Нищий - Евгений Щепетнов

Три дня корабль барражировал в водах возле Кардизона, пока наконец наблюдатель в корзине наверху мачты заметил парус неизвестного корабля и крейсер пошел за сближение.

Все три дня я усиленно занимался с Амалоном, пытаясь понять — как правильно управлять стихией воздуха, как не навредить самому себе, направив всю силу ветра на нужный объект. Время от времени я создавал маленькие вихри. Для этого, как оказалось, достаточно держать контроль над своими желаниями. Первый раз, когда я потопил вражеский фрегат, мною было вложено в заклинание, повторенное неоднократно, столько страстного желания уничтожить, что это вылилось в катастрофу. Теперь я старался создавать небольшие вихри, которые столбами бродили по поверхности моря, не причиняя вреда нашему кораблю. Мощность вихря зависела от того, как я напитал его своим желанием, для чего я его создал — нельзя было поддаваться эмоциям, в этом случае выплеск магической энергии был неконтролируемым, и это постоянно вдалбливал мне Амалон.

Парус корабля был все ближе и ближе, наконец стало видно, что это судно под имперским флагом. На бригантине тоже заметили преследующий корабль, пустились по ветру, поставив максимальное количество парусов, и расстояние перестало сокращаться. День подходил к вечеру, и ночью судно вообще могло уйти.

Капитан фрегата вызвал меня на мостик:

— Господин Викор, теперь настала пора и вам подключиться к делу — давайте остановите эту бригантину.

— Постараюсь.

Меня даже взяло нервной дрожью — не опозориться бы, да еще и свой корабль бы не загубить… Я встал в носовой части и стал произносить длинное заклинание, стараясь контролировать свои эмоции.

Произнес, выждал… Наконец я заметил, что мое колдовство стало давать результат: ветер вдруг стих так, что паруса фрегата бессильно повисли на мачтах, он как будто затаился перед прыжком. Потом впереди возникла крупная зыбь, видно было, что вода поднимается в завихрениях воздуха, образовался огромный столб, вращающийся вокруг оси, и, как разумное существо, погнался за ускользающей бригантиной. Столб настиг ее, ударил в корму, повалил мачты и завалил на бок — я про себя тихонько охнул: потопил! А мне ведь надо было только остановить… Пригляделся — бригантина все-таки поднялась на киль, правда, неровно — тянули утонувшие снасти.

Вызванный мной «хобот» урагана поболтался вокруг и рассеялся, оставив проливной дождь, заливший палубу нашего корабля и все вокруг потоками дождя. Вокруг раздались радостные крики:

— Молодец маг! Так и продолжай!

Людей не смущали ни дождь, ни поднявшееся волнение — главное было, что погоня завершена, враг остановлен, деморализован, и теперь его легче взять.

Так и оказалось. Когда наш фрегат сблизился борт о борт с поврежденным судном и сбросил на него абордажный мост, вцепившийся острыми крючьями в бригантину, оказать грамотное сопротивление абордажной команде было просто некому — половину команды судна смыло и унесло ветром, оставшиеся были в ужасном состоянии.

Несколько часов мы перетаскивали грузы с бригантины — мешки с сахаром и мукой, крупы, какую-то одежду и ткани — такое впечатление, что этот корабль был направлен для поддержки экспедиционного корпуса, высаженного на Кардизон. Я сказал об этом капитану, тот подтвердил мои предположения:

— Я уверен, что где-то на материке стоит воинская часть, готовящаяся к нападению на нашу столицу. То, что захвачены Пиратские острова, подтверждает версию: большое вторжение совершится в ближайшие месяцы. Жаль, капитан не остался в живых — место высадки неизвестно другим членам команды. В судовых документах тоже нет никаких данных — что же, будем ждать следующего судна. Вы хорошо поработали, господин Викор, ни одного убитого или раненого из абордажной команды. Я доволен. Продолжайте в том же духе. — Капитан улыбнулся и кивком отпустил меня с мостика.

Вот так и началась моя служба на «Черном принце» в качестве орудия главного калибра. Так-то служба была необременительна: я ел, спал, учился, писал свою книгу заклинаний, никто не требовал от меня отстаивать вахту или выполнять какие-то работы по службе. Главное было — останавливать суда, на которые показывал пальцем капитан. И я делал это.

Примерно один раз в два дня нам встречался корабль империи, который благополучно выгребался до нитки. Не всегда обходилось без ранений и даже без смертей — один из кораблей, военный бриг, сопротивлялся очень яростно, несмотря на большие потери после урагана, и из нашей абордажной команды погибло семь человек. Обычно, после того как корабль разграблялся, его оставляли с командой на борту дожидаться помощи — в общем, на волю Бога, — но в этот раз капитан, находясь в ярости от понесенных потерь, приказал сжечь это судно дотла, вместе с людьми. Впрочем, живых там уже не было — абордажники, разъяренные сопротивлением и гибелью товарищей, не брали пленных. Единственно, кто спасся с этого судна, был корабельный пес, которого подобрали солдаты. Он ластился к людям, махал хвостом и скоро прижился на «Черном принце». Только иногда он выл на море, как будто оплакивая своих погибших хозяев, — тогда его прогоняли, и заунывный вой прекращался…

Скоро, как заправский маг, я уже четко дозировал необходимые усилия по уничтожению кораблей — мачты сносились, но само судно оставалось на плаву.

Мои спутники влились в экипаж фрегата — охранники вошли в абордажную группу, а женщины — тетушка работала помощником корабельного лекаря, кухарка же стала помощницей корабельного кока, двое мужчин-слуг работали матросами.

Я постоянно думал и думал: а что дальше? Капитан уговаривал меня оставаться на флоте. Я понимал, что ему выгодно иметь на борту мага-стихийника, большую редкость в этом мире, но мне претило это бесконечное болтание в море, уничтожение кораблей… надоела кают-компания и постоянно колыхающаяся под ногами палуба. Хотелось жить на твердой земле, ощущать запах травы, леса, а не смолы и тухлой рыбы, о чем я и заявил капитану.

Он заметно расстроился, но развел руками — что делать, насильно мил не будешь, хотя и старался постоянно завлечь меня на флотскую службу: мне шли отчисления от добычи, жалованье — несколько десятков золотых уже были на моем счету. Мы сбывали свою добычу, не появляясь на берегу: в определенные дни в определенном месте к нам подходил корабль обеспечения, на который и перегружался захваченный груз, вероятно, это были купцы, скупавшие товары по договору, они же доставляли нам еду и свежую воду.

Прошло две недели с того дня, как мы попали на рейдер, но конца свободному плаванию все не было видно. На мой вопрос о дальнейших планах капитан отвечал, что сейчас он не может уйти в порт, так как идет война и он не вправе оставить свое место в строю. Мне кажется, он хитрил, выгадывая максимальное время, в течение которого я останусь на борту его судна.

Все-таки и это когда-то должно было кончиться, и кончилось — «Черный принц» направился в порт города Новый Саналон, столицы Караса.

— Господин Викор! Вы не передумали? Может быть, все-таки останетесь на борту корабля и продолжите службу? — Капитан нахмурился и побарабанил пальцами по столу. — Скоро будет война, вас так и так не оставят в покое. Каждый гражданин Караса в случае войны будет мобилизован, в меру его способностей. У нас всеобщая воинская обязанность — людей не так много, чтобы позволить себе содержать постоянно многомиллионную армию, так что вас точно загребут в ополчение. Не лучше ли сразу остаться на крейсере — в комфортных условиях, в чистоте и порядке, — ну неужели лучше в поле, с толпой простолюдинов?