Новая Зона. Хрустальная угроза - Светлана Кузнецова

Николя молча ждал его последнего слова. В свое время Олег специально подобрал телефон с мощным, но узконаправленным микрофоном и динамиком. Его всегда раздражало, когда голос собеседника транслировался для окружающих, а телефон заменял радио. Мобильник – средство индивидуальное, как расческа или зубная щетка. Так что у сына не возникло ни единого шанса понять, что случилось нечто непредвиденное.

– В таком случае желаю счастливо добраться. – Он растянул губы в легкой улыбке. Широкие и чуть вызывающие он приберегал для журналистов. Они были лживы, а сейчас Олег чувствовал себя довольным и спокойным, несмотря на погром в клинике. Даже можно сказать, почти счастливым. Впервые за двадцать с лишним лет пришла уверенность в том, что с сыном все будет хорошо.

– Спасибо. Тебе тоже. Когда ожидать обратно?

– Приглашения? – Олег усмехнулся. – Не дождешься. Хватит с тебя России. Здесь нужно родиться и вырасти, чтобы разобраться в неписаных правилах общежития. К тому же неплохо запастись большим багажом пофигизма, а у тебя ничего подобного нет.

– Я имел в виду, когда ждать тебя к себе?

Олег пожал плечами. Врать он не любил, тем более по мелочам. С другой стороны, не говорить же: «Понимаешь, сынок, у меня возникла проблема с сумасшедшим сталкером, вернее, я в некотором роде сам его создал. Пока я его не устраню, вряд ли вернусь. Это дело чести как-никак». Услышав подобное, Николай никуда не поедет.

– Как с делами разгребусь. – Это была тоже правда – неконкретная, но тем и лучше.

– О’кей, значит, к Рождеству.

– Угу, к какому-нибудь из них.

Через четверть часа от дома отъехали две машины. Одна направилась в аэропорт, спешно построенный в трехстах километрах от бывшей столицы. Вторая направилась к бетонке и повернула в сторону Можайского шоссе.

Тяжелые армейские ботинки прогрохотали всего в метре справа. Денис приник к земле и заставил себя нормально дышать лишь усилием воли. Ему предстояло пробраться за боевиками в здание, а потом как-то отыскать Ворона. Мухой жужжащую в голове мысль о том, что сталкер в состоянии о себе позаботиться, он отогнал и прибил.

Да, Ворон, сколько Денис себя помнил, всегда приходил к нему на выручку и, как правило, не нуждался в помощи. Наверняка, находись он рядом, приказал бы возвращаться к машине и не путаться под ногами. Брелок был у Дениса, и тем глупее казалась предпринятая авантюра. Достаточно хотя бы представить, как он возвращается к машине (если возвращается, конечно) весь в крови, грязный и надумавший черт-те что, и обнаруживает злого Ворона, который сидит на бордюре у машины. Однако гораздо сильнее Дениса беспокоило то, что Ворон может не вернуться – не важно, с Аллой или без нее.

Когда фигура боевика отдалилась на приличное расстояние, Денис приподнялся и побежал следом. Пока вокруг разливалась темнота, беспокоиться ему не следовало. Однако когда он войдет внутрь, то черная одежда, отличная и от камуфляжа напавших, и от униформы работников, станет бросаться в глаза.

Первая дверь – подъездная и железная с притаившейся на стене кнопкой звонка и кодовым домофоном – полностью отсутствовала. На петлях болтались небольшие огрызки. Три замка так и не открылись, утонув язычками в пазах. Сам же железный лист валялся на газоне, скукоженный, словно использованная салфетка.

Взрыва Денис не слышал, значит, действовали не взрывчаткой. Тогда чем? Артефактом? Он прикрыл глаза, пытаясь ощутить хоть что-то. Увы, вне Москвы он был почти что глух и слеп. «Беседовать» с артефактами он мог, только находясь в непосредственной близости от них. Однако что-то неправильное здесь все же ощущалось. Оно висело в воздухе и тихо звенело, подобно цикадам в теплую летнюю ночь. Наконец поняв, что ничего больше здесь не узнает, он направился внутрь здания.

На камере наружного наблюдения висела черная тряпка, видимо, захватчики были бережливыми людьми и решили не портить чужого имущества. За конторкой охранника лежало тело. Виднелись только ноги, возможно, хотя и вряд ли, человек мог остаться жив, но Денис не служба спасения и не герой американского кино, который действует, руководствуясь некими гегелевскими ценностями.

«Сначала начнешь проявлять неуместное сочувствие, потом вскинешь лапки кверху с требованием «отпусти заложника, возьми меня», а затем и вовсе превратишься в амебу, страдающую от несовершенства мира, – временами шутил Ворон. – Показуха и желание действовать, «как в кино», вне зависимости от того, видит ли тебя кто-нибудь, отвратительна. Лучше быть последовательным, решать проблемы максимально эффективными средствами, а моралите разводить потом в душевной компании, под музыку, вино и треск камина».

В общем и целом Денис с этим даже соглашался. Вот только если в заложниках оказался бы именно Ворон, то и ручки поднял бы, и себя предложил бы, и выполнил бы любое требование, даже если бы его потом и убили, а сам сталкер выгнал взашей и из дома, и из собственной жизни.

Дальше тянулся коридор, выводящий на две параллельные лестницы справа и слева. Лифты располагались посредине и не работали. Грузовой так и застыл с раскрытыми дверями на первом этаже. Зеркало, заменявшее заднюю стенку, пестрело кровяными подтеками.

Лаборатории скорее всего располагались на нижних этажах. На верхних – кабинеты администрации, архив и какая-нибудь малоинтересная хрень. Только как проникнуть вниз?

«Все побежали, и я побежал», – всплыло в голове, и он усмехнулся. Иногда следовать за толпой полезно. Во всяком случае, нападающие точно знали, куда направляться.

Денис свернул вправо и, стараясь не слишком шуметь, дошел до лестницы. Эхо было чудовищным. Каждый шорох разносился по коридору. Топот ног наверняка уже давно привлек бы чье-нибудь внимание, но, как ни странно, скользящий шаг работал и здесь.

Лестница предстала в почти первозданном виде. Она сияла чистотой. Следовательно, ему обратно.

На первом пролете левой лестницы в живописных позах валялись три трупа. Один так вообще умудрился повиснуть на перилах. Денис давно привык к подобным зрелищам – в Зоне бывает много хуже, а тут просто тела, не изуродованные, не разложившиеся и не двигающиеся, словно марионетки, которых дергает за ниточки неумелый кукловод, – но в лица вглядываться все равно воздержался.

Эта лестница шла не только к заднему выходу, но и спускалась ниже – к еще одной железной двери, с которой расправились так же, как и с первой. Перед дверью располагалась железная же решетка, но и она не спасла от злоумышленников. Прутья толщиной с большой палец оказались перекусанными и погнутыми в разные стороны.

Денис рассмотрел желтоватый порошок, рассыпанный по полу, и ощутил едва заметный запах серы, но ничего конкретного не придумал. Внутрь он прошел как мог аккуратнее, стараясь не прикасаться к прутьям и не наступать на порошок.

Далее лестница целенаправленно вела вниз на минус первый, минус второй и минус третий этажи. Освещение в коридорах почти отсутствовало, лишь изредка перемигивались лампы дневного света. Это, конечно, было на руку – с одной стороны. А с другой – Денис сам толком ничего не видел. Вот забавно будет на кого-нибудь налететь, а если у захватчиков окажутся приборы ночного видения, то он из охотника-спасателя очень быстро превратится в жертву.