Я, сорняк и особняк - София Грозовская

— Да. Он был моим лучшим другом. У меня было не так много близких людей. И Макс был одним из них. Он же бережно хранил мою тайну, о которой мы говорили с вами на чердаке. И я… я безумно хотел, чтобы моя будущая жена, не закатывала глаза при упоминании моего дворецкого. Не строила гримасу. Чтобы она так же берегла память о нем, как берегу ее я.

Я представила, насколько велико было горе любимого. И меня снова задушили слезы.

— Мне так жаль, — выдохнула я, уткнувшись в чужой камзол.

— Я хотел знать. Хотел знать, кто посмел убить моего друга, кто пытался убить меня. Я хотел точно знать, что это сделал мой сын, — произнес любимый. — Знаешь, сердце не верило. Но в тот день я проклял все, остановил время, обратил сына в чудовище, я решил, что старый лорд должен умереть. Старый лорд за одно мгновенье потерял все.

Я обняла его, сжимая в объятиях. Потерять друга, потерять сына… Это слишком. Даже для самого сильного человека.

— И сегодня я узнал правду. Благодаря вам. Простите, что так получилось. Я не хотел причинять вам боль, — меня обнимали так крепко, что мне безумно хотелось врасти в него.

Не пущу, не отдам. Я своими руками задушу Адама! А на его фее буду гадать, любит он меня или не любит!

— Мне нужно было для кого-то жить. Но сыну я уже не верил. Хотя нет, я пытался поверить. И надеялся, что это все-таки не он, а его фея. Что мой сын — лишь глупый и наивный мальчик, которого очаровали, приворожили ради денег, — продолжил старый лорд. — И тогда я поставил условие проклятия. Если в моей жизни появиться человек, ради которого я смогу жить дальше, то … проклятие будет снято. Если кто-то сможет полюбить чудовище, то проклятие исчезнет! — слышался голос, похожий на голос Макса. — А потом в моей жизни появились вы.

Мне так жаль бедного старого дворецкого, так жаль лорда Орсвиля, что я уже мысленно раскатала эту парочку в асфальт.

— Скажите, вы действительно меня любите? — послышался голос, а я подняла голову. И заглянула в глаза любимого.

— Да, люблю, — прошептала я, укладываясь головой ему на колени и глядя на разбитую кружку. — И я буду хранить память о самом замечательном дворецком на свете. Вместе с вами.

— Я уверен, что он сделал это нарочно, — произнес любимый. Я по голосу слышала, что ему тяжело. — Макс нарочно сделал глоток. Он знал. И знал, что если скажет мне, я не поверю. Я виноват перед ним. Он говорил мне про то, что я слишком мягок с сыном. Но я однажды осадил его словами: «Это мой сын! И я люблю его! И не позволю никому. Даже тебе, Макс, плохо говорить о нем…»

— Спасибо за то, что познакомил нас, — выдохнула я. — Я очень рада, что знаю этого человека. Пусть даже никогда с ним не разговаривала.

Я гладила руку любимого, обещая себе отнести цветы на могилу того, кому любимый обязан жизнью. Я каждый день буду носить их туда, благодаря старого дворецкого за то, что однажды встретила свою любовь. Если бы тогда, старик не сделал глоток, то я мы бы никогда не познакомились…

Дверь распахнулась, а на пороге стоял… Адам. Он явно не ожидал увидеть отца. Позади Адама маячила фея.

— О-о-отец? — икнул Адам, пока я смотрела на комнату. Тьма отступила. Комната выглядела, как новенькая. Никаких темных углов, мрачной паутины. Это была роскошная комната в розовых тонах. Почти такая же, которая привиделась мне на чердаке.

— Стоять! — в голосе старого лорда прозвучали такие нотки, что я поняла. Слухи про его жестокость, все-таки имеют под собой некоторые основания. — Подойди сюда, Адам.

В этот момент я поняла, что Максвелл Орсвиль — не тот человек, с которым стоит ругаться.

Адам опустил голову.

— Я дал тебе денег на свадьбу. Я отписал тебе наследство. Я был рад за тебя, как радуются за дорогого человека, который наконец-то встретил свое счастье. Я был уверен, что ты возьмешься за ум. И готов был принять твою жену, не смотря на то, что не очень люблю фей, — медленно и страшно произносил старый лорд.

— Отец, я не… — начал Адам.

— Молчать!

В этот момент я чуть не поседела. В руках старого лорда появилась трость. Он поддел осколки на полу.

— Ты пытался убить ту, которая мне безмерно дорога, — слышался голос любимого.

Я очень не хотела оказаться на месте Адама. Но чувствовала, что сейчас сама придушу его.

— И за это я выгоняю тебя. И лишаю прав. Деньги я тебе, так и быть, дам. На первое время. А вот как ты ими распорядишься — твои проблемы, — трость стукнул об пол. — Больше меня не интересует твоя судьба. У меня все. Можешь идти. Юный. Лорд. Орсвиль.

— Отец, прости меня! Это все она! — Адам бросился к отцу. — Это все Роза! Она меня подговорила! Я ни в чем не виноват, папа! — рыдал Адам, стоя на коленях перед отцом.

Я смотрела на фею, которая стояла, зажав рот рукой.

— Любимый, ты что такое говоришь? — задыхалась она. — Любимый…

— Я не знал, что там яд! Отец! Я бы никогда! Слышишь меня! Никогда! Это все она! — Адам указал рукой на фею, которая стояла и рыдала. — Ты простишь меня отец?

— То есть, — задыхалась фея, оседая по стене. — Ты… Отец был не против брака? Он дал тебе деньги, а ты прогулял их… А мне соврал! И наговорил гадостей про отца? Ты сказал мне, что твой отец угрожал тебе… И обещал убить за брак со мной… Адам!!!

— Отстань, — мотнул головой Адам, заглядывая в глаза отца.

— Вон отсюда! — процедил лорд. Адам встал, посмотрел на нас красными от слез глазами и поплелся к двери. Он прошел мимо рыдающей феи, которая свернулась в жалкий клубочек. Даже крылья ее поникли. И мне стало безмерно жаль ее.

— А ты… — произнес любимый, глядя на фею.

— Убейте меня, — выдохнула она, трясясь и плача. — Я прошу вас. Я не хочу так жить… Он… Он оказался предателем… Я была уверена, что спасаю ему жизнь… Я думала, что вы — чудовище, которое описывал Адам…

— Милый, — заступилась я, понимая, что любовь иногда ослепляет. — Пожалуйста. Не причиняй ей вреда… Я прошу тебя… Я слышала, что она сама готова была содержать Адама. И открыть магазинчик со специями и букетами. Ей действительно ничего не нужно было от вас…

— Подойди сюда, — смягчился любимый.

— Лучше убейте, — стонала фея, держась за сердце. — Мой Адам… За что ты так со мной!

— Я извиняюсь за своего сына, который больше мне не сын. Я не держу на вас зла. И извиняюсь за свои слова, сказанные в комнате. Скажите, — послышался голос любимого, когда фея подняла глаза. — Сколько вам нужно денег, чтобы открыть свой магазин.

— Я уже ничего не хочу. Я потеряла самого дорогого человека, — всхлипнула фея. — Я все делала ради него. А он… Он … чудовище!

— Назовите сумму. И откройте свой магазин, — произнес любимый. Фея всхлипнула и достала листочек бумаги.

— Так мало? Так мало нужно было вам для счастья? — я тоже заглянула в листок, видя подсчеты. — Я дам вам в три раза больше. В качестве извинений за то, что сказал вам тогда.