Трон Знания. Книга 3 - Такаббир Эль Кебади

Судья покинул зал, чтобы подумать над приговором. Но ему не терпелось закончить представление, увидеться с советником и узнать о цели его визита, а возможно, услышать радостную новость о продвижении по службе. Он не стал пить чай, стричь торчащие из бороды волоски или, покачиваясь в кресле, смотреть в потолок. Сделав пару кругов по кабинету, схватил папку с обвинительным приговором, который написал загодя, и устремился в зал. На этот раз он постучал носком сапога о порог, миновал коридор, ступил в зал и споткнулся. А скрестить пальцы? Судья улыбнулся. Всё свидетельствует о переменах в жизни.

Вытянувшись возле кресла с резной спинкой, открыл кожаную папку для документов и досадливо поморщился. Что за день? Он перепутал в спешке папки. Ладно… Он знает статьи назубок, помнит, к какому соглашению пришли прокурор и адвокат, дело осталось за малым — произнести лаконичную речь и подвести черту под прошлой жизнью. А новая — не за горами, она здесь, в руках правителя или советника по вопросам правосудия. И пусть их не видно за спинами людей, которые стоя ждут приговора, зато в зале царит торжественная тишина, и голос его звучит строго и убедительно, как победный марш закона.

— Позвольте? — Прибывшая с правителем и советником дама прошла по проходу между рядами. Приблизилась к трибуне. — Я могу кое-что уточнить до вынесения приговора?

Судья глянул на прокурора, на адвоката:

— К сожалению, слушание дела завершено.

— Я хочу воспользоваться правом тайного советника Его Величества и нарушить регламент суда.

Толпа зашепталась.

— Меня зовут Малика Латаль, — вновь промолвила женщина и окинула присутствующих взглядом. — Можете сесть. — Когда притихшие горожане заняли свои места, обратилась к обвиняемой: — Сколько лет вы служите в доме господина?

— Семь, — ответила служанка и вытерла нос рукавом.

— И ваш господин все семь лет оказывал вам безобидные знаки внимания, о которых говорили сегодня?

— Да, госпожа.

— Несколько раз в день?

Служанка кивнула:

— Почему вы терпели?

— Я хотела уйти, но господин сказал, что не даст мне рекомендацию. У меня двое детей, мужа нет. — Служанка закрыла лицо руками. — Я виновата.

— Вы говорили господину, что вам неприятно?

Обвиняемая кивнула.

— Что в это время делали другие слуги?

— Смеялись, — пробубнила служанка в ладони.

— Подойдите ко мне, — сказала Малика потерпевшему таким тоном, что только идиот не отличил бы просьбу от приказа.

Пытаясь сохранить достоинство, дворянин замер в шаге от Малики. Но выступивший на лбу пот и алые пятна на впалых щеках выдавали его волнение.

Малика прошлась вокруг него. И вдруг дёрнула за мочку уха:

— Вам никто не говорил, что у вас уши, как у ёжика?

Раздались несмелые смешки.

Дворянин потёр ухо:

— Нет, госпожа, не говорил.

Малика вновь дёрнула его за мочку:

— Теперь будете знать.

Публика засмеялась чуть громче.

— Что вы делаете? — опешил дворянин.

— Дёргаю вас за ухо, — сказала Малика и вновь потянула его за мочку.

— Это не смешно.

Малика посмотрела на присутствующих:

— Вам смешно?

Горожане торопливо закивали.

Малика потянула дворянина за ухо:

— У меня, как и у вас, весёлый нрав.

Он сделал шаг назад:

— Прекратите!

Малика продолжала дёргать дворянина за уши. Он таращился по сторонам, надеясь на защиту судьи, прокурора или человека, похожего на правителя. От гогочущей как гуси публики ждать поддержки было бессмысленно.

Малика дёргала, дворянин отступал, пока не упёрся спиной в трибуну.

— Довольно! — вскричал он. — Что вы себе позволяете? Превратили суд в балаган. Тайный советник называется.

Посмотрел на присутствующих:

— А вы чего ржёте? — Уселся на скамью рядом с женой, вперился глазами в судью. — А вы чего молчите?

Малика подошла и снова дёрнула его за ухо.

Дворянин оттолкнул её:

— Хватит! — И окаменел: перед лицом неожиданно возникла красноглазая морда зверя.

Малика повернулась к судье:

— А всего-то тридцать восемь раз. Я считала. Если я дёрну его за ухо десять тысяч раз, он меня убьёт. — Посмотрела на служанку. — У вас завидное терпение, аспожа.

Приблизилась к столу судьи, взяла из его рук папку:

— И за терпение вы хотели присудить…

Слуга закона схватился за кресло. В папке вместо обвинительного приговора находился список людей, которым он задолжал, с указанием сумм и процентов. Ну что за день? А всё началось с очков, которые он забыл в кармане другого пиджака.

***

Адэр рубил воздух ребром ладони:

— Копайтесь в грязном белье, ройтесь в мусорных вёдрах, выгребайте помойные ямы. Ищите компромат на каждого. Уничтожайте всех, кто порочит имя служителя закона. Если кого-то пожалеете, а потом всплывёт… Я уничтожу вас, Юстин! И к концу месяца подготовьте проект судебной реформы.

Советник Ассиз покосился на Малику: насмехается, наверное. Но она, сидя рядом с водителем, глядела в окно и ничем не выдавала своего злорадства.

— Пересядьте в машину охраны, Юстин — приказал Адэр. — А вы, советник Латаль, идите ко мне.

Водитель затормозил. Впустив в салон холодный воздух, советник вышел из автомобиля, подождал, пока его место займёт Малика, и захлопнул дверцу. Парень подбежал к машине. Уткнулся носом в окно, поцарапал лапой по стеклу, приглашая хозяина на прогулку и, вяло вильнув хвостом, вновь забрался на перекошенный снежный холм.

Машины поехали по накатанной колее, спрятанной от ветра зернистыми сугробами. День выдался не по-зимнему солнечным. Снег на дороге слегка подтаял, из-под колёс вылетали мелкие как пыль брызги. В пустоши сильнее, чем в городе, чувствовалось приближение весны.

— Для полного счастья мне не хватало войны с подпольными казино, — тихо проговорил Адэр на рóса, наблюдая за Парнем и щурясь от ослепительной белизны степи, неба и солнца.

— Их лучше взять под контроль, а потом, не торопясь, принять ряд законов и тихонько закрыть, — сказала Малика. — Налоги с казино и с выигрышей хоть немного наполнят казну.

— Я не могу легализовать игорные дома. Есть международный закон об игорном бизнесе. Почитай для интереса.

— Он не касается отвергнутых стран.

— Я не считаю себя отвергнутым, — резко произнёс Адэр. — Я пытаюсь построить другое государство.