Наемный убийца - Николай Леонов

– А меня в прокуратуру?

– Никогда! – убежденно произнес Гуров, сожалея, что против девицы ну ничегошеньки нет, обидно до слез, хоть локти кусай.

Нина вспомнила слова Бунича, что полковник умен, крайне опасен, но на его слово можно положиться.

– Дайте слово, что не арестуете, и я не стану вам мешать.

– Честное сыщицкое, не арестую, а мешать просто не позволю. Никакой тюрьмы, прокуратуры, вы летите со мной в Москву.

В потаенном кабинете ресторана «Алмаз», куда допускались лишь избранные авторитеты города и области, за столом сидели ТТ, Академик и майор милиции Птушко, который столь неудачно проверял Гурова и Дитера в день их приезда. Майор был опытным, тертым ментом, и хотя после столкновения с Гуровым помощи у Академика попросил, но понял, что его судьба зависит от его же сообразительности и изворотливости. На следующий день он взял больничный, улетел в Москву, нашел друзей, однокашников, с одними водку пил, с другими вел задушевные разговоры за чашкой чая, выяснил, что практически все знали либо слышали о полковнике Гурове. Собрал о знаменитом сыщике информацию, которая оказалась поразительно однообразной с профессиональной точки зрения – сыщик высшего класса – и противоречивой в оценке Гурова как человека – сволочь, каких свет не видывал, упертый фанатик и классный мужик, за которым можно идти в огонь, воду и на край света. На осторожные вопросы майора о возможной причастности полковника к коррупции отвечали либо смехом, либо матерной руганью, но сводилось все к единому слову: никогда!

Майор понял, что дни его сочтены, и, как всякий человек, которому терять нечего, забыв об осторожности, начал яростно бороться за жизнь. И сейчас майор, который видел ТТ лишь однажды, а перед Академиком стоял по стойке «смирно», чуть ли не кричал на хозяев города.

– Только больные и полные мудаки с пистолетом в руке прут на танк! – Майор был в расстегнутом милицейском мундире, небрит, глаза налились кровью. – Ты тактик и стратег в белой рубашке, обыкновенный старый, выживший из ума педераст!

Майор получал деньги именно от Академика, не только оскорбить его, но и обратиться на «ты» не смел, сейчас потерял управление и тормоза, летел, уповая лишь на случай и удачу.

– И ты, Тимофей Тимофеевич, не ворочай своими зыркалками, ты перестрелял всех неугодных, оставшихся поставил на колени, можешь пришить меня сейчас! Видишь, я пришел без оружия! – Майор распахнул мундир, похлопал себя по карманам. – Стреляй, хрен ли тянуть, одним мокрым делом больше! Когда Гуров тобой займется, в прокуратуре и суде моя жизнь тебе ничего не прибавит и не убавит!

Тимоша по своему обычаю молчал, вертел между пальцами рюмку с водкой, смотрел в пол. Академик вчера уже с жизнью распрощался, бояться устал, слушал внимательно, эмоционально приглушенно, будто истинная суть полковника Гурова его особо не интересует. Майор реакцию Академика отметил и навалился на него по второму разу.

– Ты, почтеннейший Павел Николаевич, полагаешь, что раз за тобой мокрого нет, так тебя в санаторий нервишки подлечить отправят? Тебе влепят червонец строгого режима! А ты ведаешь, какие ребятки в той зоне собираются и что они с тобой сделают? Я не знаю, на чем прикупил вас москвич, какие у вас с ним дела, и знать не хочу. – Майор устал и сбавил тон. – Мне своих дел… – Он чиркнул пальцем по горлу. – Тимофей Тимофеевич, извини, где твоя девка? Она в заповеднике у полковника и в обусловленный срок не вернулась. Значит, сыщик девушку расколол и за просто так не выпустит. Нина, спасаясь, завалит тебя со всеми потрохами.

Тимоша реагировал спокойно, обычно необузданный, быстро стреляющий бандит, он сейчас как-то грустно улыбнулся и сказал:

– Ты бы выпил, майор, перестал пугать и бренчать нервами. Ты мент, все хитрости знаешь, скажи путное.

– Сказать легко. – Майор налил стакан, выпил, натужно выдохнул. – Я вижу два пути. Один – собраться и уходить на юг, затеряться в войне, среди людей, у которых ни кола, ни двора, ни документов.

Академик вздрогнул, зачем-то поправил галстук и пробормотал:

– Все нажитое бросить? У меня антиквариат, положение в городе…

Майор обгладывал куриную ножку, покосил на Академика кровавым глазом.

– Совет хорош, найди получше, майор, – сказал негромко Тимоша.

– Есть и получше, но и опаснее. – Майор бросил косточку, уперся ладонью. – Уверен, у полковника важное задание, пока он с ним не покончит, на нас не кинется. Полагаю, сегодня-завтра он вернется в Москву, доложится, лишь потом начнет разбираться с нами. Его нельзя упускать из города, требуется уничтожить всех: полковника, немца, девчонку и опера Михеева. Я проверил, полковник с нашей конторой связи не поддерживает, значит, никаких документов передать не мог, да и нету никаких бумаг, вся компра против нас у Гурова в голове да на языках остальных. Полковник мог позвонить в Москву и что-то сообщить верхам, но телефонную болтовню к делу не подошьешь и на стол прокурора не положишь.

– Значит, просто убить, – не спросил, сказал утвердительно и буднично ТТ. – А кто нам мешает, майор?

– А ты знаешь, сколько людей пытались убить чертова сыщика? – поинтересовался майор. – Сколько из них уцелело? Тебе же известно, что Мустафу и его парней складывали вчера по частям, соскребали со стен и потолка.

Академик впервые увидел, как Тимоша нахмурился, обычно он смотрел безучастно, реже улыбался, даже когда убивал.

– Тебе же погоны не за взятку дали, чего-то в твоем черепке имеется, – после долгой паузы ответил Тимоша. – Ты сам сказал, пистолет против танка не пляшет. Я обеспечу танк, а ты, майор, решишь, где, в какое время тот танк поставить.

Василий сидел в «Жигулях», стоявших неподалеку от ресторана «Алмаз». Капитан выполнил просьбу Гурова, поменял машину, сумел найти майора Птушко и проследить его до блатного кабака. Теперь Василий ждал, кто из авторитетов в ближайшее время выйдет из ресторана, с кем предположительно встречался майор.

Разговор Дитера с Олегом Сергеевым затянулся. Гуров его не слушал, не хотел, чтобы Нина оказалась в курсе переговоров, а запирать ее в соседней комнате было опасно, неизвестно, что может взбрести в голову несостоявшейся Анжелике. Она лежала на тахте, повернувшись лицом к стене, полковник сидел за столом и, нарушая обет воздержания, курил чуть ли не одну за одной.

– Откройте окно, задохнемся, – сказала Нина. – Умом не двинулась, кричать не собираюсь.

Гуров поднял шпингалет, толкнул оконную раму, и чистый воздух ворвался в прокуренную комнату.

Переговоры Дитера с Олегом Сергеевым зашли в тупик.

– Я на таких условиях работать не согласен и никуда не полечу, – сказал Олег.

– Вы свободный человек, – ответил Дитер, памятуя наставления Гурова уступить лишь в крайнем случае.

– Да поймите, упрямый козел! – взорвался Олег. – Как я могу взяться за дело, не зная, кого конкретно надо ликвидировать, и размер вознаграждения?