Атомный поезд - Данил Корецкий

— Не получится. Остойчивость не та, топлива не хватит, да и документов нет. Нам же надо будет через шлюзы идти, а без документов невозможно. К тому же каюты у нас больно маленькие, затомитесь.

— Ну, нет так нет, — добродушно согласился Бабиян. — А до Степнянска дойдём?

— Это без вопросов! — просиял капитан.

На палубе уже был накрыт десертный стол: фрукты, конфеты, шампанское, шоколад, коньяк и любимый Оксаной кампари. Негромко тарахтел мотор, неторопливо плыли мимо поросшие кустарником берега, играла лёгкая музыка, специально захваченный на прогулку официант споро подливал напитки. Капитан стоял за штурвалом в крохотной, как домик кума Тыквы, рубке, помощник-матрос туда не помещался и вставил только голову, оставаясь полуголым туловищем на палубе. Шкафообразный телохранитель Алик сидел на стуле в стороне, ближе к носу. Он никогда ничего не ел и не пил в присутствии хозяина, он даже не смотрел в его сторону, но безошибочно реагировал на каждый жест.

Бабиян пил коньяк, Оксана через трубочку потягивала кампари с грейпфрутовым соком и со льдом. Этот коктейль открыл для неё Сурен, и ей он пришёлся очень по вкусу. Вообще Сурен научил её смотреть на мир совсем другими глазами. И, несмотря на разницу в возрасте, она чувствовала себя с ним легко и свободно. Более того, гораздо увереннее, чем с Кудасовым или другим своим сверстником.

— Я тебя поздравляю с окончанием института, — с лёгкой улыбкой Сурен протянул девушке плоскую, обтянутую бархатом коробочку. Оксана открыла её и охнула: внутри переливалось перламутровым блеском жемчужное ожерелье. С завёрнутыми в старые колготки кольцом и серёжками оно составляло красивый и дорогой гарнитур. Сурен, как всегда, сдержал слово.

— Спасибо! — девушка вскочила, обошла стол и от души расцеловала Сурена в колючие щеки. Тот довольно улыбнулся.

— Это тебе спасибо. Когда подарок доставляет радость, мне радостно вдвойне… Где думаешь работать?

— В шестнадцатой школе, учителем начальных классов. Это и от дома недалеко, да и с маленькими детьми хлопот меньше…

— Хочешь, ко мне иди, — предложил Сурен и допил коньяк. Проворный официант тут же подскочил и налил ещё.

— Кем? — удивилась Оксана.

— Какая разница? Кем хочешь! Хоть секретарём, хоть заместителем. Ничего делать не будешь, тысячу каждый месяц получишь.

— Тысячу?

— Тысячу. Долларов.

— Долларов?!

Сурен довольно улыбнулся.

— Ну конечно, Барби! Не рублей же!

Она покачала головой.

— Столько мой бывший жених заработает в своём лесу месяца за два-три!

— Почему бывший? — заинтересовался Сурен.

— Потому, что он не может устраиваться в жизни. Он предложил мне ехать с ним в какую-то тайгу, к этим ужасным ракетам, которые сделают его импотентом, — с досадой сказала она. — А потом накричал на меня и бросил трубку.

— Это плохо, — Бабиян покачал головой. — Каждая девушка должна выходить замуж, создавать семью. Таков закон природы.

— Слушай, Сурен, женись ты на мне, — неожиданно предложила Оксана.

Бабиян утратил обычную невозмутимость и даже поставил рюмку на стол. Он внимательно посмотрел в лицо своей юной спутницы: не шутит ли?

— Ты что, серьёзно?

— Вполне, — девушка выжидающе прищурилась, уголки губ чуть заметно поползли вверх. — А что, тебя это пугает?

Губы Сурена Бабияна, известного в определённых кругах Тиходонска под прозвищем Змей, сжались в плотную линию, холодные глаза заблестели твёрдыми злыми льдинками.

— Меня никто и ничто не может напугать, детка. Ты разве не знаешь, что я женат?

Незнакомый жёсткий тон и ледяной взгляд напугали Оксану. Она перестала улыбаться. Окружающая природа пожухла, приятная прогулка вмиг утратила свою прелесть.

— Я знаю… Но любишь-то ты меня, а не свою жену…

— А ты знаешь, что у меня есть дети и четверо внуков? — холодные глаза безжалостно гипнотизировали молодого педагога.

— Ну да… Но что это меняет?

— Как что? Я сам, моё имя, мои деньги и моё имущество сейчас принадлежат семье. А если я женюсь на тебе, кому они будут принадлежать? Может быть, тебе и твоей семье?

Теперь в голосе кавалера звучала отчётливая угроза. Вмиг исчезли обычные обходительность и дружелюбие. Перед Оксаной сидел совсем другой человек. Чужой и страшный.

— При чём здесь имущество и деньги? Разве я из-за этого?!

— А из-за чего? Из-за моей красоты? Я действительно был красивым парнем… Лет тридцать-сорок назад. Когда тебя ещё не было на свете.

— Я и не думала претендовать на твои деньги, — растерянно лепетала Оксана. Она чувствовала, что допустила серьёзную ошибку, и не знала, как поправить дело.

— Это правильно, — кивнул Сурен. — Те, кто так думал, все плохо кончили. Все до одного.

— Вы меня неправильно поняли, Степан Григорьевич! Просто мне надо выходить замуж, вот я и подумала…

— Головой надо думать, а не… другим местом!

Сурен хлопнул ладонью по столу, рюмка покатилась на палубу. Официант быстро поймал её, но ставить обратно не стал и ушёл на корму. Алик бросил насторожённый взгляд и снова отвернулся.

— С какой стати я должен на тебе жениться, милочка?! И зачем? Чтобы ты наставляла мне рога?!

Оксана отшатнулась назад, будто её ударили по лицу. Зелёные кошачьи глаза наполнились слезами.

— По-твоему, я — потаскуха?

Бабиян пожевал губами, сделал ищущее движение рукой, и перед ним мигом оказалась наполненная коньяком рюмка.

— Я не говорил этого…

Сурен опрокинул рюмку и сразу же следующую.

— Но подумал. Ведь подумал, Степан Григорьевич? — девушка раскраснелась от гнева и обиды.

Бабиян вскочил, резко прошёлся по палубе взад-вперёд, как загнанный в клетку тигр. Если бы у него был хвост, то наверняка он хлестал бы себя по бокам. Но хвоста у него не было. И он подскочил к капитанской рубке.

— Какого хера ты тут торчишь? — схватив матроса за руку, он рывком выдернул его голову наружу. Алик мгновенно вскочил на ноги.

— За что ты получаешь мои деньги?! За то, что стоишь и ничего не делаешь?!

— Я моторист… Если мотор забарахлит — чиню, или водозабор забьётся… — испуганно оправдывался тот. — Тогда я за борт лезу и прочищаю…

— Вот и лезь за борт, живо! Дармоеды! Пошёл вон!

Сурен потащил матроса к борту. Тот не сопротивлялся.

Алик на всякий случай подошёл поближе. Капитан с каменным лицом смотрел вперёд. Если бы было можно, он бы закрыл глаза.

— Прыгай сам, а то выброшу под винт! — остервенело орал Сурен, толкая парня в спину. Ему ничего не оставалось, как перелезть через перила и прыгнуть в воду. Раздался всплеск, взметнулся фонтан брызг.