Ты подчинишься - Алекс Хант

эмоциях, чем хотела на самом деле устроить скандал:

– Что же Вы, Николай Максимович, свою непревзойденную Ольгу не позовете?

Просто в тот день он заметил, что не прочь придушить меня, но я же такая неженка, не позволила ему вписать удушение в контракт!

Сорвалась, признаю. Просто… я еще не до конца осознавала в тот момент, КАК он может сжимать пальцы вокруг шеи, КАКИМ взглядом при этом смотреть, и ЧТО я буду чувствовать.

Глупая была, неопытная. И неоперившийся грозный птенец в моем лице пытался клюнуть побольнее: вспомнила начальницу конкурирующей фирмы, что была куда прозорливее меня и наверняка позволяла Юдину (моему Юдину!) много больше.

Да… меня съедала ревность. Банальная ревность, когда я только представила, что Николай будет касаться другой. Целовать другую. Сжимать в объятьях. Спать с ней?!

Пусть я и видела, что сессия может и не заканчиваться сексом. И все же.

Другая будет слушаться, ловить каждый его приказ, каждое движение, отзываться на чуткие пальцы…

Психанула в общем, и слова вылетели раньше, чем я поняла, что могу о них пожалеть.

Николай Максимович дернул бровью на мою тираду.

– Ты хочешь, чтобы я разорвал контракт с Орловой?

– А если так? – Смотрела на него с вызовом. Как обычно, когда мы не находились в спальне, игровой, или я не слышала ключевое: «На колени». С этой фразы начиналась игра. Где бы он ни приказал: будь то его кабинет в офисе, дом или тематический клуб, куда приглашал, чтобы полнее погрузить в культуру БДСМ.

Юдин медлил с ответом.

– Почему, Диана?

Я даже опешила.

Что значит «почему»? Понятно же…

Но он всегда заставляет меня озвучивать. Хочет слышать правду из моих уст.

Ладно!

– Потому что я не хочу делить Вас, Мастер. – Пусть и назвала его своим Верхом, но взгляд не опустила. Продолжила вызывающе смотреть на мужчину.

Юдин огладил пальцы, которые были сцеплены в замок. Вздохнул.

– Собственничество – это нехорошо. – Стоило мне нахмуриться, он продолжил. – Но и не плохо. Я услышал тебя, Диана.

– И это… ответ?..

– Ты меня попросила. Я принял. Мне нужно время, чтобы подумать и разрешить эту ситуацию.

Я замерла. Даже задержала дыхание.

Вот так просто?.. Он… согласился? Расстаться со своим сабом, которая, кажется, довольно давно уже ходила при нем?

Стоило мне только попросить?..

Не могла поверить в это до конца, пока Юдин не позвал меня к себе в кабинет. Стоило зайти, увидела большую коробку на столе. Пустую.

– Бери и за мной.

Не понимая, зачем мне коробка, все же взяла ее… чтобы пройти в тайную комнату.

Николай указал на стеллаж с плетками, стеками и прочими игрушками для темного удовольствия.

– Сложи все отсюда в коробку.

– Зачем?

– Теперь это не понадобится.

Я все еще не понимала. Скорее по инерции взяла в руки плеть, перекладывая в коробку, которую поставила на пол. Распрямилась, повернула голову к кожаному дивану, где наблюдала за первой в своей жизни сессией. Пусть и в качестве зрителя.

Он тогда брал предметы с этих полок.

Они… именные? Принадлежат ЕЙ?

Следующие девайсы отправились в коробку со злостью: хотелось все ломать!

Почему он заставляет меня прикасаться к игрушкам, которыми хлестал свою Оленьку?!

– Свечи тоже. – Указание от Юдина, и в коробку летят восковые цилиндры.

Полки пусты. Коробка заполнена.

– Теперь избавься от этого.

– Что?

– Я хочу, чтобы ты собственными руками поставила точку в том, что касается моего прошлого… увлечения.

Я несколько раз моргнула. Не ослышалась?..

– С Орловой покончено, – подтвердил мои умозаключения Юдин. – Теперь ты единственная Нижняя, которая есть у меня.

– Монополист? – Улыбка озарила мое лицо. И даже коробка, в которую я выбросила БДСМ игрушки теперь не приносила горечи, а наоборот!

Николай Максимович позволил мне самой проследить за тем, как он порвал отношения с этой Оленькой!

Да я разделаюсь с этой коробочкой с превеликим удовольствием!

Точку нужно поставить? Будет вам точка, господин Верхний!

Юдин дернул уголком рта.

– Ты невозможна, Боталова. – Он покачал головой.

В тот день, понимая, что рядом с таким крутым мужиком осталась лишь я, только я, меня изнутри переполняла… гордость! И чувство собственной значимости!

Возможно, Николай на это и рассчитывал и умело подвел к очередной сессии, на которой я попросила его хорошенько меня отшлепать… но вот с того момента мои желания экспериментировать с ним сдвинулись с места.

Я без страха соглашалась на многое.

И сейчас, год спустя, вновь оказавшись в кабинете, откуда все началось, слышала, как стало глухо биться мое сердце, заметив, как Николай Максимович встает из-за стола и решительно направляется к игровой.

Уже только нашей.

Полочки заполнили новые атрибуты. Мои. Предназначенные только для меня.

Я возбуждаюсь по мере того, как прохожу в полутьму, закрываю за собой дверь и с нетерпением переминаюсь с ноги на ногу, ожидая приказа снять туфли, платье и принять позу покорности.

Но Николай удивляет.

– Подойди.

Он стоит у стеллажа ко мне спиной, поэтому не вижу, что мой Доминант выбрал на этот раз.

Месяц! Я ждала этого дня целый месяц!

Он не разрешал мне прикасаться к БДСМ, хотя я просила, скулила, стонала… в его руках.

Секс был. Настоящий, жаркий, развратный, посылающий по моему телу главные сигналы: «Хочу только его!»

Но это был классический секс. Без связывания. Порки. Воска. Льда. Приказов.

Как… в обычной паре!

Юдин мучил меня тем, что поставил условие: следующую сессию проведем, если смогу заполучить его подпись на бумагах. Документах, которые я должна буду подготовить сама, а для этого проделать колоссальную работу, погрязнув в серьезных бизнес-процессах.

Но я справилась! Он подписал. Только что.

И теперь мое тело жаждало вспомнить, каково это, когда Дом управляет им.

Никогда бы не подумала, что мне будет хотеться именно этого.

Не ванильной любви, которая теперь казалась мне скучной: без искры, изюминки, настоящего вкуса. А вот этого: темной желанной страсти, способной вырывать из груди стоны на грани боли и удовольствия.

Подошла к Николаю, останавливаясь в шаге от его спины.

Он повернулся. В руках ошейник.

Я облизнулась.

Да-а… начинается!

– Ты была хорошей девочкой. – Ухмыляется Юдин и застегивает на мне кожаную полоску.

Приподнимает подбородок и, прежде чем отдать знакомую команду: «На колени», сам раздевает меня и жестко целует в губы, выдыхая: «Моя девочка».

Его.

Абсолютно! Полностью!

Вижу в глазах знакомый вопрос, возникающий каждый раз, когда мы переходим к пикантному: «Ты подчинишься?» Вопрос, который он ни разу не задал вслух. Только один раз произнес, утверждающе. Вопрос, на который я, склоняя голову, с удовольствием отвечаю: «Да».