Не надо, папа! - Эпсилон Тукана

за своего знакомого из Анбу, Хината сфокусировалась на противнике. Многоножки свились в клубок, надежно спрятав внутри длинноволосого мужчину с пирсингом, и под защитой призывов он продолжал складывать печати. Несколько команд пытались пробиться к нему, в том числе и парень, похожий на Кибу, со своим волком.

Кунаи и сюрикены рикошетили от плотной брони многоножек. От огня животные поджимали тонкие лапки, но все равно упрямо не исчезали. Несколько шиноби синхронно ударили фуутоном, и потоки воздуха изрезали длинные тела многоножек. Из рассеченных в панцирях щелей хлынула вязкая желтая жидкость. Многоножки с хлопками стали исчезать, но вместо них изнутри клубка появлялись новые.

Нужно помочь им.

Хината хотела было спрыгнуть вниз, но рядом появился какой-то чунин и преградил ей путь рукой.

— Нет.

— Почему? Мы должны ударить все вместе! — попробовала возразить Хината.

— Хьюга, ты — наши глаза. Ты единственная можешь видеть его внутри хамелеона, так что первой при возможности он атакует тебя. Не подставляйся.

Звучало резонно.

— Хай.

Анбу в маске кота уже очутился неподалеку и швырнул в клубок многоножек кунай. Шиноби кругом перегруппировались. Хината заметила, как вокруг Пейна внутри импровизированного кокона появилось еще пять тел: четыре разбитых и одно вполне себе живое.

У нее похолодело в груди.

— Эй! — воскликнула она что есть мочи.

Ее тонкий голос утонул в грохоте взрывов и реве гигантского буйвола, который явно поставил себе цель сравнять с землей все оставшиеся постройки в округе.

— Что ты видишь? — спросил Анбу.

Он уже снова стоял рядом. Единственный обратил внимание на ее вопль.

— Он… он призвал остальных, — заикаясь выдавила Хината.

****

«Оно тебе надо?» — тоскливо спросил Орочимару.

Это моя деревня. Мой дом.

Сарада сняла очки и протерла подолом платья.

«Они пытались влезть к тебе в голову».

Заслужила.

Орочимару фыркнул.

«Если Пейн убьет тебя, я лишусь своего драгоценного тела».

Твои проблемы. И это все еще мое тело, черт возьми!

Земля дрожала. Сарада взбежала по стене дома на крышу. В данный момент это было удобно, потому что с высоты можно было оценить обстановку, а дома с цветными пологими крышами на этой улице прилегали друг к другу вплотную, и по ним можно было спокойно перемещаться.

Вдалеке, где красивая череда домов прерывалась, лежали руины. Там бесновался огромный буйвол. Он бесцельно носился по улицам, разрушая дома и сея хаос, и откуда-то вдалеке из нескольких очагов валил черный дым.

Сарада подбежала ближе. Там, далеко, что-то происходило. Гигантские многоножки заплетались в живой клубок оранжевых пятен и шевелящихся тонких лап.

«Окуклился».

Сарада пропустила замечание Орочимару мимо ушей. Смысл его доходил до сознания смутно, а времени долго рассуждать не было. Она добежала до конца вереницы крыш, перепрыгнула на чей-то балкон, с него на дорогу и двинулась дальше понизу.

В этом районе целых домов практически не осталось. Одни развалины и редкие разбитые корпуса каким-то чудом выстоявших башен.

«Сарада, я нашел у тебя некроз», — слащаво мурлыкнул змей.

— Чего? Где?

«В том месте, где должен быть инстинкт самосохранения».

В разговоре начистоту его мнение отвергли, и Орочимару решил долбить ее по капле исподтишка. Сарада сцепила зубы, но сделала вид, что не услышала.

Никогда бы не подумала, что он может так действовать на нервы.

Она перебралась через развалины и очутилась у самого эпицентра событий.

У живого клубка многоножек суетились шиноби. Они атаковали клубок взрыв-печатями, ветром и пламенем, водой и райтоном. Многоножки терпели, или поддавались и распадались на куски, но их мигом заменяли новые.

Бежать в самый ад, не вникнув в ситуацию было глупостью. Заметив на крыше Хинату, Сарада поднялась к ней и спросила:

— Что происходит?

На висках Хинаты проступали вены. Наблюдая за ее сосредоточенным бледным лицом, Сарада, несмотря на царящий вокруг хаос, не к месту испытала угрызения совести.

Хината продолжала смотреть в сторону клубка многоножек, будто бы намеренно игнорируя ее присутствие. На какой-то миг Сараду охватило странное чувство, что всевидящий бьякуган наследницы Хьюга все знает: знает, как должно было сложиться будущее, знает о своих детях, которые теперь не родятся, знает обо всем, что происходило в квартире Наруто совсем недавно…

Но Хината вдруг ответила, без тени неприязни или осуждения, просто с огромной тревогой:

— Он призвал остальные тела. И они… — она запнулась и облизнула губы. — Они восстанавливаются.

****

Странная девушка по имени Узумаки Карин продолжала его преследовать.

Итачи украдкой покосился на нее.

И чего она ко мне привязалась?

Карин, заметив, что он смотрит, демонстративно отвернулась, гордо вздернув нос. Они были чем-то неуловимо похожи с Сарадой. Так же упирали руки в бока и командным тоном диктовали свои правила; одинаково поправляли очки. Возможно, девушки просто долго время жили бок о бок и сами не заметили, как переняли друг от друга язык жестов и местами мимику.

Эта странная девушка, невзирая на его темную репутацию, ничуть не боялась. Чего ей было нужно от него? Шаринган? Пыталась втереться к нему в доверие, чтобы втихаря вынуть глаза? На кого она работала? Или ни на кого, а просто на себя? Да и Сарада ей доверяла.

Итачи все время со знакомства с Карин задавался вопросом, где племянница вообще умудрилась подобрать эту сумасшедшую? Почему Карин так яростно заботилась о нем? Почему позволяла кусать себя, ругала, когда он использовал Мангеке. Даже родители никогда не вели себя так с ним. Он был самостоятельным, сколько себя помнил. Карин словно готова была отдать всю себя ради его блага, при том что они вообще были едва знакомы.

Ненормально. Альтруизм в мире шиноби был редкостью и имел две крайние формы: плохо заканчивался для самого альтруиста, причем в очень скором времени, или же приобретал темные и неоднозначные воплощения, вроде политики покойного Данзо или пути самого Итачи. За этой второй крайней формой альтруизм разглядеть было крайне сложно. Внешне он походил скорее на хаотичное стремление творить зло.

Карин было на вид около семнадцати. Шиноби поддержки: сенсор и медик. Если она не погибла до сих пор, значит, обладала отличной гибкостью: быстро приспосабливалась к новым условиям и находила себе удачных союзников. Но каков был ее путь ниндзя? Ради чего она жила, за что сражалась? И опять-таки что, черт возьми, ей было нужно от него?

Итачи привычно ожидал подвоха от всех