Заброшенное метро - Михаил Назаров

– Ах ты старый ублюдок! – выпалил Макс, рванувшись обратно к решётке, в попытке ухватиться за деда. Но Фёдоров вовремя успел отшагнуть на безопасное расстояние.

– Андрей Николаевич, что происходит? – взволнованно заговорила Ксюха. – Это что, шутка такая?

Фёдоров не спеша достал из нагрудного кармана сигарету, прихваченную, судя по всему, из своего времени, и чиркнув спичкой, причмокивая, раскурил её.

– Увы, Ксения, вынужден Вас разочаровать. Мне тут сейчас совсем не до шуток.

– Выпустите нас немедленно! – Серёга схватился за прутья решётки, – А не то…

– А не то что? – хладнокровно оборвал его старик.

Серёга плотно сжал губы, не зная, что сказать. И вместо ответа с силой затряс решётку. Это было бесполезно. Прутья стояли как влитые.

– Зачем Вы это делаете? – дрогнувшим голосом спросил я. – Мы ж Вам помочь хотели…

– Помощь мне и правда от вас нужна, Алексей. Вот только добровольно Вы бы мне её не оказали. Поэтому пришлось прибегнуть к небольшой хитрости.

Говоря это, ни один мускул не дрогнул на его лице. Фёдоров смотрел на меня абсолютно бездушным, холодным взглядом. И от этого взгляда меня бросило в пот. Вот тебе и Андрей Николаевич! Какой же ты наивный дурак, Лёха! Так вляпаться! Вместо того, чтобы спасаться, завёл себя и друзей в эту грёбанную тупую ловушку! Неси теперь ответственность! И ведь ничем хорошим это не закончится, в этом уже и сомневаться не приходилось. Прав был Макс насчёт старика! Вот только никто его не слушал. Ну как же так?! Как так?!

– Будь ты проклят… – сквозь зубы процедил Серый.

– А я давно уже проклят, Сергей, если Вы ещё не заметили. – ответил ему дед, усмехнувшись. – Но да дело не в этом…

– А в чём? – жалобно спросила Ксюха. По её грязной щеке скатилась очередная за эту ночь слеза.

Фёдоров сделал глубокую затяжку, медленно выдохнул и, бросив окурок себе под ноги, растоптал кирзовым сапогом.

– Вы хорошие ребята… – начал он. – И должен сказать, я к вам даже успел привязаться… Но тот шанс, который подарила мне судьба, он… Да, довольно жестокий по отношению к вам. К моему глубочайшему сожалению! – старик акцент на последней фразе, придавая словам убедительности, словно пытался этим как-то оправдать себя. – Так что, знайте – тут ничего личного. А дело просто в том, что я очень хочу жить… И если Вы готовы меня выслушать, то я буду рад посвятить вас в суть своей идеи.

– Пошёл ты на хер! – злобно прорычал ему на это Макс и в довесок к словам от души харкнул в сторону Фёдорова. Плевок попал на сапог старику. Фёдоров опустил взгляд, долго рассматривая носок кирзача. Его щёки при этом заметно покраснели.

– И всё же я расскажу. Не могу, знаете ли, больше держать это в себе. Поверьте, вы оцените. Так вот… В моей, казалось бы, безвыходной ситуации я понимал, что станцию мне уже не покинуть, Молоха не убить, и дни мои, как ни крути, сочтены… – Он глубоко вздохнул, придавая истории трагизма. Вот же сукин сын! – Но остановившись тогда у своего высохшего тела, меня внезапно посетило озарение, благодаря которому я посмотрел на всю ситуацию с совершенно другой стороны! Моя идея была до смешного простой: если Молоха нельзя убить, то, возможно, с ним можно договориться! Смекаете? Ведь Молох, по сути, кто? Демон, божество. А как в древние времена задабривали богов? Правильно! Им приносили жертвы.

От этого слова у меня подкосились колени. Я схватился за прутья, чтобы не упасть.

– Что Вы задумали? – еле слышно просипел Серёга.

– Да не стройте Вы из себя дурачка, Сергей! Всё Вы прекрасно поняли. И как бы неприятно для вас это ни звучало, – да, я собираюсь отдать вас в жертву Молоху… А взамен попросить немного – всего лишь навсего – свободу. Думаю, в её изголодавшемся положении, предложение покажется более, чем заманчивым. Что думаете?

– Ты будешь гореть в аду, урод! Вот, что я думаю! – бросил ему Макс.

– Только взгляните! – не обращая на него внимания, воскликнул вдруг Фёдоров, завертев головой по сторонам. – Получилось! Мой труп исчез! Вы видите? Исчез!… А стало быть… – дед вытаращился в пустоту. Казалось, ещё чуть-чуть, и его глаза вылезут из орбит от счастья. – Я не умру здесь!

Тело и впрямь будто испарилось. Я даже не заметил в какой момент. Но если логика Фёдорова была верна, то значит дела наши были очень плохи…

Расхохотавшись, вконец обезумевший старик запрыгал от радости. А потом он начал звать девочку.

Сложив ладони рупором, Фёдоров хрипло крикнул во тьму:

– Молох!

– Перестаньте! Прекратите это немедленно! – не сдавалась Ксюха.

Но дед её не слышал.

– Мооолооох!!! – уже громче и протяжнее повторил он и несколько раз со всей силы ударил разводным ключом по рельсу:

Думм! Думм! Думм!

– У меня кое-что есть для тебя, девочка! – прокричал он в туннель, подмигнув при этом Ксюхе.

– Ксюх, отойди лучше! – велел ей я, и она тут же спряталась за нашими спинами, продолжая наблюдать за происходящим из-за моего плеча.

"Только бы не услышала, только бы спала, только бы была далеко…" – молился я мысленно.

– Мооолоооооох!!!

Думмм! Думмм! Думмм!

Девочка явилась внезапно, спрыгнув откуда-то сверху на рельсы прямо за спиной Фёдорова. От неожиданности мы отшатнулись назад.

Выронив из рук разводной ключ, отшатнулся назад и дед, не ожидая такого резкого появления. Приземлившись на все четыре конечности, словно обезьяна, Молох медленно поднялся, хрустя суставами. Девочка наклонила голову набок. Слипшиеся волосы сползли с посеревшего лица, обнажив мутные глаза, злобно смотрящие на Фёдорова.

Весёлый задор старика мгновенно испарился, сменившись благоговейным страхом. Его глаза растерянно забегали из стороны в сторону, нижняя губа нервно задрожала. В добавление ко всему, дед зачем-то поднял вверх трясущиеся руки.

– П-п… П-прошу тебя… – невнятно начал он и спешно откашлялся. – Прошу, пожалуйста, выслушай меня… Я знаю, что ты… эммм… Ты, должно быть, очень голодна, верно?

Девочка продолжала испепелять его взглядом, не реагируя на вопрос.

– Верно… – будто сам себе ответил старик. – А у меня есть кое-что для тебя. Взгляни!

Сделав несколько неуверенных шагов к решётке, он указал рукой в нашу сторону.

Девочка медленно вывернула голову в направлении его руки, повернувшись как нам лицом. Её пасть тут же хищно оскалилась.

– О, вижу, мой сюрприз пришёлся тебе по вкусу! Так ведь? …Конечно же, это так! – закивал он за неё. – Считай это моим тебе даром, Молох. Считай это моей тебе жертвой! – Фёдоров изобразил неуклюжий поклон. – Взамен хочу попросить тебя лишь о небольшом одолжении… – он замешкался, подбирая слова. – Я прошу отпустить меня. Дать мне свободу…