Пуля убеждает с лету - Илья Деревянко

Флуг. Прошу отправить его в разведывательное отделение к подполковнику Люпову. Затем я прошу, чтобы для него какое-нибудь помещение было.

Харкевич. Хорошо. До свидания…

… – И в наши дни происходит то же самое! – печально вздохнул я. – Высокое начальство по-прежнему душит в зародыше логичные и разумные инициативы подчиненных. В 1904 году капитан Едрихин разоблачил опасного вражеского шпиона, а начальник полевого штаба Наместника (к сожалению «безымянный». В этих документах его фамилия не упомянута. – Д.К.) отдал приказ об аресте. «Внизу» и на среднем уровне сработали четко, грамотно. Но… вмешался Наместник Алексеев, вероятно возомнивший себя асом разведки – «Не трогать! Он может быть полезен!»

И англоязычного португальца (странное сочетание для тех времен. – Д.К.) не только оставляют на свободе, но и привлекают к активной разведдеятельности в пользу русской армии…

…В марте 1995 года наша РДГ[102]под командованием лейтенанта Серебрякова разгромила базу известного полевого командира Алхана Бекмурзаева, а самого его взяла в плен. С начала войны прошло не так много времени, но «доблестный джигит» Алхан уже успел прославиться как один из кровавейших главарей мятежников. Его «орлы» зверски пытали русских пленных, распинали их на крестах, рвали на части бронетранспортерами, заживо отрезали головы… Означенные «подвиги» они записывали на видеокамеру и подбрасывали кассеты на федеральные блокпосты. Мы тогда как паиньки сдали Бекмурзаева родному начальству, не сомневаясь – злодей получит по заслугам. И… жестоко просчитались! Кто-то из высших чинов ГРУ мудро рассудил – «Он может быть полезен в качестве агента»… (Точь-в-точь как Наместник Алексеев девяносто с лишним лет назад! – Д.К.)

…И вурдалака-Алхана выпустили на свободу. Уж не знаю как насчет разведданных, но урон российской армии этот «агент» нанес колоссальный! Спустя полгода после его «вербовки» количество жизней наших солдат, загубленных отрядом Бекмурзаева, перевалило за две тысячи. Число садистских видеокассет, подбрасываемых на блокпосты, увеличилось раз в пять. А к прежним способам истязаний славный Алхан добавил групповое мужеложество (до смерти) и поджаривание пацанов на медленном огне. Участвовал он и в бандитском налете Басаева на Буденовск, где также отличился варварской жестокостью…В следующий раз судьба свела нас ближе к концу войны. (Незадолго до гибели Серебрякова.) Наша РДГ вновь «накрыла» его лагерь (на сей раз в горах). И Алхан вторично попал в плен. Но теперь мы стали гораздо умнее и решили не беспокоить мудрое начальство. Бекмурзаеву свернули шею и сбросили труп в пропасть. Дескать, сам свалился, по неосторожности…

Встряхнув головой, я отогнал воспоминания и вновь погрузился в чтение. Итак, двойной агент Хосе Мария Гидис начал работать на обе стороны одновременно. В качестве японского шпиона он мог беспрепятственно путешествовать по тылам японской армии, общаться с японскими офицерами и т. д. Информация, передаваемая им русскому командованию, представляла значительный интерес. Так, благодаря его донесению русские крейсера в 1904 году перехватили в открытом море и пустили на дно несколько японских транспортов с солдатами и оружием. При помощи Гидиса полковнику Огородникову[103]неоднократно удавалось знакомиться с корреспонденцией японского консула в Тянцзине. Иногда он даже сообщал о планах японских спецслужб, в частности о готовящемся покушении на жизнь генерала А.Н. Куропаткина. Правда, японцам англоязычный португалец приносил не меньше, а то и больше пользы. Не даром же он в начале войны околачивался в Порт-Артуре. Вполне мог составить (я уверен, что составил! – Д.К.) и передать противнику план крепостных укреплений. Не стоит забывать и еще один факт – по тылам русской армии «двойник» путешествовал не менее свободно, чем по японским. («Контроль» же, вроде «завязывания глаз», о котором говорил генерал Флуг, представляется просто смехотворным!!!) Неожиданно японцы разоблачили и казнили русского тайного агента Детко Коллинза. Лаптев с Огородниковым всерьез подозревали, что без Гидиса здесь не обошлось. И едва Наместника Алексеева отозвали в Петербург, они поспешили избавиться от навязанного им «двойника»…

…Из письма консула в Тянцзине Н. Лаптева

русскому командованию в Мукдене,

переданное через сотрудника контрразведки И.Ф. Персица,

негласно сопровождавшего Гидиса к месту ареста.

Тянцзин, 12 декабря 1904 г.

«Многоуважаемый Александр Николаевич!

Сегодня с г-ном Персицем пересылаю для передачи в руки наших властей португальского подданного Гидиса, бывшего моего агента, которого надлежит арестовать и держать под строгим караулом до окончания войны. Не откажите сделать все от Вас зависящее, чтобы привести в исполнение эту мою рекомендацию.

Из препровождаемого у сего, моего открытого письма к Гидису, которое прошу Вас передать последнему при его аресте, Вы изволите усмотреть, что иностранец этот виновен во многом. Во-первых, он шантажист-шпион, все время получавший от нас деньги и продававший нас японцам. Во-вторых, он под разными благовидными предлогами взял у меня около 7000 рублей, которые не передал по назначению… В-третьих, он, безусловно, стесняет свободу действий как моих, так и полковника Огородникова, будучи посвящен в знакомства с нашими агентами, некоторых из коих он рекомендовал и эксплуатировал самым бесчестным образом, держа в страхе. Вообще, Гидис – в высшей степени зловредное нам лицо, и программа удаления его из здешних мест была давно намечена как мною, так и полковником Огородниковым. Например, он продал японцам мой секрет с пароходом, приобретенным неким Ханзава… Он будет обвинять в измене Ханзаву, но это неправда. Ханзава – преданное нам лицо, которое оказывает много помощи. Так, например, он спас этот пароход и ходит теперь свободно между Вей-хайвей-ем и Дальним[104]. В качестве португальского консула я беру на себя всю ответственность перед португальским правительством по поводу этого ареста и заранее могу сказать, что этот мошенник никогда не осмелится объявить своей вины перед общественным судом.

Рекомендуйте держать его вдали от наших войск, не разрешайте ему сноситься с внешним миром[105], кроме меня и (португальского) министра Алтейда, и вообще, учините за ним строгий надзор. Он, безусловно, попытается связаться с японцами и бежать из-под ареста…

Мои китайцы, безусловно, честные люди… и они мне заявили крайним условием, что смогут работать, только если злодей будет убран с Севера Китая. Они убеждены, что Гидис, представивший их мне, собирается выдать все предприятие[106]японцам…