителей родился редкостно талантливый ребенок! Одним словом, чудо.

– И вы уделяли Валере особое внимание?

– Я вела в их классе историю, – тихо произнесла Алла Аркадьевна. – И всегда симпатизировала Валере. Поэтому мне казалось вполне естественным, когда он из всех путей, которые открывались ему после школы, предпочел идти учиться на исторический.