Дети оружия - Виктор Ночкин

Левану сразу стало лучше. Он понаблюдал, как Кудря возится на полу, трясет головой и утирает кровавые сопли, оглядел соратничков. А что? Похоже, и у них от вида побитого Кудри прибавилось бодрости. Никто не ныл, не причитал. Даже дохнуть лишний раз боятся. Ну что ж, вот и навел порядок!

— Снулый! Зайди на кухню, возьми у баб чего-нибудь пожрать. У нас же недомерок в погребе заперт, а покормить его никто небось не догадался? Сейчас сходим проверим болезного, живой он там или со страху помер. А вы все…

Снулый кивнул и вышел. Леван снова оглядел бандитов:

— Оружие приготовить, патронов в карманы наберите побольше. Поедим — и на стены. Пока дождь не хлынет, будем сторожить. А Лякова если поймать доведется… я его… я ему… Я ему ноги отрежу и заставлю сожрать. Ясно? И то же самое с любым сделаю, кто еще бежать наладится.

Ответом была напряженная тишина. Люди прятали глаза, даже друг на друга не косились — все как по команде уставились в пол.

Леван удовлетворенно кивнул. Ему удалось нагнать страху на бойцов. Теперь будут бояться его, а не дикарей.

— Да не скроется Ляков, — негромко произнес один из бандитов и тут же отступил на шаг, словно сам испугался этих слов. Заозирался и добавил: — А чего? Его кочевые поймают и всего съедят, не только ноги.

— Это верно. — Леван выдавил из себя улыбку. — Тут я маху дал.

Ответом ему был громкий, хотя и натужный смех. Вот теперь точно порядок! Теперь у этих уродов страх правильный, злой.

В дверях показался Снулый и, ничего не говоря, помахал миской и лампой — дал знать, что готов спускаться в подвал, карлика навестить. Леван еще раз окинул взглядом соратников и строго сказал:

— Как пожрете, обойдите стену, места себе выберите. Слушайте, не начнется ли пальба. Сейчас кочевые зенки со сна продерут, в небо глянут — ай, дождь скоро, нужно шевелиться! А там уж как решат: или сбегут сразу, или воевать наладятся. Тогда сперва на фермеров ударят. Но это не беда, припасы у нас в погребах, пусть дикари хоть все фермы сожгут. Жратвы у нас надолго хватит! И глядите бодрей, что ли, некроз вас возьми! — Он подошел к Снулому, бросил: — Идем!

По дороге заглянул в миску — кукуруза карликовая. Взял початок, стал грызть. Буркнул с набитым ртом:

— Я все гляжу, тихо у нас, будто не хватает чего-то. А потом понял: Дули не видно. Он бы сейчас громче всех скулить должен был…

— Сегодня не видел, — буркнул Снулый. Он первым подошел к лестнице, запалил огонек в лампе и добавил: — Хорошо, когда Дули не слышно. Орет много.

Леван задержался, пока Снулый неловко, боком — в одной руке миска, в другой лампа — сходит по лестнице, потом пошел следом за подпрыгивающим рыжим огоньком. Спустился в подвал, шагнул за загородку, отделяющую клетки для узников… и уперся в широкую спину Снулого.

— Ты чего замер?

Молчун посторонился, встал сбоку от входа, поднимая лампу. Леван уже начал догадываться — что-то неладно, но мертвого Дулю увидеть никак не рассчитывал. Дуля лежал лицом вниз посреди широко разлившейся лужи головой к клетке. Запекшаяся кровь в дрожащем свете лампы казалась совсем черной. Решетчатая дверца, за которой полагалось бы сидеть пленнику, была приоткрыта.

— Вот и покормили карлика… — невпопад протянул Леван. — Сбежал, гад некрозный. Мутант-недоросток.

Он цапнул еще одну кукурузину из миски — не пропадать же добру, а карлика теперь кормить не требуется — и стал жевать. Снулый с лампой склонился над телом, приподнял его, перевернул. На перекошенном лице Дули застыло выражение ужаса.

— Успел испугаться, пока кончался, — удовлетворенно заметил Леван, — вон как рожу перекосило. Чем его, Снулый?

— Нож. Маленький. Мелкий бил.

— Почему ты так решил? Снизу ударили? Не, погоди, так и я, если кого со спины резать надо, тоже снизу клинок направлю. Он сподручней снизу под ребро втыкается, известное же дело. Это Ляков его прикончил и мелкого выпустил.

— Не выпустил.

Снулый подошел к клетке и посветил на замок — стальная конструкция была изуродована, а края оплавлены, как будто замок не ломали, а выжгли. Леван даже приметил пару застывших капель металла на соседних прутьях.

— Что делать будем? — подал голос Снулый.

— А ничего нового. Хотя, если Ляков сбежал сам по себе, то недомерок, может, где-то еще прячется?

— Мешок, — буркнул Снулый.

— Какой мешок?

— На переднем сиденье Лякова. Охранники толковали. В мешке карлик.

— Некроз бы их обоих взял! Чтоб их мутанты сожрали! Точно. Идем в комнату Лякова. Если барахла не слишком много исчезло, значит, в мешке он огрызка мелкого вывез. И чего это со старым случилось? Взбесился, что ли? Или заранее был с недомерком в сговоре?

По пути наверх Леван поймал Кудрю, велел поднять из подвала труп и закопать во дворе. Кудря прошамкал что-то разбитыми губами и убрался.

— Или за ворота мертвяка выкинуть? — подумал вслух Леван. — Как мыслить, Снулый, будут кочевые такую падаль жрать?

— Крысы ночью сожрут.

— Угрюмый ты человек, Снулый, шуток не понимаешь.

Снулый пожал плечами.

Комната Лякова выглядела так, будто хозяин вышел ненадолго и собирался вскорости возвратиться, все вещи были на месте. Потом пошли в оружейную, откуда беглецы вытащили «гатлинг».

— Обрез еще пропал, — после осмотра сообщил Снулый. — Барахло, но к стрельбе пригоден.

Молчаливый бандит не интересовался ничем, кроме оружия, и здешний оружейный склад успел изучить, знал не хуже собственных карманов, так что Леван в его словах не сомневался. Пропажа обреза атамана не волновала, да и вообще беспокоило лишь, скоро ли начнутся дожди. Покончив с осмотром, они отправились во двор — Леван собирался пройти по стенам и еще раз проверить, готовы ли люди отразить атаку. Он полагал, что и без «гатлинга» защититься в доме можно, но страх как проснулся в его душе утром, так и не отпустил до сих пор. Левану просто не под силу было сейчас сидеть сложа руки, требовалось чем-то занять себя: пока при деле, страх не так одолевает. Или морду еще кому-то набить? Но кому? К Левану теперь боялись подходить с вопросами — расправа над Кудрей напугала всех.

Леван хмуро прошел по дощатым мосткам вдоль гребня стены. При его появлении бандиты пятились, втягивали животы, освобождая проход, и отводили глаза. Атаман на ходу пару раз дал указания — здесь выставить щит из толстых досок, там заменить гнилые куски настила. Обороноспособность от этого не выросла, но у людей появилось занятие. «Лишь бы не сидели без дела, — рассудил Леван, — от безделья страх поднимается. Мысли должны быть чем-то заняты, хоть простой работой».

Когда он уже почти закончил, на задах, там, где располагались хозяйственные постройки, склады и стойла манисов, его позвали вниз:

— Погляди, атаман! Может, оно к чему-то нужно?