Нас нет - Мария Коваленко

Радуясь тому, что оставил ноутбук в кабинете, я поднял крышку и набрал пароль.

— Чтобы прижать этого гада, нам нужно выманить его в Россию, — деловито начал Белов. — Не самая простая задача. Пока что Мисюров решал все вопросы удаленно. Использовал наемников.

— Если я скажу, что отдам Тима здесь, лично, он приедет! — тут же разродилась рискованной идеей Елена.

— Это будет опасно. — Сергей задумался.

— Ждать тоже опасно. Вначале он попытался отравить меня. Теперь пострадала эта девушка... Виктория. Не хочу гадать, кто станет следующим.

— Нужно продумать каждую деталь, — продолжил мой начбез. — Я бы не рекомендовал, хотя в целом это выход.

— Вы еще петли на шеях друг у друга завяжите! — не сдержавшись, вмешался я.

— Денис...

— Если будешь геройствовать, запру в спальне и ключ выкину! — Возможно, не стоило повышать на Елену голос, но потребность выбить из ее головы дурацкие мысли была важнее.

— У тебя есть какой-то другой выход? — возразила она.

— У меня всегда есть выходы.

Как только ноутбук загрузился, я тут же открыл почтовую программу. С тех пор как выслал нашим с Мисюровым общим партнерам еще одну партию компромата, прошло уже два дня. За это время они должны были понять, как лучше использовать информацию.

Лично я уже знал. Ответ лежал на поверхности. Не такой красивый, как арест, однако тоже эффектный — рейдерский захват. В отличие от Питера, провернуть его в Лондоне было не так уж просто. Английские банки легко принимали деньги своих клиентов, но очень серьезно контролировали все траты.

Сам я бы не дотянулся до Мисюрова. А вот посредник, который находился рядом, держал деньги в тех же банках, работал в той же сфере... Это была совсем другая ситуация.

Для того чтобы быстро заблокировать операции компании, а затем вынудить по дешевке срочно продать акции, документов должно было хватить.

— Ты уже что-то предпринял? — Елена пересела поближе.

— Одна замечательная женщина недавно сказала мне, что деньги для ее бывшего мужа важнее ребенка. — Почтовая программа вспыхнула дюжиной сообщений. И три письма сразу привлекли внимание.

— У Славы бизнес и здесь, и в Лондоне.

— В Лондоне я его не достану, — не отвлекаясь от дела, ответил я.

— Подтверждаю. Даже если докажем преступления, никто нам его не выдаст. На процедуры уйдут месяцы или годы. Бюрократическая машина на стороне Мисюрова. — Белов подошел ко мне с другой стороны.

— Поэтому я обанкрочу его английскую компанию. Пущу ее с молотка. — Я открыл первое письмо и улыбнулся.

— Ты хочешь уничтожить его бизнес там, чтобы... — Елена не договорила, но ее глаза вспыхнули.

— Он может попробовать отсидеться, — возразил Белов.

— Тогда нам нужно будет устроить точно такой же Армагеддон и здесь. — Свернув почтовую программу, я открыл одну из папок и показал первый же документ Сергею. — Я знаю одного следователя, которой давно точит зуб на нашего клиента. Сможешь аккуратно слить ему эту информацию?

Будто прямо сейчас сорвал джекпот в лотерее, Белов округлил глаза и удивленно поднял брови.

— Босс, да это ж новые погоны! Он вам за такие сведения будет до пенсии обязан.

— Когда дам отмашку, пусть просто арестует всех директоров Мисюрова и их замов. А потом решим, кто что должен. И как встретить этого гада на исторической родине.

Елена

Три дня после визита Белова я жила как на вулкане. Денис не желал рассказывать, где добыл компромат на Славу. И вообще, как давно он следил за деятельностью моего бывшего мужа.

Каждая попытка выяснить хоть что-нибудь заканчивалась или коротким «нет». С суровым взглядом и плотно сжатыми губами. Или долгими поцелуями, после которых я забывала, что от него хотела.

Тим в эти дни вел себя так, словно он не мой сын, а совершенно незнакомый мальчик. Казалось, его не интересовали конструкторы и игрушки, которые купил Денис. Он упрямо отказывался есть вместе с нами. И лишь небольшой квадрокоптер, добытый Денисом среди вещей хозяина дома, заставил сына преодолеть свою неприязнь и начать общаться со старшим Шаховым.

Наблюдать за ними со стороны было интереснее любых шоу.

Я затаивала дыхание, когда Тим что-то спрашивал у Дениса. Привставала на носочки, чтобы лучше видеть их игру во дворе. Боялась смотреть на часы, чтобы не спугнуть удачу.

— Он обязательно оттает, — убеждала Дениса после его возвращения в дом.

— Я даже не сомневаюсь, — как-то хитро улыбался тот и поглядывал в сторону кладовки.

— А хозяин дома не расстроится, что вы угробили его коптер? — Чувствуя, как от Шахова исходят настоящие волны жара, я отступила к стене. Проверила, застегнуты ли пуговицы на домашнем платье. Нервно поправила волосы.

— Я еще три таких заказал. Белов сегодня привезет. — Хищная улыбка на мужских губах стала шире.

— Разобьете еще три? — Сердце набирало обороты.

— На счастье!

Нереально было бороться ни с собой, ни с Денисом. Каждый раз, когда я на нетвердых ногах выбиралась из его кровати, давала себе обещание остыть, не спешить.

Как и десять лет назад, наши отношения развивались слишком быстро. Как лавина. Я не успевала понять, что чувствую и как далеко готова зайти. Однако стоило этому бессовестному мужчине снова приблизиться, покорно выкидывала белый флаг.

— Даже не думай! — Я трусливо оглянулась в сторону кладовки. — Сейчас не ночь!

— А если я хочу днем? По-взрослому. Чтобы видеть, как ты двигаешься навстречу и кончаешь.

Мужские руки бесцеремонно задрали платье и пробрались под белье. Сразу к цели.

— Не хочу тебя расстраивать, но я мама, а ты папа. И наш ребенок может в любой момент зайти в дом. — Спорить и ругаться, когда умелые пальцы скользят по чувствительной коже, было адски сложно. Но я старалась держаться.

— Да, это проблема. — Будто и не слышал сказанного, Денис подхватил меня и заставил обвить ногами бедра.

— Ты сумасшедший! — Я из последних сил увернулась от поцелуя.

Смешно даже подумать — за семь лет со Славой у нас ни разу такого не было. Нам не приходилось прятаться, находить сыну занятия или ждать ночи.

При сыне Слава даже не касался меня. Когда рядом находился мой мальчик, для Мисюрова я была грязной, чужой. Он воспринимал нас лишь по отдельности. Я была женой, когда Тим гостил у бабушки. А он был любимым сыном, когда к бабушке отправлялась я. Или в Лондоне.

— Сама виновата. Это ты на меня так действуешь!

В отличие от Мисюрова, Дениса ничего не останавливало. Наоборот, он словно застолбить меня хотел. Обнимал каждую свободную минуту. Не смущаясь сына, поедал взглядом.