Жена Цезаря вне подозрений - Евгения Горская

– Вы женаты? – равнодушно спросила Мила, разглядывая зеленеющие кусты.

Спросила равнодушно, но Воронину показалось, что это интересует ее всерьез.

– Нет.

– А были?

– Нет.

– Почему? – Женщина наконец посмотрела на него.

– Потому что вас я встретил только сейчас, а больше ни на ком меня жениться не тянуло.

На самом деле давным-давно, двадцать лет назад, Роман очень хотел жениться на однокурснице, лучшей на свете девушке. Хотел носить на пальце кольцо и знать, что эта лучшая на свете девушка принадлежит ему. И всегда будет принадлежать. Тогда он был студентом престижного вуза и не только не мечтал о карьере военного, но даже предположить не мог, что попадет в армию, а тем более что останется служить. Впрочем, по-настоящему армейской службой то, чем Воронин занимался, можно было назвать с большой натяжкой. Обычная работа, как у любого другого инженера.

Тогда, двадцать лет назад, лучшая на свете девушка все тянула со свадьбой. А потом, перед самой защитой диплома, не поднимая глаз, грустно призналась, что полюбила другого. И добавила: по-настоящему полюбила, потому что его, Романа, она, конечно, тоже любит, но – как друга.

Все происходившее после ее слов Воронин помнил плохо, смутно. Защитил диплом и пошел в армию, радуясь, что его призвали, что два года не будет видеть улиц, по которым так любил гулять с той девушкой.

Позже ему стало известно, что она вышла замуж за молодого предпринимателя. Правда, в те годы предпринимательство называлось кооператорством. Кооператор, ошалев от немыслимых денег, вскоре начал пить. Развлечения нувориш предпочитал простые – с девками, поэтому очень быстро выставил молодую жену за порог. Или та сама ушла, Воронин точно не знал.

Жили они неподалеку, родители Романа и той девушки хотя и не дружили, но при встрече всегда общались и были в курсе жизни соседей. Расставшись с мужем, бывшая возлюбленная начала приходить к матери Ромы и рассказывать о своих страданиях от того, что бросила такого замечательного парня. Очень хотела, чтобы тот ее простил. Мол, вина ее перед ним, конечно, велика, но Роман должен понять: она просто ошиблась, приняла за любовь мимоходную влюбленность. С кем не бывает? Зато теперь девушка знает точно, что по-настоящему любит, однако, Романа.

Мать, которая раньше подругу сына, мягко говоря, недолюбливала, теперь, помня его несчастные глаза, готова была все ей простить. Но Воронин поступил иначе. Написал девушке короткое письмо, после которого она в его жизни больше не появлялась.

Сейчас, приезжая к родителям, Роман иногда ее встречал. Бывшая возлюбленная превратилась в солидную даму с цепким, агрессивным взглядом и с полным отсутствием интеллекта на лице. Он и раньше знал, что его избранница не слишком умна, но тогда это его умиляло. Тогда все в ней его умиляло. Теперь Воронин благодарил судьбу, что уберегла его от такой жены…

На безлюдных дорожках было тихо, только какие-то птицы оживленно чирикали. Возможно, то были соловьи. Полковник шел за Милой, чуть поотстав, и старался не думать о том, что она просила его больше не приезжать.

* * *

Нужно было готовить ужин, но Лиза не могла заставить себя приняться за обычные домашние дела. Она не знала, от чего мучается больше, от ненависти или от страха.

Ненависть стала уже привычной, Лиза, кажется, в равной степени ненавидела и мужа, и Светлану. А вот к дурочке Насте почему-то ничего подобного не испытывала. Таких девиц, которые не прочь отобрать у нее мужа, кругом навалом, если каждую ненавидеть, никакого здоровья не хватит. Лиза же о собственном здоровье заботилась, и не тратить нервы на глупенькую пустышку у нее здравого смысла хватало. Да и, по большому счету, Настя ни в чем перед ней не виновата.

А вот Славка виноват. Хотя… Собственно, предъявлять мужу претензии у Лизы никаких оснований не было, тот ведь не обещал хранить ей верность. Но тут ничего с собой поделать ей не удавалось. Иногда даже казалось, что, если бы не страх перед тюрьмой, она убила бы Вячеслава собственными руками. Например, вот этим кухонным ножом, который вертела сейчас в руках.

Ненависть к мужу возникла у Лизы вовсе не с появлением в его жизни Насти. Нет, это чувство присутствовало с самого начала. Уже тогда, когда Кузьменко-младший предложил ей выйти за него замуж и она согласилась. Славка не был своим отцом, и за это Лиза его ненавидела. Просто после дурацких Настиных звонков тихо дремавшая ненависть проснулась и теперь не позволяла забыть о себе ни на минуту.

К глупой девчонке Лиза никаких особых эмоций не испытывала, а вот Светку, которая, по сути, уж совсем не была перед ней виновата, ненавидела почти до судорог. Ей казалось, что она, если не произойдет чуда и Виктор Федорович все-таки женится на своей, теперь уже почти официальной невесте, буквально не переживет этого.

А сейчас к ненависти добавился страх.

Сначала, когда позвонил Турман и, усмехаясь, доложил, что Светка грозится его найти, Лиза никакого страха не почувствовала. Только удивилась: как та смогла отследить ее письмо? Она же отчетливо помнила, что письмо с рабочего компьютера Светланы удалила.

Вообще, написать Турману со Светкиного адреса Лиза решила спонтанно. В тот день Настин звонок здорово вывел ее из себя, и в кабинет она зашла именно назло Светлане. Знала, как та бесится, увидев невестку директора в своей комнате, и не могла отказать себе в маленьком удовольствии. Кстати, и мартини из кабинета захватила по какому-то наитию, еще не ведая, зачем ей Светкина бутылка. Или план возник уже в голове?

Лиза поморщилась – сейчас не до собственных тогдашних мыслей. Сейчас нужно придумать, что делать. Причем срочно, ведь будущая возможная родственница умна и дотошна, представляет настоящую угрозу.

Конечно, узнать адрес Турмана Светка не сможет, все-таки не в органах работает, но… Короче, проблема существует и требует решения.

Лиза сварила кофе и подошла с чашкой к окну. Кофе она не любила и сама не понимала, зачем его пьет. То есть при Славке и Викторе Федоровиче пила горьковатый напиток, чтобы не выглядеть провинциальной дурой, это ясно, а сейчас лучше бы выпить чаю. Сладкого, с вареньем. Лиза подула на коричневую жидкость, вдохнула терпкий аромат и посмотрела вниз, во двор.

У детской площадки виднелась одинокая фигурка. Лиза пригляделась повнимательней и замерла. Аккуратно поставила чашку на стол, сходила в Славкин кабинет за фотоаппаратом, отщелкала несколько снимков и включила компьютер. Через пять минут сомнений не осталось: в их дворе зачем-то сидела Славкина пассия. Память на лица у Лизы была отличная, но она себя проверила: достала из сумки спрятанную в потайном кармашке флешку и просмотрела присланные Турманом фотографии Насти. Точно, под окнами торчала гадкая девчонка, звонившая ей.

Лиза еще не решила, что делать, когда в двери заскрежетал отпираемый замок.

– Ты что так рано, Славик? – обрадовалась она и быстро и пылко прижалась к мужу. – Ты не заболел? Ты ночью кашлял.