В постели с банкиром - Марина Серова

Когда слово взял юбиляр, я стала внимательно прислушиваться к его речи, дабы не упустить каких-нибудь скрытых намеков.

– Да, мне шестьдесят, но я не оцениваю свой возраст по прожитым годам! Я веду счет по дням, которые мне более всего запомнились. Их было не так уж мало, если их сложить... но если их сложить все вместе, то... то... – Красивая речь Семенова вдруг зашла в тупик, он долго мучился, силясь найти выход из затруднительного положения, а потом достал из кармана бумажку, развернул ее и прочитал: – Если сложить их вместе, то мой возраст будет соответствовать возрасту моего сына. Я так же, как и он, молод душой...

Гости захлопали, заглушая семеновские откровения, написанные заранее на бумажке. Алексей Алексеевич дождался окончания аплодисментов, а потом продолжил чтение. В его словах и дальше не было ничего интересного, и я вскоре совсем перестала в них вслушиваться, потому что на горизонте появилась Степанида. Не узнать ее было невозможно. Да, внешность этой женщины была наглядным подтверждением того, что не все люди равны от рождения. Строители оказались правы – что-то лошадиное в чертах ее лица определенно было, мужское тоже. Прямой длинный нос, выдающиеся скулы, впалые щеки – все это трудно было преобразить косметикой. Она и не больно старалась.

Александра Степановна стояла около коттеджа и обводила взглядом застолье. Можно было подумать, что она оценивает работу своих подчиненных, и только, но я заметила, как она остановила свой взгляд на Сысоеве и еле заметно ухмыльнулась.

Сергей почувствовал ее взгляд и подавился. Бедняга! Он так закашлялся, что привлек к себе всеобщее внимание. Я похлопала его по спине, но это не помогло. Неизвестно откуда рядом выросла официантка и подала Сысоеву бокал с минеральной водой. Сергей не сразу решился его взять, а когда протянул к нему руку, я уже хотела вмешаться, но клиент воплотил в жизнь четвертый пункт нашего плана – как бы невзначай уронил бокал на землю. Он не разбился, но вода забрызгала его брюки и ноги официантки. Девушка извинилась, подняла бокал и быстро удалилась. Кашель у Сысоева прекратился так же внезапно, как и начался.

Степанида снова исчезла из поля моего зрения.

Через некоторое время Сергей стал жаловаться на тошноту и тяжесть в желудке. Мне пришлось заверить его, что это на нервной почве, а вовсе не из-за отравления. Верила ли я сама в то, что говорила? Не буду лукавить – процентов на пятьдесят. На всякий случай предложила Сысоеву выпить таблетки, которые сама принимаю в подобных случаях.

Тамада предложил сделать перерыв в застолье и... нет, не потанцевать, а поиграть в жмурки. Как ни странно, но это предложение всем понравилось. Люди приехали сюда веселиться, и они веселились, как дети! Честное слово, если бы мне рассказали об этом заранее, я бы не поверила. Сначала глаза черным платком завязали Красницкой. Журналистка довольно быстро поймала в свои объятия зазевавшегося Терешко, но Алена не позволила ему водить, поэтому Красницкой пришлось искать новую жертву. Ею стал вице-мэр. Арефьев с удовольствием включился в игру, а мы с Сысоевым пошли в глубину сада. Однако поговорить нам не удалось. Рядом с нами нарисовалась Надежда Романовна, и по ее лукавой улыбке я поняла, что она меня узнала.

– Сергей Эдуардович, а вы почему сегодня такой грустный? – спросила Арефьева. – Я вижу, у вас личная жизнь налаживается...

– Что? – Сысоев обратил на нее обескураженный взгляд. – Ах да, у нас с Лилей большие планы на будущее.

– Лиля, а у вас случайно нет сестры?

– Есть, – ответила я.

– Ее зовут Татьяной, не так ли?

