Лираэль - Гарт Никс

Невоспитанная Собака молча кивнула,

— Ты знала, да? — продолжала Лираэль. Она посмотрела наверх… Сейчас не было видно, но девушка знала, что стены Разлома испещрены небольшими отверстиями, в которых хранятся останки Клэйр. Целые поколения, заботливо захороненные на этом вертикальном кладбище. Каким-то непостижимым образом Лираэль ощущала, что это именно могилы, в которых находятся мертвые тела…

Ее матери здесь не было, потому что она умерла в одиночестве, в другой стране, далеко от Клэйр. Слишком далеко, чтобы везти ее тело сюда для захоронения. Но здесь покоилась Филрис и другие, которых Лираэль знала лично.

— Это действительно склеп, — сказала Лираэль и строго посмотрела на Собаку. — Я это знала.

— Вообще-то это даже больше, чем просто пещера с костями, — довольным голосом произнесла Собака. — Я понимаю это так: когда Клэйр видит свою смерть, она по веревке спускается сюда, чтобы в нужном месте выдолбить себе…

— Какая глупость! — перебила ее Лираэль. — Они видят только время своей смерти, да и то не точно. А пещеры им готовят Паллимор с садовниками. Тетя Киррит говорит, что это проявление невоспитанности — желать самой выкопать себе могилу.

Она внезапно остановилась и вдруг посмотрела на Собаку с испугом.

— Собака?! Я что, пришла сюда, потому что они видели мою скорую смерть и теперь мне надо самой выкопать себе могилу, оттого, что я плохо воспитана?

— Я укушу тебя еще раз, если услышу еще что-нибудь подобное, — прорычала Собака. — Откуда вообще у тебя взялась эта чрезмерная озабоченность смертью?

— Потому что я чувствую ее, постоянно чувствую вокруг себя, — пробормотала Лираэль. — А особенно здесь.

— Это потому, что двери в Смерть приоткрыты в тех местах, где умерло много людей или где многие похоронены, — сказала Собака. — Клэйр всегда чувствительны к Смерти, это у них в крови. Вот и ты чувствуешь. И нечего тут бояться…

— Да я и не боюсь, правда, — ответила Лираэль, сама себе удивляясь. — Это словно боль или зуд. И хочется что-то сделать, чтобы это прогнать.

— Ты ведь не знаешь некромантии?

— Что ты, конечно, нет! Это же Свободная магия. Она под запретом.

— Ну и что? Клэйр раньше баловались Свободной магией, а некоторые и до сих пор ее не забыли.

Эту безумную новость Собака сообщила с самым невинным видом. Вдруг она что-то почуяла и начала яростно принюхиваться к тому месту, где стояла Лираэль.

— Кто балуется Свободной магией? — Лираэль была потрясена услышанным. — Что ты там нюхаешь?

— Магию, — ответила Собака. Вдруг она распласталась по доскам платформы и несколько раз перекатилась через себя, как безумная. — Старую, старую магию! Она здесь спрятана, в самой глубине! О, как… прекрасно!

Ее последние слова перешли в восторженный вой, и вдруг широкая полоса пламени со свистом протянулась вдоль расселины. Что-то вспыхивало вокруг Лираэль, что-то взрывалось, стало очень жарко. От неожиданности девушка отскочила назад и упала за дверь. Через мгновение в нее врезалась Собака, от которой чудовищно воняло паленой шерстью.

Внутри стены огня формировались какие-то фигуры, похожие на человеческие. Огненные руки и ноги изгибались. Знаки Хартии с воем носились в желто-красно-синем аду, и из-за этого мелькания Лираэль не могла их распознать.

Затем от огненной стены отделились несколько фигур. Это были воины, и тела их были огненными. Их мечи блистали золотом и полыхали жаром.

— Сделай что-нибудь! — гавкнула Собака прямо над ухом Лираэль.

Но девушка смотрела во все глаза на воинов, зачарованная игрой пламени на их телах. Воины явно брали свое начало в одном великом заклинании Хартии, производящем невероятно сильных посланников для сложной работы.

Посланники-гвардейцы, похожие на того, который был у двери из красного дерева…

Лираэль поднялась на ноги, потрепала Собаку по затылку и пошла вперед, прямо к свирепому жару и воинам с огненными мечами.

— Я — Лираэль, — сказала она, одновременно со словами выдыхая знаки Хартии, означающие ясность и правдивость. — Дочь Клэйр.

Ее слова на минуту повисли в воздухе, а затем один из стражников поднял свой меч в приветственном жесте, и волна чудовищного жара опалила лицо и легкие Лираэль. Она задохнулась, закашлялась, отступила на шаг назад… и потеряла сознание.

Когда Лираэль очнулась, Невоспитанная Собака стояла над ней и облизывала ей лицо. Судя по тому, какими мокрыми были щеки девушки, Собака лизала ее уже очень долго.

— Что случилось? — спросила Лираэль и оглянулась. Не было ни огня, ни горящих воинов. Зато маленькие светящиеся знаки Хартии мерцали вокруг подобно миллионам звездочек.

— Они сожгли весь твой воздух, — сказала Собака. — Я думаю, что тот, кто создал этих посланников, полагал, что люди будут называть себя из-за двери. Вообще, глупые какие-то посланники. Правда, один из них был столь любезен, что оставил нам освещение. Кстати, твои волосы немного подгорели.

— Черт возьми! — воскликнула Лираэль и схватилась за голову. Действительно, там, где с ее волос сполз шарф, пальцы Лираэль ощутили лишь коротенький ежик. — Тетя Киррит это точно заметит! Придется врать, что свечой опалила. Кстати, раз уж заговорили о Киррит, — пора бы нам возвращаться.

— Нет, еще рано! — протестующе залаяла Собака. — Что, все усилия насмарку? Между прочим, огоньки освещают проход. Смотри! Вот оно! Тропа Лираэль!

Лираэль села и проследила взглядом за лапой Собаки. Совершенно верно, там виднелась дорожка крошечных, мерцающих знаков Хартии, которые вели по ущелью туда, где Разлом сужался и пропадал в зловещей тьме.

— Нет, правда, нам пора обратно, — сказала она нерешительно.

Тропа перед ней была так соблазнительна. Посланники разрешили ей пройти. На другом конце тропы, наверное, что-то очень интересное, ради чего стоило бы туда пойти. Может быть, там она смогла бы обрести Зрение, подумала Лираэль. Перед этим желанием она была беспомощна, в ее сердце до сих пор жила надежда. Все эти годы непрерывных поисков в библиотеке не помогли. Может, все еще получится и здесь, в самом сердце древнего царства Клэйр, она найдет то, что ищет?

— Все, идем, — со стоном сказала она и двинулась вперед. На данный момент в результате поисков она приобрела только опаленные волосы и кучу синяков. — А ты чего ждешь?

— Жду, чтобы ты пошла первой, — проворчала Собака. — Мой нос все еще саднит из-за этих пламенных охранников.

Тропа вела прямо вдоль расщелины. Разлом сужался, и Лираэль смогла дотянуться до обеих стен раскинутыми в обе стороны руками. Стены были влажные и холодные. Пальцы немедленно запахли гнилой капустой, потому что, оказывается, светилась люминесцирующая плесень.

Расселина не только сужалась, но и вела вниз, внутрь горы. Лираэль совсем продрогла. Вдруг послышался звук, низкий и глубокий. Казалось, он исходил из неведомых глубин. Земля под ногами задрожала. Сначала Лираэль подумала, что ей это мерещится, что опять проявляется то, что Собака назвала ощущением близости Мертвецов. Но вскоре Лираэль поняла, что это такое: рев воды.