Хазары - Владимир Ключников

Тогда Булан приватно поговорил с христианским мудрецом и спросил его, какую из двух религий, иудаизм или ислам, он бы предпочел. Священник однозначно выбрал иудаизм. Подобный вопрос был задан и мусульманину: «Сообщи мне правду: в чем разница между верой Израиля и верой Эдома, которая из них лучше?»{408} Он тоже отдал предпочтение иудаизму. После этого Булан «в присутствии всех своих князей и рабов и своего народа» объявил о том, что отдает предпочтение вере Израиля. «Он сам и его рабы совершили над собою обрезание, и (затем) он послал (посланцев) и доставил (к себе) некоторых из мудрецов израильских, и те объяснили ему закон (Моисея) и изложили ему в порядке все заповеди»{409}. «Пространная» редакция письма подчеркивает, что обрезанию подверглись не только сам царь и его «рабы», но и весь подчиненный Булану народ. («Он совершил над самим собой, своими рабами и служителями и всем своим народом обрезание»{410}).

Потомок Булана, Обадья, «поправил царство и укрепил веру согласно закону и правилу», построил синагоги и школы «и собрал множество мудрецов израильских», которые «объяснили ему 24 книги (священного писания), Мишну, Талмуд и весь порядок молитв…»{411} Считается, что именно при нем в Хазарии утвердился талмудический иудаизм. И именно с ним связывают окончательное отстранение от власти каганов и утверждение владычества хазарских царей{412}.

В установлении иудаизма в Хазарии, — так называемый «Кембриджский документ» (по месту хранения), или «письмо Шехтера» (по имени первооткрывателя){413}. В этом письме безымянный иудей рассказывает своему столь же анонимному адресату об истории и географии Хазарии, уделяя особое внимание принятию иудаизма. Ни начала, ни конца у документа нет, и понять, кому и по какому поводу он адресован, невозможно. Некоторые исследователи полагают, что это — написанное в XII–XIII веках подражание письму Иосифа, в которое новый автор счел нужным ввести дополнительные сведения{414}. Другие считают, что это письмо, как и письмо Иосифа, было написано в X веке, что его автор решил сообщить Хасдаю ибн Шапруту свою версию хазарской истории и что оно действительно было получено испанским сановником{415}. Так или иначе, автор письма (оно, как и письма Хасдая и царя Иосифа, написано по-еврейски) был знаком с историей обращения Хазарии в иудаизм (или, по крайней мере, с одной из версий этого события), и его точкой зрения не стоит пренебрегать.

Анонимный автор сообщает, что некогда группа евреев бежала от ига идолопоклонников и оказалась в Хазарии. Здесь беглецы осели, породнились с хазарами и «стали одним (с ними) народом». Они не слишком строго чтили традиции предков, лишь придерживались завета обрезания, и некоторые из них соблюдали субботу.

«И не было царя в стране казар, а того, кто одерживал победы на войне, они ставили над собой военачальником (и продолжалось это) до того самого дня, как евреи вышли с ними по обыкновению на войну, и один еврей выказал в тот день необычайную силу мечом и обратил в бегство врагов, напавших на казар. И поставили его люди казарские, согласно исконному своему обычаю, над собою военачальником».

Добившись успехов на военном поприще, новоявленный властитель решил обратиться к поприщу духовному, тем более что его склоняли к этому жена и тесть. Он собрался «принести покаяние», то есть раскаяться в пренебрежении верой предков. Узнав об этом, «цари македонские (византийские. — Авт.) и арабские» направили в Хазарию своих послов, которые заявили: «Зачем вам переходить в веру иудеев, которые находятся в рабстве у всех народов?» Кроме того, они произносили слова, которые автор письма «не в состоянии передать». Однако, несмотря на столь недипломатичное поведение послов, «главный князь, еврей» (вероятно, тот самый победоносный военачальник) предложил устроить диспут с участием представителей разных религий.

На диспут собрались представители греческой христианской церкви, мусульмане и иудеи. Победы не одержал никто, но тут в некой пещере обнаружились «книги закона Моисеева», которые были истолкованы иудейскими мудрецами в полном согласии с теми доводами, которые они приводили раньше. «И покаялись израильтяне вместе с людьми казарскими полным раскаянием».

После того как заветы иудаизма были восстановлены, в Хазарию началось паломничество евреев «из Багдада и Хорасана и земли греческой», отчего местные евреи еще более укрепились в вере. «И поставили люди страны одного из мудрецов судьей над собою. И называют они его на казарском языке каганом; поэтому называются судьи, которые были после него, до настоящего времени каганами. А главного князя казарского они переименовали в Савриила (что значит: «Бог — моя надежда». — Авт.) и воцарили царем над собою»{416}.

Не вполне понятно, почему автор письма решил наделить кагана судейскими полномочиями, — возможно, они у него когда-то и были, но этим его функции далеко не исчерпывались. А в годы, последовавшие за принятием иудаизма, каган вел жизнь отшельническую, почти никому из подданных не дозволялось даже смотреть на него, поэтому представить его в качестве судьи достаточно трудно. Но во всяком случае, разделение высшей власти между каганом и военачальником-царем автор отразил.

Интересно, что автор «Кембриджского документа» называет евреев, бежавших в Хазарию, относящимися к колену Симеонову (хотя он и не уверен в своей правоте). Принадлежность (через смешанные браки с евреями) к одному из двенадцати колен Израилевых давала хазарам право на исповедание иудаизма. Дело в том, что иудаизм — одна из редких религий, где прозелитизм не слишком приветствуется. Евреем надо родиться, и человек, предки которого не принадлежат к потомкам Иакова, но который тем не менее принял иудаизм, всегда будет в глазах своих единоверцев в какой-то мере не вполне «настоящим» иудеем. Например, если ни один из родителей прозелита не был евреем, то он не может претендовать на общественную должность или стать судьей в уголовном деле{417}. Принятие иудаизма человеком, не имеющим еврейских предков, никогда не было столь невозможным, как об этом пишет, например, М.И. Артамонов{418}, но и беспрепятственным оно тоже никогда не было. Таким образом, «Кембриджскому документу» надлежало «легализовать» хазарских иудеев в глазах истинных сынов Израиля.