– Да, – подтвердила я и, пока Надежда Романовна думала над следующим вопросом, взяла Сергея под руку и быстренько увела его в сторону.

– Здесь точно кто-то есть, – послышался позади игривый голос Ярцина.

Оглянувшись, я увидела, что Арефьева попалась в руки Василию Михайловичу, и он стал завязывать платок на глаза супруге вице-мэра. Мне же принимать участие в этих развлечениях совсем не хотелось. А уж Сысоеву тем более! Праздник был в полном разгаре, а у меня на душе кошки скребли. На Сергея и вовсе смотреть было невозможно, он был похож на собственную тень – неестественно бледен и угрюм.

– Может, уедем отсюда, пока не поздно? – спросила я. – Если не хочешь дергать Виталия, то я позвоню кому-нибудь из своих знакомых и попрошу заехать за нами. В конце концов, можно просто уйти и поймать на дороге попутку или подождать на остановке маршрутный автобус.

– Нет, Таня, надо идти до конца. Если мы сегодня сбежим отсюда, то это не решит проблему в корне. Надо хватать за руку Степаниду и заставить ее показать на Пименова. Ты спрашивала, что с ними делать? Я думал об этом, и мне кажется, будет справедливо, если...

Я не дала Сергею договорить, потому что увидела – к нам направляется Татьяна Семенова.

– Ах, вот вы где! А мы вас везде ищем. Сергей Эдуардович, Люба Красницкая хочет взять у вас интервью.

– Вы полагаете, что я стану с ней разговаривать после той статьи? – с явным вызовом спросил Сысоев.

– После какой статьи? – удивилась дочка юбиляра. – Я не понимаю, о чем вы?

Сергей отвернулся, давая понять, что интервью давать не собирается.

– Что-то я вас не узнаю. Вы всегда были таким общительным, а сегодня уединяетесь, игнорируете наше общество. Забудьте вы обо всех проблемах! Сергей Эдуардович, а пойдемте покурим сигары! Славик подарил отцу настоящего «Упмана». – Татьяна разговаривала с Сысоевым и откровенно пренебрегала мной, будто меня рядом вовсе не было.

В любой другой ситуации это бы меня задело, но не теперь. Во-первых, она выказывала свое пренебрежение Лиле Томич, а не Тане Ивановой. Во-вторых, в тот момент я думала прежде всего о своем клиенте, поэтому вслушивалась в каждое слово Семеновой и ловила каждый ее жест, пытаясь понять, что же у нее на уме. Неужели именно эта бойкая бизнес-вумен взяла на себя роль отравительницы, а не Степанида? Если это так, то ее цинизм достиг своего апофеоза.

– Сигары, говорите? – горько усмехнувшись, переспросил Сысоев. – Очень заманчиво, очень. Но вот я никогда не слышал о такой марке. Татьяна Алексеевна, как вы сказали – «Упман»?

– Да, именно так я и сказала. Сергей Эдуардович, стыдно не знать Хермана Упмана, знаменитого банкира XIX века и страстного поклонника сигар. Знаете, он даже переехал из Европы на Кубу и наладил в Гаване производство собственной марки сигар.

– Очень интересная история, – сказал Сысоев и бросил на меня вопросительный взгляд. Я глазами дала ему понять, что надо принимать предложение и действовать по нашему плану. – Вы меня заинтриговали, сгораю от нетерпения попробовать «Упмана».

– Я знала, что вы не откажетесь от того, чтобы составить мне компанию. – Семенова взяла Сергея под руку и повела в сторону дома.

Мне не оставалось ничего другого, как молча последовать за парочкой. В конце концов, именно этого момента мы с Сысоевым и ждали, так чего уж устраивать сцены ревности! Время финальных разборок еще не пришло. Сергей знал, что надо взять сигару, а потом под любым благовидным или даже неблаговидным предлогом уйти. Думаю, он справился бы с этой задачей и без меня, но все-таки я решила его подстраховать. Так было бы надежнее.