Ночи под кипарисами - Стелла Камерон

Мэдж вытащила руки из карманов розового клетчатого платья и поправила юбку.

– Да, за дипломатичность призы не дают.

Блю почувствовала, как вспотели ладони.

– Скажи же мне, наконец. Ты меня пугаешь.

– Говорю! – Мэдж немного повысила голос. – Никто не знает, что здесь правда, а что просто домыслы Лил. Не стоит забывать о ее способностях все преувеличивать.

Блю начала терять терпение.

– Скажи мне, что ты слышала?

– Нет, мне не стоит вмешиваться. Просто хочу тебя предупредить: будь осторожна. Порой люди кажутся не такими, какие есть на самом деле.

– Да, так бывает. Но ты же не закончишь на этом разговор?

Мэдж взяла Милли и прижала к себе.

– Тебе не кажется, что Роше – человек из другого мира и не очень тебе подходит?

– Не замечала, – ответила Блю, понимая, что говорит неправду. – Ты же знаешь, чем обернулся мой брак. Вот Мишель был действительно человеком из другого мира.

– Он преступник. – Мэдж старалась не встречаться с Блю взглядом.

– Да, но, прежде чем мы об этом узнали…

– Я хотела сказать, что преступление так обращаться с женщиной.

Блю встала.

– Верно, но мне не стоило посвящать тебя в это. Я не имела права взваливать на тебя свои проблемы.

– Почему? – удивилась Мэдж. – У нас с тобой нет других родственников. Я должна тебе помогать и знаю, что и ты никогда не откажешь мне в совете в трудную минуту.

– Конечно. – Блю посмотрела на Мэдж и по выражению ее глаз поняла, что она собиралась сказать что-то очень серьезное. – Я чувствую, ты переживаешь. Это связано с Роше?

– Он тебе не подходит.

– Почему? – Блю злилась на Мэдж и пыталась убедить и себя и ее, что она не права. – Мы из разных социальных слоев? Но его это не волнует.

– Я совсем не это имею в виду. Он более опытный и искушенный.

– Откуда ты знаешь? – Она почти кричала и сама себя не слышала. – Может, тебе и хочется так думать, но ты не знаешь, какие у нас отношения. Все потому, что я бедная, а он богатый?

– Ты никогда не была бедной. Мишель хорошо вас обеспечивал. Пойми, Блю, я говорю совсем не о деньгах.

– Мне кажется, тебе стоит больше думать о себе, о том, какие поступкитысовершаешь, – сказала Блю, немного успокоившись. – Сначала выпутайся из той неразберихи, в которую попала, а мне предоставь самой разобраться со своей жизнью.

– Я понимаю, – кивнула Мэдж. – Ты так говоришь, потому что сама в себе не уверена.

Блю захлестнула волна ярости, и она опять бросилась в атаку:

– Ты глубоко заблуждаешься. Это не может быть правдой. Не желаю об этом больше говорить. Ты хотела мне добра? Спасибо, я оценила.

– Он… черт. – Розовые щечки Мэдж стали бордовыми. – Он пытался… Ты понимаешь, о чем я?

– Спроси нормально.

Повисла тишина. Блю слышала только, как бешено бьется ее сердце.

В этот момент о стекло ударилась птица, и девушки подскочили от неожиданности. Милли открыла глаза и залаяла. Блю крепко сцепила пальцы.

– Пару лет назад кое-что произошло, – произнесла Мэдж, едва сдерживая слезы. – Лил была единственным свидетелем. Тогда случалось много странного. Вечером она ездила по делам.

– И что она видела? – У Блю уже не было сил улыбаться и притворяться спокойной. – Если тебе есть что сказать, говори сейчас.

– Я просто хочу, чтобы ты была осторожна.

– Говори!

Мэдж опустила Милли на пол и взяла Блю за руку.

– Меня там не было, я просто передаю, что рассказали мне. Ох, отец Сайрус будет презирать меня, что я не смогла умолчать, но ты же не его кузина.

– Не думаю, что он желает мне зла.

– Конечно нет. Но он не верит слухам, или не хочет верить. Итак, это было рядом с клиникой Грин-Вейил, в то время Макс принимал там пациентов.

– Дальше.

– Был поздний вечер. Темно. Как я сказала, Лил ходила по делу в Роузбэнк, в соседний с клиникой дом.

– Я поняла.

– Во всех окнах клиники горел свет. Лил прошла мимо и заглянула в окно.

Блю кивнула.

– Она увидела на первом этаже стойку регистратуры. В фойе был Роше с женщиной, он бегал за ней, а потом поймал. Все. – Мэдж поправила прическу. – Он вел себя весьма агрессивно, поэтому я и спросила, как он ведет себя с тобой.

Блю, не моргая, смотрела на Мэдж.

– Это ведь не все, верно?

Мэдж помолчала и осторожно покачала головой.

– Нет, – произнесла она одними губами. – Он порвал на женщине одежду.

– Ох! – Блю закрыла лицо руками.

– Он разорвал юбку, белья на женщине не было. Лил сказала, что они занимались сексом и что это был очень жесткий секс.

Господи, если бы можно было прокрутить жизнь назад, как кассету, Блю все бы сделала, чтобы избежать разговора с Мэдж. Она несколько раз глубоко вздохнула.

– А Лил уверена, что это был именно Роше? А кто была та женщина?

Мэдж отвела взгляд.

– Ее больше нет в городе. Не будем называть имен. Это все, что рассказала Лил. Возможно, она несколько драматизирует, но я считаю, что ты должна знать. Блю, это было изнасилование.

Блю судорожно глотала воздух. Все тело налилось свинцовой тяжестью. Первой мыслью было отказаться от поездки к Кейт Гарпер, но она боялась остаться в доме наедине с собой.

– Это хорошо, что вы обе решили ехать, – сказал отец Сайрус. Он стоял у беседки, увитой виноградом, в уютном дворике Кейт и любовался великолепными кустами роз.

– Я думала, Кейт позвонит в Сент-Сесиль, – задумчиво произнесла Мэдж. – Вам не кажется странным, что она этого не сделала?

– Я звонил ей сегодня. Она подавлена, но держится, а это главное в ее положении.

– Да. Может быть, она не хочет, чтобы люди видели ее горе? – Мэдж повернулась к Блю.

– Ты уверена, что я правильно поступила, приехав сюда? – вместо ответа, спросила та. – Мы ведь едва знакомы.

– Все правильно, Блю, – вмешался отец Сайрус. – Джим очень хорошо к тебе относился и был приверженцем идеи строительства в Туссэне новой школы и центра для прихожан. Вы неоднократно общались, и Кейт будет приятно, что она может поговорить о близком человеке с людьми, которые его знали и любили.

Блю улыбкой поблагодарила священника за поддержку и последовала за ним по ухоженной тропинке, выложенной гравием, к дому Кейт Гарпер.

Она старалась не смотреть на Мэдж, на лице которой читалась тревога. Если их взгляды все же случайно встречались, Блю казалось, что кузина всякий раз пытается ей что-то сказать, но в последнюю секунду передумывает.